Дитя дьявола
Шрифт:
Тем временем все шло своим чередом, и бал, которого с таким нетерпением ждала мисс Марлинг, приближался. Оценив по достоинству наряд Джулианы — платье из светло-розовой тафты, отороченное серебристой шиншиллой, с необъятным кринолином, — мисс Чаллонер попрощалась с подругой и приготовилась провести спокойный вечер в гостиной. Она намеревалась серьезнейшим образом обдумать побег, но ее ждало разочарование: спустя не более получаса после ухода мадам де Шарбонн и мисс Марлинг появился мистер Фредерик Комин.
Со времени злосчастной встречи в Дьепе Мери лишь однажды виделась
Лакей доложил о прибытии неожиданного гостя. Мисс Чаллонер встала. В гостиную стремительно вошел мистер Комин. Мери присела в реверансе. Ей почудилось, что губы молодого человека сжаты решительнее, чем обычно. Он поклонился и сказал, скорее утверждая, нежели спрашивая:
— Вы одна, сударыня.
— Да, — ответила мисс Чаллонер. — Разве привратник не сообщил, что мисс… что мадам недавно уехала?
Мистер Комин хмуро кивнул.
— Ваше первое предположение, сударыня, было верным. Я надеялся застать здесь не мадам де Шарбонн, а мисс Марлинг.
Меня, конечно, известили, что ее нет, но я позволил себе убедиться в этом лично, сударыня, полагая, что вы не откажете мне в любезности сообщить о местопребывании мисс Марлинг. Мисс Чаллонер предложила ему присесть. Судя по всему, отношения мисс Марлинг и ее поклонника складывались не совсем гладко. Туманные намеки и капризные вздохи, на которые Джулиана не скупилась в последнее время, позволили проницательной мисс Чаллонер сделать вывод, что мистер Комин чем-то обидел даму сердца. Мери догадывалась, что для мистера Комина сдержанность является высшим проявлением благородства. Она с радостью поделилась бы своими соображениями, как следует вести себя с Джулианой, но такая откровенность вряд ли соответствовала бы представлениям мистера Комина о хорошем воспитании. А потому Мери ограничилась коротким ответом:
— Конечно, сударь. Мисс Марлинг отправилась на бал, как я полагаю, к мадам де Сен-Вир.
По выражению лица гостя она поняла, что нашла не самое подходящее время для правдивых ответов. На лбу мистера Комина залегла глубокая морщина; он нахмурился, что, на взгляд мисс Чаллонер, пошло лишь на пользу его внешности.
— В самом деле, мадемуазель? — спросил он ровным голосом. — Я так и подозревал. Очень вам благодарен.
Судя по всему, мистер Комин собирался откланяться, но мисс Чаллонер взяла на себя смелость остановить его.
— Прошу прощения, мистер Комин, мне кажется, вы чем-то расстроены?
Он горько усмехнулся.
— Вовсе нет, сударыня. Наконец-то я понял, что изысканные манеры высшего света вряд ли мне доступны.
— Сударь, почему бы вам не довериться мне? — мягко спросила Мери. — Джулиана моя подруга, и, полагаю, я отчасти понимаю ее. Я была бы рада вам помочь, но мне не хочется выглядеть навязчивой.
Мистер Комин пребывал в сомнениях, но доброжелательность и ободряющий взгляд мисс Чаллонер побудили его остаться.
— Вы очень добры, сударыня. Надеюсь, вам известно, что мисс Марлинг и я собираемся связать себя узами брака. Это намерение хотя и
— Да, сударь, мне это известно, и я от души желаю вам счастья.
— Спасибо, сударыня. Несколькими днями раньше я принял бы ваши пожелания с благодарностью, не омраченной дурными предчувствиями. Но с того момента, как я прибыл в этот город…
Мистер Комин замолчал, и мисс Чаллонер с удивлением обнаружила, что чопорный джентльмен уступил место сердитому молодому человеку.
— Сударыня, я могу лишь догадываться, что мисс Марлинг по зрелому размышлению нашла убедительными доводы своей матери и согласилась отдать свою руку более достойной личности, чем безвестный провинциал.
— Нет, сударь, я убеждена, что это не так, — горячо возразила мисс Чаллонер.
В его взгляде было столько боли, что это не могло не тронуть отзывчивое сердце Мери.
— Если я скажу вам, сударыня, что с момента моего приезда в Париж мисс Марлинг охотно поощряет ухаживания некоего французского господина и со всей очевидностью предпочитает его общество моему, вы вряд ли станете меня уверять, что ее чувства остались неизменными.
— Стану, — твердо возразила Мери. — Я не знаю, как Джулиана ведет себя в вашем присутствии, но вы должны помнить, что она столь же своевольна, сколь и красива. К несчастью, Джулиана ужасно любит дразнить людей. Господин, о котором вы упомянули, насколько я понимаю, виконт де Вальме. Полагаю, у вас нет причин для беспокойства, мистер Комин. Виконт, несомненно, весьма привлекательный молодой человек и в совершенстве владеет искусством флирта. Но это всего лишь светская болтовня парижского франта… я ни на минуту не допускаю мысли, что виконт хоть в какой-то мере интересует Джулиану.
— Вы знакомы с виконтом, сударыня? — недоверчиво спросил мистер Комин.
— Я знакома с ним, сударь.
Мистер Комин натянуто улыбнулся.
— Вы находитесь в этом доме два дня, сударыня, а от Джулианы мне известно, что вы никуда не выходите. Отсюда я делаю вывод, что вы познакомились с виконтом здесь и это произошло в течение последних сорока восьми часов.
Мисс Чаллонер осторожно возразила:
— А если и так, сударь, что в этом огорчительного?
— Только одно, — возмутился мистер Комин, — Джулиана скрыла, что виконт де Вальме посещает этот дом.
Мисс Чаллонер, чувствуя себя виноватой, не нашлась что ответить. Побледневший мистер Комин язвительно продолжал:
— Мои опасения сбываются. Я попросил Джулиану не ходить на бал, который дают родители виконта. Это была проверка ее чувств, которую я, глупец, не счел слишком суровой. О, как я ошибался, сударыня! Джулиана всего лишь заигрывала со мной, я бы даже сказал, флиртовала.
Мисс Чаллонер поняла, что настало время позаботиться об этой молодой паре. Она решила отбросить все условности и дать мистеру Комину добрый совет. В самой деликатной форме Мери предупредила мистера Комина, что, если перечить Джулиане, та становится сущим чудовищем, что упреки и увещевания лишь приводят мисс Марлинг в дурное расположение духа и только.