Дитя любви
Шрифт:
— Да, о да!
— А что конкретно определяет успех в виноделии? — Она таинственно улыбнулась и прислонилась спиной к ограде левады, глядя ему прямо в лицо.
Рафаэль был потрясен доверчивостью ее взгляда. Он хотел отвернуться, чтобы она не увидела выражения восторга на его лице и снова не встревожилась.
— Класс, — мягко повторил он ее собственное выражение. — Отличное качество винограда. Без хорошего винограда нельзя получить хорошее вино.
— Значит, у лошадей и винограда есть нечто общее, — шутливо сказала Алессандра. — Чтобы что-то значить в этом мире, они должны иметь выдающийся потенциал. Но если владелец винодельни или всадник не обладает умением извлечь его на свет, сами
— Да, это так, — сказал Рафаэль, глядя на Алессандру с огромным удовлетворением.
— Я бы хотела побольше узнать об этом, — промолвила она. — О виноделии.
— Хорошо.
— Эмилио работает на винодельне? — спросила она.
Рафаэль что-то недовольно проворчал, отвернулся и посмотрел на виноградники.
— Из-под палки.
Последовавшее молчание красноречивее всяких слов говорило, что Алессандра коснулась особо деликатной темы. Возможно, болезненной.
— Где ваша семья, Рафаэль? — напрямик спросила она.
— Мать и сестра в Барселоне, — коротко ответил он. — Они возвратятся завтра.
— А Эмилио?
— У него небольшой отпуск. — Лицо Рафаэля стало мрачным и замкнутым.
Алессандра поняла, что свои самые сокровенные мысли Рафаэль держит внутри себя, как в крепости.
— Звучит как эвфемизм ссылки, — заметила она.
— Эвфемизм, — повторил Рафаэль. — Это слово означает отговорку, хорошую мину при плохой игре?
— Что-то в этом роде.
— Вы очень догадливая молодая женщина, — сказал он.
— Вы отослали его из-за моего приезда? — продолжала она с мягкой настойчивостью.
Он прикрыл глаза, глубоко вдохнул, а выдох получился долгим и полным отчаяния.
— Ах, в семье Савентосов всегда какая-нибудь драма, — с досадой сказал он, пряча за этими словами более глубокий смысл. — Мы такие гордые, у нас такие горячие головы, иногда до дикости.
Он потянулся к Алессандре и взял ее руки в свои — спокойно, как брат.
— В вас такая уверенность, такая сила, Сандра… Я знаю: что бы ни сделало мое семейство, оно не сможет причинить вам боль.
Пока Алессандра пыталась понять его странные и тревожащие слова, сила потаенных чувств перетекала из его рук в ее, и на какое-то мгновение ей показалось, что мир вокруг разлетелся вдребезги, а потом медленно собрался, но приобрел новую форму.
ГЛАВА 7
На следующий вечер Изабелла и ее дочь Катриона вернулись из Барселоны и обнаружили, что молодая англичанка, которую Рафаэль почему-то решил пригласить в гости, уже обосновалась в поместье, причем весьма комфортно.
Изабелла выглянула из окна серебристого «БМВ» и очень удивилась, увидев Оттавио под седлом высокой молодой женщины со светлой косой, падавшей на спину из-под бархатного шлема. Раньше на Оттавио ездил только Эмилио. Изабелла сердито нахмурилась. Из тех немногих слов, которые соизволил сказать Рафаэль, она знала, что какая-то спортсменка согласилась привезти лошадь в Испанию. Ей представлялся кто-то вроде конюха, умеющего залезть на коня и с грехом пополам управлять им.
Но при виде красивой и ловкой иностранки, оседлавшей драгоценного липпициана в отсутствие Эмилио, Изабелла испытала такое чувство, будто на ее глазах совершается святотатство. О чем думает Рафаэль, позволяя подобное безобразие? Она гневно прищурилась, вспоминая недавнюю размолвку сына и внука из-за какой-то истории, приключившейся в Англии. Когда Рафаэль раз и навсегда
В глубине души мать признавала, что у Рафаэля есть причины для такого запрета, но это еще не основание, чтобы разрешать садиться на лошадь кому попало.
Она обменялась взглядом с Катрионой, которая понимающе усмехнулась.
Хотя они провели большую часть двухдневной поездки ссорясь, но теперь, перед лицом врага, молча заключили прочный союз, поклявшись защищать свою территорию от вторжения странной незнакомки и приготовившись вести себя как коварные и злобные мегеры.
Надо признать, команда была грозная и имела реальные шансы на победу. Изабелла даже в свои шестьдесят четыре года могла вызвать восхищение, несмотря на увядшую кожу и глубокие складки, шедшие от крыльев носа к уголкам полных ярко накрашенных губ. Волосы ее, собранные на затылке в гладкий тугой пучок, были еще очень густыми и черными. Последнее достоинство, правда, уже шло не от матери-природы, а достигалось искусством парикмахера. Характер Изабелла имела тяжелый, если не сказать злобный. Еще будучи ребенком, она стремилась делать все не просто по-своему, а всегда брать верх над другими. Поскольку она родилась женщиной в стране, где законом по традиции является слово мужчины, Изабелле пришлось выдержать тяжелую борьбу за право повелевать.
Катриона выросла такой же своевольной, но была начисто лишена грации и стиля матери. Она выглядела копией покойного отца. Черты ее лица были безвольными и ничем не примечательными. Катриона являлась постоянным предметом семейных ссор и оживленных пересудов соседей. Причина заключалась в том, что она отказывалась покидать дом и выходить замуж. Была ли она не вполне нормальной или имела какие-то свои тайные цели, оставалось только гадать. Во всяком случае, Катриона никогда не обременяла себя никакими занятиями за исключением поездок по магазинам, перепродажи знакомым кое-какого антиквариата и помощи Изабелле, ставшей приемной матерью Эмилио. Выглядела Катриона вечно недовольной, словно обвиняла окружающих в том, что они не доставляют ей той радости и удовольствия, которых она, несомненно, заслуживает.
И высокомерная мать, и ничем не примечательная старшая сестра полностью зависели от Рафаэля. Причем, как большинство людей, привыкших жить за чужой счет, презирали того, у кого вытягивали деньги.
Да, Рафаэль имел основания тяжко вздыхать, когда Алессандра спросила его о родных.
Изабелла вышла из машины и надменно посмотрела вокруг, подавив желание еще раз оглядеть восседавшую на Оттавио длинноногую узурпаторшу. На пожилой женщине было темно-красное платье и огромное количество тяжелых золотых украшений. Эти цвета отлично гармонировали с ее оливково-смуглой кожей. Как и сын, она была высока ростом и хорошо сложена. Говоря об Изабелле, друзья и знакомые обычно употребляли эпитет «очаровательная».
Дорогой зеленый костюм Катрионы из льна выглядел помятым и неряшливым. Она тоже носила много драгоценностей из массивного золота, сделанных еще в первой половине девятнадцатого века и являвшихся семейными реликвиями. И все же складывалось впечатление, что видишь перед собой плохо одетую женщину с фальшивыми украшениями, безуспешно пытающуюся выглядеть роскошно.
Мать с дочерью прошли через внутренний дворик. Изабелла провела пальцем с алым ногтем по листикам лимонных деревьев в кадках, ища повод обругать прислугу.