Дитя лета
Шрифт:
На экране Адам Сэндлер что-то оживленно и весело болтал. Во всем мире люди сейчас смотрят этот фильм и смеются. А вот им – маме с дочкой – не до смеха. Мариза пристально глядела на Джессику, стараясь уловить выражение, с которым та произнесла слово «ударил» – Тед убил Тэлли, не просто ударил.
– Мне чихать, что мы скрываемся. Он нас не найдет, ты его не пустишь обратно. Ведь так?
– Так, – согласилась Мариса.
Джессика кивнула и умолкла, решив быть хорошей дочерью. Она уставилась в экран телевизора. Марисе стало совестно, что она пристроила ее к Адаму Сэндлеру, желая
Сквозь деревья у подошвы холма она увидела широкий голубой сияющий залив, охваченный отвесными скалами и гранитными выступами. Большой белый отель с его длинной красной крышей царил над маленьким городком. Вон магазинчик Лили, а там китобойные суда. Мариса сознавала, что даже если она отпустит Джессику на день рождения Роуз, самой ей придется отказаться от этого мероприятия. Женский клуб – тоже не вполне безопасная затея. Она прищурилась, глядя на раннее летнее солнце, глаза обожгло. В Бостоне такой домик, как теперь у нее, считался бы подарком судьбы – с видом на миллион долларов, это точно. Зато для Марисы он был просто далеко-далеко от родного дома.
Поскольку это чувство было ей совсем не по нраву и еще потому, что она знала, как стать ближе к родному дому, она вышла в онлайн. Почта, сообщения, форумы – лучшее средство, лучше, чем коктейль в обед, чтобы поднять настроение. Доверие и дружба без опасения быть найденной. Однако, минуя любимые контакты, она отправилась прямо на сайт Джона Хопкинса, школы медсестер, где когда-то училась. Набрала имя юзера и пароль и, найдя раздел кардиологии, углубилась в чтение.
Глава 4
– Акулы – чрезмерный промысел и биологическая вариативность, – сказал Джеральд Лафарг с палубы «Map IV», когда судно вплотную подошло к причалу.
– К чему это? – откликнулся Лаэм Нил, шагая по доку.
– Среди нас объявился причудливый гений!
– Что-то подсказывает мне, что ничего хорошего ты в это выражение не вкладываешь, – ухмыльнулся Лаэм и правой рукой – той, что уцелела, – поймал носовой канат, брошенный Джеральдом, и обмотал его вокруг тумбы на причале, затем то же самое проделал с кормовым канатом.
– Я серьезно, – сказал Джеральд, соскакивая с рыболовного судна, чтобы укрепить канаты. Он был чумазый и небритый после нескольких дней, проведенных в море. Судно покачивалось на мягкой волне гавани. Сильно пахло рыбой, и стаи чаек кружили низко над водой и пронзительно кричали. – Ты считаешь, что такие вот статьи нам на пользу? Мы зарабатываем на жизнь тем, о чем ты пишешь. Эта рыба – акула мако – приносит хорошие деньги на рынке. По вкусу она напоминает рыбу-меч, только слаще и без ртути. Ты создаешь нам дурную репутацию.
– Во-первых, я польщен, что ты видел статью. Не знал, что ты читаешь океанографические журналы. – С тем же успехом Лаэм мог бы ограничиться неполной фразой и поставить точку после «Не знал, что ты читаешь».
– Можешь мне поверить, эта статья ходит по рукам у наших парней. Скажем
– Во-вторых, акулам мако не грозит вымирание, поэтому ваше право ее ловить. Это скорее взгляд в будущее.
Сейчас вы чрезмерно усердствуете, количество особей сокращается, а что будут делать ваши дети?
– Ты полагаешь, мне хочется, чтобы мои дети рыбачили? Черта лысого, я не желаю им такого тяжелого труда, в зимнюю бурю пусть лучше покупают рыбу на базаре. Я делаю для этого все возможное, стараюсь вытянуть из моря все средства, чтобы отправить своих сосунков в Гарвард или еще куда, – пусть они крепко стоят на суше и будут нам с Маргаритой опорой в старости.
– Именно поэтому ты теперь занялся охотой на дельфинов?
Все добродушие вмиг улетучилось, на лице Джеральда появилось хмурое раздражение, глаза стали ледяными. Он скользнул взглядом по палубе, где его команда охлаждала улов. Лаэм пристально смотрел на содранный спинной плавник, превратившийся в беспорядочную груду осколков.
– Да что ты об этом знаешь, Нил? – как с цепи сорвался Джеральд. – Все члены твоей семьи, кроме тебя одного, честно трудятся на воде, а ты тут сидишь и разглагольствуешь. Я слышал, как ты делал внушение своему дяде. Хочешь убедить его бросить китобойный промысел, точно так же, как пытаешься вынудить меня отказаться от добычи рыбы.
– Никого я не вынуждаю, – ответил Лаэм. Он уже направлялся к выходу из дока, как увидел своего кузена, Джуда Нила. Тот мыл из шланга плоскодонный «Зодиак», одно из небольших судов их семейной китобойной флотилии. Однако, услышав разговор, происходивший между Лаэмом и Джеральдом, он оторвался от дела и некоторое время прислушивался к нему.
– Вынуждаешь, – улыбнулся Джуд.
– К чему? – обернулся Лаэм.
– Прекратить китобойный промысел.
– Ты тоже против меня?
–"Кто-то должен ведь держать тебя в узде, – сказал Джуд.
Братья посмотрели друг на друга и дружно рассмеялись. Джуд немного подвинулся, дав Лаэму забраться на борт. Вода из шланга хлестнула по ногам, окатив его по колено. День выдался солнечный, но издалека быстро надвигалась стена тумана.
– Видел что-нибудь сегодня?
– Пять финвалов, несколько бурых, целую толпу дельфинов. Такие счастливые.
– У этого идиота Лафарга на палубе валяется дельфиний плавник. Он даже не пытался его спрятать, когда я шел мимо.
– Послушай, я уверен, что он это делает ненамеренно. Он ловит ярусом, а там не знаешь, что попадется. Что ему, выбрасывать мясо?
– Тогда не нужно ловить ярусом.
– Ладно, брат, мир. В этом вопросе я на твоей стороне. Все туристы любят дельфинов, это для семьи неплохая статья дохода. Ты проповедуешь неверному. Не читай мне лекций на тему охраны морских млекопитающих и об угрозе милым, прекрасным существам, которые дышат воздухом. С одной стороны, меня расстраиваешь ты, приводят в отчаяние танкеры, с другой – существуют мои клиенты, которые мечтают подобраться поближе к китам и снять их на личное видео, ссылаясь при этом на моих менее сознательных конкурентов, которые практически позволяют им вести себя с китами, как с домашними питомцами.