Дитте - дитя человеческое
Шрифт:
— Но ты не огорчайся, — сказал новый хозяин. — Присаживайся!
Ларса Петера усадили, угостили густой похлебкой из требушины, подали к ней графинчик водки, и гость остался вполне доволен, сидел и благодушествовал.
Хозяин оказался шустрым и славным малым. Ларc Петер разговорился с ним по-приятельски и сам опомниться не успел, как рассказал ему всю подноготную. Да ведь для того он и приехал сюда, чтобы поискать советчика, и набрел-таки на подходящего человека.
— Только-то и всего? — сказал хозяин. — Такой пустяк мы
— Это что за птица? — спросил Ларc Петер.
— Капельмейстер? Башковитее его не сыщешь человека на свете. Нет такого дела, которое бы он не обмозговал. Но он страшный чудак, понимаешь? К примеру сказать, терпеть не может собак. На него как-то раз набросились полицейские собаки, приняли его просто за мазурика. Так вот он этого забыть не может. И если зайдет у вас разговор о собаках, ты только скажи, что собаки самые подлые твари… чуть ли не хуже самих полицейских. Этих он тоже не переваривает. Катрина! — крикнул хозяин в кухню. — Сбегай-ка поживее к Капельмейстеру!.. А ты наливай ему почаще из графинчика. Надо, чтобы он отмяк, прежде чем просить его.
— За этим дело не станет, — с важностью сказал Ларc Петер и выложил на стол десятикроновую бумажку. Хозяин сунул ее себе в карман и одобрительно заметил:
— Правильно поступаешь, приятель! Так оно будет лучше всего. Я уж позабочусь о напитках — без лишнего шума. Ты, как видно, человек толковый. Надеюсь, бумажник у тебя в порядке?
— Сотенка без малого найдется, — ответил Ларc Петер, побаиваясь, что этого, пожалуй, покажется мало.
— Ты свидишься с женой! — с жаром воскликнул хозяин и протянул руку Ларсу Петеру. — Увидишься! Это так же верно, как то, что я твой приятель! Пожалуй, сегодня же ночью уснешь в ее объятиях. Что скажешь, старина? — Он дружески положил руку на плечо Ларса Петера и принялся его трясти.
Ларс Петер растроганно посмеивался, готовый прослезиться. Он немножко разомлел от тепла и от водки.
В подвальчик спустился высокий худой господин в рединготе, но без жилета и без воротничка. Может быть, его слишком поторопили? Очки надеть он все-таки успел и вообще похож был на человека, знающего свое дело, напоминая своим почтенным видом не то глашатая, не то фокусника с ярмарки. И голос у него был такой высокий, надтреснутый, и кадык выпирал.
Хозяин встретил его чрезвычайно почтительно.
— Вот, господин Капельмейстер, — сказал он с поклоном, — этому человеку нужна рука помощи. У него беда стряслась, жену посадили.
Капельмейстер с некоторым пренебрежением окинул взглядом громоздкую фигуру бедно одетого Живодера. Но хозяин прищурился и вдруг словно спохватился:
— Ах да, чуть не забыл записать счет с пивоваренного завода. — И он, зайдя за стойку, вывел мелом на стенной доске: «100 кружек».
Капельмейстер присел к столу Ларса Петера и стал его расспрашивать весьма обстоятельно. Потом принял самую глубокомысленную позу.
— Это
— Да, да! — восторженно откликнулся тот. — Разумеется, Альма все устроит. Сегодня же вечером?.. — Он в упор поглядел на Капельмейстера.
— Ну, это уж мое дело, милейший, мое дело, — обидчиво отозвался последний.
Ларс Петер напряженно прислушивался к разговору двух приятелей. Они были оба такие занятные, да и дело предстояло такое серьезное. Но все-таки его разморило тут в тепле после долгого пребывания на свежем воздухе.
— Стало быть, вы хотите побывать у короля, добрейший? — спросил Капельмейстер, беря Ларса Петера за рукав.
Тот подтянулся:
— Очень бы хотелось испробовать этот путь, да!
— Так вот, послушайте. Я могу познакомить вас с моей племянницей. Она играет с Принцессой. Дело в том, видите ли… но это должно остаться между нами! Принцесса не прочь иногда кутнуть. Попросту говоря, ей до смерти скучно, вот она и развлекается — инкогнито для нас, непосвященных, понимаете? И тогда моя племянница уж безотлучно при пей. Вы, значит, познакомитесь с племянницей, остальное — ваше дело.
— Правда, одежда на мне не для важной компании, — сказал Ларc Петер, оглядев свое одеяние. — И обхождения настоящего у меня нет, а ухаживать я и вовсе разучился. Ведь когда же все это было? В самой ранней молодости!
— Об этом вы не беспокойтесь, — сказал Капельмейстер. — У высокопоставленных особ вкусы часто бывают необъяснимые. И, наоборот, пожалуй, даже странно было бы, черт побери, если бы Принцесса попросту не влюбилась в вас без ума! А раз вы ей понравитесь, можете голову прозакладывать, что наше дело в верных руках.
Хозяин усердно ставил на стол бутылки, и Ларсу Петеру все представлялось в еще более розовом свете. Высокие связи Капельмейстера и его умение находить окольные пути вскружили голову Живодеру. Вот в какую невероятно блестящую компанию он попал! И когда появилась фрекен Альма, девица с пышной грудью, с кудряшками на лбу, он широко осклабился.
— Экая красоточка! — сказал он. Его бросило в жар, он совсем разошелся. — Вот такой первый сорт, бывало, и нам подавай в молодости!
Фрекен Альма сразу же хотела усесться к нему на колени, но он отстранил ее и сказал серьезно:
— Когда человек женат, нечего и думать…
Нет, нет, Сэрине не придется упрекнуть его ни в чем!
И довольно было одного взгляда Капельмейстера, чтобы Альма опомнилась.
— Вот погодите, придет Принцесса, — тогда увидите настоящую красавицу, — сказал Капельмейстер Ларсу Петеру.
— Да не придет она! Она сегодня на балу! — с досадой сказала Альма.
— Так пойдемте во дворец и разыщем ее! — Капельмейстер взял свою шляпу, и все отправились за ним.
На улице к Капельмейстеру подлетела девочка-подросток и что-то прошептала ему.