Дитя грозы. Кровные узы
Шрифт:
– Ничего себе, недалеко!
– пробурчал Федька и поправил очки на переносице.
– Тысячи человеческих поколений!
– Наш дедушка стравливал сыновей, чтобы они убивали друг друга, - Лимра вздохнула.
– Нашего папу он не любил, потому что не было в нем ярости до власти, что была у его братьев. И сколько дед не подбивал его, так ничего и не вышло. Отцу было все равно.
– Кстати сколько нашему папе лет?
– задал Олег, давно мучавший его вопрос.
– Ты удивишься, - скорчила гримасу сестра, - но ему тысяча сто сорок
– Мама не такая, ты бы видела ее лицо, когда она Серегу носила, - вздохнул брат, - Будто она предала нечто хорошее.
– Романтик. Наш отец вечно в облаках летал, поэтому ему и нужны были женщины, чтобы улететь в эйфорию! Как он выражался, женщина это бутылка вина! С ней хорошо, пока она не открывает рот! А когда открывает, значит, вино кончилось, бутылка пуста!
– фыркнул Амрон.
– Искросу вовсе женщины были не нужны. У него была жена, и она, единственная женщина в его жизни! Правда... она была эльфом.
– Хочешь сказать ты не будешь такой как наш папа?
– презрительно бросила Лимра.
– Нет!
– гордо вспыхнул он.
– Все вы мужики такие! Вначале играются со всеми, только потом женятся!
– убежденно проговорила девочка. Она насмотрелась подобий мужиков в замке, и они у нее вызывали жгучую изжогу.
– У меня будет как у Искроса, только одна вечная подруга жизни!
– Амрон вскочил на стол и обнажил меч.
– И вместе с ней мы будем сражаться с несправедливостью!
– Получается, ты не будешь ей изменять? Да вы все слабаки!
– фыркнула его сестра, раскладывая карты. Сергей все время хотел у нее одну карту забрать, но нахальные листки с картинками ускользали.
– Чуть что, так сразу к другой под юбку лезете! Вот мы женщины можем хоть десять, хоть сто лет без мужчины, наша мама тому доказательство! У вас секс это развлечение, а любовь это что-то другое!
– Вот скажи, Олег, - улыбнулся Амрон, поворачиваясь к брату всем корпусом, продолжая стоять на столе, - смысл изменять им, чтобы потом выслушивать трехчасовую лекцию или еще чего хуже получить тяжкий облом как папаня? Что ему дало, что он со всей прислугой перевалялся? Сейчас в дно стакана посматривает и женщины совсем не нужны!
Олег с натяжкой улыбнулся. Он вообще считал, что он маленький мальчик, а не восемнадцатилетний парень. И что разговоры "про это" нужно заводить лет так в шестнадцать может чуть-чуть раньше. До того как у него будут настоящие отношение с девушкой, может пройти минимум лет семь-восемь. И никто не мог сказать, как он будет думать, через восемь лет. Может его сознание кардинально поменяется.
– Ты так рассуждаешь под ее влиянием, - сказал Федя, выразительно посмотрев на Лимру, а потом на Амрона, вновь поправляя очки. У него даже речь выправилась, - есть еще такое понятие как физиология. Тебя плоть позовет, и ты не сможешь устоять.
– Федя, - хихикнул седовласый мальчуган, наклонился над ним, - твоя физиология касается людей. А мы не очень-то похожи на людей, - он улыбнулся клыкасто. Федя нервно сглотнул.
– Ты мне скажи, сколько человек может обходиться без пищи и без воды?
– Ну, без воды максимум суток трое, - призадумавшись, ответил мальчик.
– А мы годы, улавливаешь разницу?
– Амрон присел на краешек стола недалеко от раскладывающей пасьянс сестры.
– Я целый месяц ничего не пил и со мной ничего не случилось! Когда человек уже давно скончался бы! И я хочу быть особенным, хоть в чем-то! Выделятся из толпы этих шакалов, которые только и делают, что толпами водят странных ярко накрашенный девиц! Так что я буду как Искрос!
– Такой же злой?
– ехидно спросила Лимра, улыбнувшись. У нее сошелся пасьянс, и она раскладывала новый.
– Нет, - возмутился брат, не терпевший, когда его кумира опускали ниже плинтуса, - такой же выдержанный!
– Олег, - повернулась к более молчаливому брату сестра, желавшая сменить бессмысленную тему.
– Сегодня мы можем тебя провести в древнее святилище и совершить обряд.
– Вы чего-то не договариваете, - заметил сонный Олег. Он на минуту прикорнул, пока они спорили.
Амрон и Лимра переглянулись.
– Пробуждение чужих знаний, - начал седовласый, - опасно. Ты можешь не выдержать и сойти с ума. Если не возьмешь под контроль сознание, можешь погибнуть. Даже наш дед не пошел на риск.
– Побоялся за свою шкуру, - Лимра выругалась весьма не цензурной руганью, после продолжила нормально: - с такой-то силой, что была у него!
– Так что ты решил?
– поинтересовался Амрон.
– Согласен или лучше не рисковать? Мы поймем. Я бы, например, не решился.
– Я пойду, я давно все решил, - твердо сказал Олег.
– Мы тебя не торопим, - воскликнула Лимра, - путь свободен еще неделю, иначе мы бы сюда не пришли! Они следят за каждым нашим шагом!
– Лимра, я все обдумал, - тихо произнес черноволосый. Он стоял к ним спиной, трудно понять, что сейчас творится у него на душе.
– Мне нет тут жизни. Они знают о моем существовании. Я не думаю, что они меня оставят. Если я не научусь защищаться, меня убьют также как Искроса. Поэтому и думать нечего, я согласен рискнуть.
– Хорошо, - кивнул Амрон, - тогда сегодня ночью, приходи на то же самое место, один.
– Я пойду с ним!
– воскликнул Федя, вскакивая со своего места и выпячивая цыплячью грудь колесом.
– Нет, Федька, - проговорил глухо Олег, - если все удастся, я обещаю, ты пойдешь со мной. А пока нет, прости.
– Нужно уходить, за нас скоро хватятся!
– сказал Амрон вставая.
– После того, что мы уварили, советник готов с нас шкуру содрать! Да только куда ему. А вот запереть он может.