Дитя магии
Шрифт:
— Это уже было!
— А вот этого не было!
Рядом с моей головой звонко просвистела посудина с моим же зельем, и в результате я оказалась с ног до головы облита снадобьем для повышения аппетита! И это было пределом! Воинственно завопив, я подскочила и швырнула в своего противника табуреткой. Промазала, конечно, а табуретка с воем пролетела над его головой, но очень удачно врезалась в стенной шкаф, и на Вэла пролился звездный дождь из разбитого стекла.
Теперь вопил уже он. И как вопил, аж сердце радовалось! Только зря радовалось за пределами стола! Потому как Вэл, выпрямившись, прицельно запустил
— Получила?!
Ах ты гаденыш… Я схватила поварешку и, неожиданно для него выскочив из засады, переправила сие страшное оружие по обратному адресу, на этот раз Метко угодив нахалу ровно между глаз. Он на мгновение тоже потерялся и, судя по выражению его лица уже собрался покидать убежище и идти врукопашную когда…
— ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ???
Голос наставника прогремел над нами, как удар грома, и мы дружно скрылись за своими импровизированными баррикадами.
— Что, во имя Святых богов, здесь происходит?!
— Это он!
— Это она! — одновременно показали мы друг на друга.
На Звездочета было страшно смотреть! Всегда доброжелательный и спокойный, мэтр сейчас напоминал готовый вот-вот взорваться вулкан. Только уши не дымились.
— Идите сюда вы, оба! — процедил сквозь зубы он.
Мы, переглянувшись, неохотно покинули свои ставшие такими родными укрытия и предстали пред грозными очами наставника. Ой, мама, что-то сейчас будет…
— Мне неважно, кто все это затеял, — сдержанно рыкнул Звездочет. — Но вы оба не выйдете отсюда, пока не приведете все в надлежащий вид и без помощи хранителей! А в качестве наказания сниму с вас зачетные баллы, но не смейте мне показываться на глаза ближайшие полтрети цикла как минимум! Иначе я за себя не отвечаю! Все понятно?!
Мы молча кивнули и, после того как мэтр, смерив нас угрожающим взглядом, степенно удалился, повернулись лицом к лицу, с подозрением друг друга рассматривая. А потом я потерла набухающую на лбу шишку, Вэл — покрасневшую переносицу, и одновременно протянули руку мира. И снова заключили временное перемирие.
Сверху раздались громкие аплодисменты и хохот ифрита. Паршивец все это время за нами наблюдал!
— Браво! — надрывался он, — Какое представление!
— И ты тоже у меня свое получишь! — пригрозила ему я.
Началась нудная уборка. Вэл поставил на место плиту, я перевернула стол, он, что-то наколдовывая, вернул на место стекло, пока я ползала по полу, подбирая разбросанные мешки с травами, посуду и возвращая все на место… Так, общими усилиями, за час мы прибрались и, не сказав друг другу ни одного слова, разошлись каждый по своим делам. А в комнате меня уже ждали.
— Вы опять подрались! — заволновалась Яра и охнула, увидев мою впечатляющих размеров шишку.
— Ерунда, — мрачно буркнула я, но от первой помощи отвертеться так и не удалось.
— Кили, где лед? — погнала хранителя башни за холодным компрессом Эллин, однако его успел опередить айс: мой малыш уже где-то раздобыл лед и теперь притащил его целый пакет.
Призраки совместными усилиями усадили упирающуюся меня в кресло и заставили приложить к шишке ледяной компресс. Я долго возмущалась, но под грозными взглядами привидений все-таки капитулировала и следующие полчаса послушно проторчала в кресле, ворча что-то о чересчур мнительных призраках.
Но, что греха таить, было приятно, ведь все так пекутся и заботятся обо мне. А вот Вэл наверняка в гордом одиночестве сидит в своей берлоге и страдает от жуткой головной боли (удар-то получился весьма сильным). И мне на мгновение стало его жалко.
— Может быть, кто-нибудь к Вэлу сходит? — осведомилась я.
Привидения, в этот момент бурно что-то обсуждавшие, хором замолчали и с подозрением на меня покосились.
— А зачем? — спросила Эллин.
— Зачем-зачем? Затем, что ему тоже досталось, — пояснила я. — Может, ему помощь, какая нужна.
— Этому взбалмошному мальчишке не помощь нужна, а приличное наказание, — нахмурился Маркус. — Нечего было задирать тебя! Пусть помучается — ему полезно!
Вот это злопамятность! Даже я до такого еще не докатилась!
— Пойду сама, — вздохнула я и, сняв компресс, поднялась на следующий этаж и постучала в дверь.
— Чего тебе? — раздался за моей спиной голос Вэла, заставив меня подскочить от неожиданности.
— Ничего особенного, — буркнула я и обернулась.
На переносице у Вэла назревал солидный синяк. Решив великодушно поделиться с ним льдом, я сказала:
— Держи, приложи к синяку, — и собралась уйти, но он преградил мне дорогу.
— Откуда такая заботливость? — приподняв бровь, насмешливо полюбопытствовал Вэл.
— Оттуда, что у меня, в отличие от некоторых, доброе сердце, — охотно пояснила я.
— Неужели?
— А что, незаметно?
— Что-то не всегда.
— Тогда это уже не моя вина, — проворчала я. — Приложи лед, а то растает ведь совсем.
И, пока спускалась по коридору, спиной ощущала; как он с удивлением смотрит мне вслед.
Оставшаяся часть зимы прошла на удивление быстро и спокойно. Звездочет, вдохновленный моими успехами в учебе, быстро меня простил, а Вэл, как это ни странно, совершенно перестал задирать. Здороваться, правда, тоже периодически забывал. Он целыми днями в рассеянности бродил по замку, ни на кого не обращая внимания, и что-то бормотал себе под нос.
Мне такое его поведение показалось более чем странным, и я не преминула расспросить об этом всезнающую Эллин.
— Он на степень готовится сдавать, — пояснило мне привидение. — У него экзамен в первый день весны. Так что можешь расслабиться и отдохнуть. Скоро, чувствую, снова все завертится…
Действительно. Все ведь может быть! И я на какое-то время почувствовала себя как дома. Чем «Облачные горы» уже и были для меня вот уже почти как цикл…
Приятных ощущений добавило долгожданное письмо от бабушки — она подробно расписывала грозное объяснение, состоявшееся между ней и моими родителями, но так ничего и не прояснившее. Родители упорно отмалчивались и не хотели обсуждать мою дальнейшую судьбу. Ну и ладно. Вот только куда мне возвращаться после «Облачных гор»… Я всегда мечтала о путешествиях, но тогда у меня был дом. А теперь, когда впереди замаячила свободная жизнь, мне вдруг стало страшно провести все оставшиеся дни в скитаниях. Но не жить же у бабушки… Нет. Вот сдам осенью на первую степень и… и поеду к Максу!