Дитя Ее Высочества
Шрифт:
Его Высочество недовольно глянул на ухохатывающегося герцога. Чего благородный Дарин действительно терпеть не мог, так это казаться смешным или нелепым. И, обычно, стремился свидетелей своего неудобного положения побыстрее отправить в мир иной - пусть там компрометируют. С уже умершими принц проблемы решать собирался гораздо позже. По окончанию собственного скорбного пути.
А поскольку неудачно выбранное слово - это еще не повод вырезать сердце родному брату, да еще и младшему, да еще и почти любимому, то собственное недовольство пришлось срывать на ни в чем, в общем-то, неповинных разбойничках. Поэтому дальше дело пошло прытко.
Поэтому им, бедным, только и оставалось, что прокляв родную маму, родившего сыночка на погибель, и собственного атамана, на эту погибель приведшего, быстренько, одному за другим, умирать. Принц мог быть доволен. Многие из «братьев» моментально раскаялись в грехе стяжательства, так свойственного «свободному» люду. Вот только покаяться они не успевали. Ну, не воспринимать же последнее «буль!» или «аркх!» за полноценную исповедь!
Далан, благоразумно решивший под ногами у брата не путаться, забрался опять в нишу и, приобняв усаженную рядом Латицию, чтобы и она могла полюбоваться прилюбопытнейшим зрелищем, громко комментировал происходящее. Причем комментатор явно был на стороне разбойников и горячо переживал их поражения, морщась и вскрикивая при каждом удачном выпаде Его Высочества. Не пережившая в свое время любовной горячки женщина, переживала молча.
– И вот, дамы и господа, настал тот эпический момент, когда живые позавидовали мертвым!
– патетически воскликнул блондин, наблюдая за попытками последнего, оставшегося в живых разбойника, незаметно уползти с поля боя прочь.
Этим самым, завидующим мертвым, был застенчивый рыжий, на которого указал герцог. Он действительно не только завидовал сейчас братьям, потому что сомневался, будто обещанное черноглазым дьяволом с кривой ухмылкой удовольствие, действительно ему понравится. Но и проклинал минуту, когда решил рассказать главарю о двух господах, готовых платить полновесным золотом за никому, в общем-то, неинтересную информацию.
Уползти ему не дали. Просто наступили на спину, пригвождая подкованным сапогом к каменному полу. И содрали с головы косынку! Рыжий заворочался, что-то протестующе пища, краем глаза заметив, что тот самый кривогубый демон вытирает его косынкой окровавленный клинок. Бравый разбойник едва не расплакался. Ну, победил ты - молодец! Издеваться-то зачем?
Глава 9
О наказании за блуд и награде за предприимчивость
«Как же так?
– удивилась юная принцесса при виде двух собачек.
– А мне говорили, что блуд - это грех. Но ведь собачки - твари Божьи?»
Мой юный друг, ты не забыл еще о прекрасной и нежной принцессе при одном взгляде на которую даже солнце бледнело? Конечно, увлекательнее наблюдать за честными, благородными и решительными героями. Ведь ничто не может порадовать твоего маленького сердечка так, как рассказ о битвах, схватках и победой над злодеями. Но ради правдивости и целостности повествования, нам придется вернуться к нашим дамам. Тем более что их путь тоже нельзя назвать ровным.
Два юных дворянина - смелый господин и его верный слуга - под платьем которых скрывались очаровательные выпуклости прекрасной принцессы и ее чуть менее прекрасной спутницы, без проблем покинули монастырские земли и выехали на тракт. И по нему продолжили свой вояж, предпочитая ночевать в стогах сена, а не в придорожных трактирах. Потому что эти заведения с тех пор остались неизменными.
Что в те прославленные времена, что сейчас, гораздо предпочтительнее клацать зубами на ночном холоде, чем быть отравленным трактирной едой, обворованным трактирной слугой, зараженным трактирной служанкой и получить в глаз от мимо проезжающего молодца. Если ты еще не сталкивался с придорожными корчмами, то послушай совета старого и бывалого путешественника, дружок. Никогда и ни при каких обстоятельствах не ночуй в подобных заведениях! Всеми святыми, что есть в этом мире, заклинаю тебя!
Но наши храбрые девы были не только прекрасны, но и умны. Они не попадались на удочку ярких вывесок и ласковых улыбок хозяев, которые выходили на крыльцо своих заведений, лишь заслышав стук копыт. Поэтому, всего несколько дней после побега из-за святых стен, они и прибыли в славный и гордый город Пантир.
Сие поселение было известно, прежде всего, своим собором, выше которого в королевстве, а, значит, и во всех западных землях не строилось. А также копченой рулькой и кисловатым яблочным вином. А знатоки этого напитка не без основания утверждают, что оно куда приятнее и благороднее сидра. И при том гораздо деликатнее. Выпив всего кувшин этого божественного напитка, ты, дружочек, не свалишься под стол и не оскотинишься. А с утра твоя голова останется ясной. Так что, мой тебе совет - будешь в Пантире, обязательно отведай местного яблочного.
Но вернемся к нашим дамам и посмотрим, что такого они поделывают…
***
Ее Высочество, вынужденная снова натянуть поводья коня, изящно выматерилась сквозь зубы. Жеребец, привыкший к просторным стойлам, чистой воде, отборному овсу и свежему ветру, играющему расчесанной гривой, нервничал. Людская толпа ему определенно не нравилась. И как всякий уважающий себя мужчина, вороной изливал свое неудовольствие в крайнее раздражение. Поэтому принцессе стоило немалых усилий сдерживать жеребца, чтобы он кого-нибудь не укусил или не лягнул.
Она, конечно, не то, что жеребцом не была - вообще себя к мужскому полу не причисляла. Но желания кусаться и лягаться в ней просыпалось горячей и очень соблазнительной волной. Ларе толпа тоже активно не нравилась. И ладно бы только давка и вонь - эти неудобства нежная принцесса пережила. Но человеческая наглость и уверенность в собственном бессмертие выводили ее из себя.
– У них праздник что ли?
– прорычала Лара сквозь стиснутые зубы, пытаясь удержать приплясывающего и осаживавшего на зад жеребца.
– Да можно и так сказать, - улыбнулась краешком губ Фрейда.
Ее смирная кобылка, которую принцесса всю дорогу костерила за тихоходность, обещала сдать на ближайшую живодерню, проблем никаких не доставляла. Она была из тех животин, которые делают ровно только то, что им сказано. Скажут скачи - поскачет. Скажут стоять - будет стоять, пока копыта не врастут в дорогу.
– А можно без ужимок объяснить, в чем дело?
– огрызнулась принцесса, чье ангельское терпение проделанный путь вычерпал до донышка.