Дитя четверга
Шрифт:
– А мои волосы…
– Да перестань ты ныть! Твои волосы только выиграют, если ты не станешь забирать их в пучок на манер старой девы! – Энн спрыгнула с кровати и, уперев руки в бока, предстала перед сестрой. – Итак, да или нет? Прошу тебя, Эллисон! Это очень важно для меня!
Для Энн всегда все было важно. Она жила от авантюры к авантюре, ничего не делая наполовину. Пускалась в разные рискованные затеи, обычно увлекая за собой упирающуюся, не отличающуюся сильным характером сестру.
Эллисон повернулась к зеркалу и посмотрела на свое отражение. Может ли она
Энн подошла и встала рядом с сестрой. Сейчас, когда она сняла очки, обе были похожи друг на друга как две капли воды.
И это продлится всего несколько дней. Энн и Эллисон – двойняшки. Привычки, сложившиеся в течение жизни, трудно менять.
Эллисон вымученно улыбнулась:
– Ты отдаешь себе отчет в том, что до конца жизни люди будут с особым вниманием смотреть на наши сиськи, чтобы различить нас?
– Ой, Эллисон! Ты согласна? – Энн обняла сестру и закружила. – Я знала, что могу положиться на тебя! Вот тебе мое обручальное кольцо! – Она стянула кольцо со своего пальца и надела его на безымянный палец Эллисон. – Да смотри не потеряй его! А теперь я расскажу тебе про сегодняшний вечер.
– Сегодняшний?!
– Дэвис и я встречаемся на обеде у его лучшего друга. Они выросли вместе, кровные братья, и все такое. Я никогда его не видела, и Дэвис хочет мне его показать.
– О Боже, Энн! – простонала Эллисон.
– Вот погоди, когда ты ее увидишь, то будешь потрясен, Спенсер! Она просто изумительна! Мила и умна! А какая фигура! Какое лицо! У нее просто божественное лицо! Поверь мне, она красавица.
– Придется поверить. – Спенсер Рафт лукаво подмигнул приятелю.
– Я слишком много говорю о ней? – смутился Дэвис.
Спенсер похлопал друга по плечу:
– Ты влюблен. А влюбленные всегда говорят о предмете своей любви. Когда вы намерены пожениться?
Дэвис встретил Спенсера в аэропорту Атланты. И сейчас они ехали на машине в ресторан, где должны были пообедать с Энн. День был душный, и транспорт двигался по улицам очень медленно.
– Уже не так долго осталось ждать, слава Богу. Свадьба назначена на последний уик-энд июня. Я хочу, чтобы ты был моим шафером. Ты не будешь в это время в отъезде?
– Постараюсь встать на прикол… Не могу же я оставить своего лучшего друга без поддержки в такой ответственный момент.
Дэвис бросил взгляд на сидящего рядом приятеля:
– Знаешь, если бы не Энн, я бы позавидовал тебе. Плавать по всему свету на собственной яхте, в каждом порту – новая женщина, приключения, никаких обязательств по отношению к кому бы то ни было… Вот это жизнь! – Он вздохнул.
Спенсер задумчиво посмотрел в сторону опускающегося за облака солнца.
– Все не так уж блестяще, как кажется со стороны, – проговорил он.
– Черт возьми, старина, ты бы хоть поделился с другом детства некоторыми подробностями! Я ведь толком даже не знаю, чем ты занимаешься.
Спенсер загадочно улыбнулся:
– Это секрет.
– Деньги гребешь лопатой, работаешь лишь тогда, когда сам того хочешь, путешествуешь по всему свету… Ты выполняешь чьи-то задания, так, что ли?
– Это не подлежит огласке, Дэвис. Дэвис присвистнул:
– Твоя работа как-то связана с ЦРУ? Да ты не беспокойся! Я все понимаю… Если это засекречено… Ты скажи мне только одну вещь.
– Какую же?
– Все, что ты делаешь, – законно? Не имеет отношения к наркотикам или торговле оружием?
Спенсер громко рассмеялся:
– Будь уверен – за свои дела я за решетку не попаду.
– Все же ты меня не совсем успокоил. Может, просто очень осторожен…
– Я работаю в рамках закона.
– Ясно… Завидую твоему образу жизни.
– Не стоит, – тихо сказал Спенсер. – А я завидую тому, что ты счастлив с Энн.
– Сейчас ты позеленеешь от зависти, потому что вот и она.
Дэвис остановил машину перед входом в ресторан, когда заметил Энн, которая собиралась завернуть за угол. Выскочив из лимузина, он позвал ее.
Энн подняла голову, сделала еще один шаг, рванулась вперед и вдруг упала лицом вниз на тротуар.
Проклятие!
Ударилась она сильно. Кожа на ладонях оказалась содрана, и ладони отчаянно саднили. Пытаясь подняться, она стала на колено, и ей показалось, что оно попало на стальную терку. Потребуется по крайней мере месяц, чтобы зажили ссадины.
Мало того что она испытывала в этот момент физическую боль, она выставила себя на посмешище перед всеми. Эллисон неуклюже забарахталась, безуспешно пытаясь подняться. Дэвис и его друг бросились ей на помощь.
Черт бы побрал эти высокие каблуки! В отличие от Энн она никогда их не носила. И зачем только надела эти дурацкие туфли с ремешком! А что прикажете надевать к платью из полупрозрачного шифона, в которое Энн велела ей обрядиться? Комнатные шлепанцы?
– Энн, дорогая, ты не ушиблась? Она сделала шаг ногой, на которой оставалась туфля. Каблук второй туфли застрял в металлической решетке.
– Нет-нет, все хорошо, – пробормотала Эллисон, опустив голову. Что-то было не в порядке, но что именно – непонятно. Ступив на поврежденную ногу, она почувствовала, как снова падает.
– Энн! – крикнул Дэвис, бросаясь к ней.
Но от падения Эллисон удержали другие руки, прижавшие ее к широкой твердокаменной груди. На какой-то момент она прильнула к надежной опоре, одновременно проклиная себя за собственное безволие и за то, что постоянно идет на поводу у сестры. Ну почему она сейчас не дома с каким-нибудь увлекательным романом в руках?
– Дорогая, ты ушиблась! – воскликнул Дэвис.
– Нет, со мной все в порядке. Я просто…
Она подняла голову. Перед ней стоял не Дэвис. У Дэвиса светлые волосы. Этот же мужчина был черноволосый и чернобровый. Шелковый пиджак спортивного покроя и синий галстук. Все плыло в каком-то тумане. Эллисон замигала, пытаясь из отдельных деталей воссоздать цельную картину, однако не могла сфокусировать взгляд.