Дитя Ее Высочества
Шрифт:
– Осознал, - кивнул головой принц, - каюсь. И что теперь делать? Удобрения я, конечно, собрать могу. И попону заменить. Ну, вот хоть плащом своим - у него подкладка светлая. Но перековать лошадь в лесу проблемно. Да и седла нового я тут, боюсь, не достану.
– Ну, отчего же?
– даже огорчился недальновидностью Его Высочества главарь.
– Конечно, надо обо всем заранее заботиться, спору нет. Но ведь мы тута дежурим-то не просто так. Мы о людях беспокоимся! Кстати, от того и прозвание наше - Братство Неопасных Трактов.
– Безопасных, - перебил его принц.
– И ещё советую заменить «тракты» на «дороги». Братство Безопасных
Вот на этих словах герцог сломался окончательно. Глядя на брата, любезничающего с разбойником, он только колоссальным усилием воли держал рот закрытым - просто нижняя челюсть красавчика стремилась отвалиться сама собой. Да и брови как-то подозрительно рвались сползти на затылок, а глаза явно желали покинуть отведённое им Отцом место. Но вот после того, как Его Высочество изволил принести извинения за то, что перебил главаря - чего Дарин даже на заседании Совета министров не делал - блондин полностью уверился: он просто спит и видит очень яркий сон.
На том душа красавчика и успокоилась. А все внимание своё блондин переключил с бредового разговора на малиновку, как раз присевшую на сук над головой одного из лучников. Герцог сам с собой поспорил на предмет, пометит ли разбойничка божья птичка или не рискнёт. И сам себе в качестве выигрыша пообещал золотой.
– Н-да, благодарю за совет. Он вполне дельный, - тем временем учтиво откликнулся предводитель.
– Я его передам атаман… В смысле, я его передам главе Братства и он его рассмотрит. В рабочем порядке!
– добавил мужик внушительно и наставительно ткнул дубинкой вверх.
– Но у нас тута все для людёв. Лошадей вы можете перековать в конюшне - она там, подалее будет. И седла тожить можете купить у нас же вместе с попонами полагающимися. А пока дожидаетесь, когда на коняг полную безопасность наведут, приглашаю вас в корчму. Выпить, значит, и перекусить с устатку. И, заметьте, за умеренную цену из свежих продуктов и без тараканов. У нас энтим строго!
– Я смотрю, у вас и впрямь все продумано, - усмехнулся принц.
– Только позвольте узнать, кто вам дал право на такие действия? Что-то я не припомню, когда это король давал разрешение на организацию Братства, которое стоит над королевскими законами.
– А вот мой уравнитель!
– вернул Дарину его ухмылку наглец и помахал своей дубинкой.
– Она меня тута на дороге на одну доску хошь с королём, хошь с герцогом ставит. А их, значится, уравнивает с крестьянами. Ну, ещё луки с самострелами помогают. Да, совсем запамятовал, дырявая башка! Штраф-то за нарушения вам все одно платить придётся. Можете прям здесь - тогда дешевше выйдет. А можем проехать - тогда дороже будет. Но зато официальную бумагу дадут, что, мол, штраф вы уплатили. Жене там показать, чтоб не пилила или ещё куда. Так как?
– Я бы все-таки проехал, - подумав, изрёк принц.
– Да и нарушения устранить надо. Вы проводите?
– А как же жешь? Говорю же, у нас все для людёв. И в корчму загляните - не пожалеете. Но это, канечно, после того, как все дела обстряпаете. В смысле, нарушения устраните. Мик, проводи господ нарушителей, - велел главарь самому молодому из разбойничков.
– Да, ежели вам в головы глупые мысли полезут, мол: «Давай-ка тюкнем мы ентого Мику по кумполу и далее поедем без всяких штрафов и исправлений!» - то вы их прочь гоните. Дале по дороге у нас ещё патрули стоят. И без нашего, стал быть, сигнала они вас задержут. Ну, бывайте, господа хорошие. И боле не нарушайте!
А малиновка, зараза, к макушке лучника никакого интереса так и не проявила. Пришлось герцогу самому себе проигранный золотой отдавать.
***
Назвать это место разбойничьим стойбищем или логовом, или ещё как-нибудь в том же духе, язык бы не повернулся даже у самого завзятого любителя навешивать всяческие ярлыки и штампы. Посередь леса, на тщательно и аккуратно вычищенной полянке, нашлись: маленькая, но вполне приличная, солидно сложенная из брёвен корчма; кузня с пристроенным загоном для лошадей; навес с лошадиными кормушками и поилками; видимо, общие курятник, свинарник и коровник, а также один большой дом, больше всего смахивающий на казарму и три отдельных домика поменьше.
На одном из них, на вроде вывески на иных почтенных лавках, висела ярко раскрашенная доска с каллиграфически выведенной надписью: «Глава братства». А ниже - вероятно для тех, кто читать не умел - намалёвана большая красная стрелка. К этой-то избушке парнишка, поименованный Микой, наших героев и повёл.
Войдя внутрь, братья обнаружили самую что ни на есть обычную контору, какие бывают у судебных крючкотворов, ломбардщиков или секретарей по найму. Стойки для писарей и переписчиков, один большой стол с лавками, шкафы и стеллажи, набитые сшитыми гроссбухами и свитками. А на возвышении ещё стол и удобное кресло - для управляющего.
За ним и обнаружился господин, весьма солидной и даже благообразной наружности. Его породистый, с лёгкой горбинкой нос, достовернее всяких генеалогических древ свидетельствовал о многих поколениях благородных предков. Да и аккуратная, хотя и несколько старомодная бородка никак на крестьянскую кустистую поросль не походила.
Господин управляющий или, скорее, глава Братства подслеповато прищурился на вошедших и вдруг вскочил, согнувшись кочергой - то ли кланяясь, то ли собираясь бежать куда-то. Но принц порыв его души зарубил на корню, властно подняв руку.
– Я - инкогнито, - решительно заявил Его Высочество.
– Понимаю, - ухмыльнулся глава, и сразу как-то стало понятно: его руки больше привыкли к мечу, чем к перу. И, вообще, господин управляющий оказался человеком немолодым и совсем не глупым.
– Прошу, присаживайтесь, господа… инкогнито. Хотя, для ясности, скажу, что знаю я вас весьма близко. Вас - по полю Серна, - кивнул мужчина принцу, при этом указывая на кресла, предлагая присаживаться, и возвращая собственное седалище на подушку, с которой встал. Видимо, его, как и многих людей, проводящих большую часть суток за письмом, мучил геморрой.
– А вас я имел честь выволакивать за ухо из спальни моей дочери.
– Не припоминаю… - легкомысленно отозвался герцог.
Впрочем, на такие вещи у юноши и впрямь была короткая память. За всю его невеликую жизнь красавчика столько раз выводили за ухо, выпихивали пинками, выкидывали в окно и гоняли, угрожая самыми разными предметами, что все помнить - в голове места не останется.
– Не сомневаюсь. Я тогда тоже наведывался в столицу инкогнито, - сообщил глава, разливая по оловянным кубкам сидр.
– И вряд ли у моей дочери нашлось время вам представиться. Но я нисколько вас за это не виню. Сам помню молодость и её безумные порывы.