Дитя понедельника

Бэгшоу Луиза

— О Боже! — Лили буквально давится смехом. — Она не хочет выглядеть откровенно! Сказала бы еще «сексуально»!

Пытаюсь не обращать на нее внимания.

— Значит, нужно что-то консервативное, — решает Джанет. — Элегантное, но закрытое, сидящее по фигуре…

— Может, снова пройдемся по магазинам? — предлагаю я неуверенно. — Мне нужен такой вот… консервативный костюм. — Я думаю о работе и Суоне. — И пара нарядов на каждый день тоже, думаю, пригодится.

— О, с удовольствием! — радостно говорит Джанет. — А когда ты хочешь?

— Да хоть сегодня. Или завтра.

— Боюсь, ближайшие вечера у меня будут заняты. Давай в

конце недели. Я подберу тебе что-нибудь потрясное. Думаю, у Джозефа — это мой знакомый модельер — найдется что-нибудь для тебя. И еще я научу тебя подбирать вещи, чтобы ты могла делать покупки уже без моей помощи. Скоро ты будешь выглядеть стильно даже дома, я уверена.

Лили давится смехом.

— Прекрати ржать, — возмущается Джанет. — Что тут смешного?

— Что ты такое говоришь, Джанет! Она не сможет выглядеть стильно. Ты никогда не сделаешь Анну такой, как мы. Прекрати забивать ей голову ерундой. По-моему, это уже нечестно по отношению к самой Анне.

Я неуверенно смотрю на Джанет.

— Да, ей никогда не выглядеть как ты, Лили, но одеваться стильно по силам каждому, — жестко говорит Джанет. — Кроме того, у Анны есть несколько сильных сторон, которые она скрывает своей дурацкой одеждой. Если их подчеркнуть, недостатки поблекнут. Это как с прической. Стрижка изменила Анну до неузнаваемости.

Я благодарно улыбаюсь подруге.

Звонок телефона прерывает наши дебаты.

— Алло? — говорит в трубку Лили. — Это квартира Лили Винус… а, Чарли, дорогой, это ты! Анна? Да, она дома, — щебечет эта кокетка. Она протягивает мне трубку. — Это тебя.

— Привет, милая, — говорит Чарлз. — Как прошел день? Чувство вины снова накрывает меня с головой.

— Э… все в порядке. Может, поужинаем вместе? Я хочу с тобой поговорить… Как насчет завтра? — Я тщательно подбираю слова, чтобы Лили не догадалась, о чем я.

— С удовольствием. Завтра так завтра. Сходим в «Веспаччи», это новый ресторан на Бонд-стрит. Говорят, меню великолепное.

— Отлично. — Я чувствую облегчение, потому что поступаю правильно. Завтра же и скажу Чарлзу обо всем. Конечно, он расстроится, но позднее будет мне благодарен, я уверена в этом.

Главное, самой не пожалеть о принятом решении…

— Здравствуй, дорогая, — говорит Чарлз, целуя меня в щеку, а затем окидывая восхищенным взглядом. — Ты волшебно выглядишь.

— Спасибо.

Я и в самом деле уделила особое внимание своей внешности. По-моему виду совершенно невозможно предположить, что я в полном смятении духа, вызванном тем, что я приняла решение расстаться с Чарлзом. На мне самый элегантный из моих нарядов — красивое платье в староанглийском стиле. Бледный бежевый шелк, юбка в форме буквы «А» чуть ниже колен, сверху накинут изящный кардиган цвета слоновой кости из шерстяного сукна, туфли на пробковой платформе. Я надушена «Шанель №5» специально под этот наряд. Уверена, что «Веспаччи» окажется дорогим претенциозным местечком, так что нужно соответствовать.

Господи, ведь я собираюсь бросить парня! Как бы жестоко это ни было, будет глупо, если его бросит уродливая корова в синем неприметном чехле для танков и искусственном жемчуге. Пусть уж его оставит «элегантная женщина лет тридцати», как я себя назвала, посмотревшись в зеркало.

— Ты тоже отлично выглядишь, — говорю Чарлзу, хотя это и неправда. Вернее, не совсем правда: он выгладит неплохо, за что спасибо его портному,

но никак не самому Чарлзу.

Ресторан великолепен. Я даже не знала, что в Лондоне есть такие места, наверняка о них известно лишь узкому кругу богатых людей, которые не склонны делиться своими любимыми заведениями с посторонними. Здесь горят настоящие свечи — миллионы свечей, обслуга одета чуть ли не богаче меня (а я выложила кругленькую сумму за свой наряд!) и скользит между столиками беззвучно, словно стайка призраков. Между столами огромные пустые пространства, настоящие футбольные поля — все в угоду удобству и уединению клиента. Сами столы, похоже, из настоящего красного дерева, стулья обиты кожей. Тонкие ароматы, доносящиеся с кухни, упоительны.

Чарлз заказывает копченого лосося и сырное суфле, я ограничиваюсь салатом и маленькой порцией постной говядины, жаренной на гриле.

— Давай выпьем шампанского, — предлагает мой спутник. — Это стало для меня традицией, когда я обедаю или ужинаю с тобой.

— Мы что-то празднуем? — обеспокоенно спрашиваю я.

— Каждый день, проведенный с тобой, для меня праздник, Анна, — довольно пафосно отвечает Чарлз.

Какой ужас! И как мне сказать этому восхищенному человеку, что нам нужно расстаться? Господи, сделай так, чтобы он случайно сказал какую-нибудь гадость или хотя бы перестал так восхищаться мной!

И эти проклятые официанты! Разве здесь спокойно поговоришь? То что-то приносят, то уносят. Вот один тащит букет свежих цветов на наш столик, другой подхватывает и уносит тарелку с использованной салфеткой, чтобы сменить на новую — в четвертый раз!

Признаться, я вообще не знаю, как начать. До этого мне не приходилось никого бросать. Пытаюсь вспомнить, как это делали мои приятели по отношению ко мне, но почему-то их пример меня не воодушевляет. К примеру, Робби Колдуэлл в четвертом классе сказал просто: «Ты толстая и страшная, пока». А Пит Вилла в колледже вообще убил меня признанием, что после общения со мной он решил найти себя в объятиях другого мужчины. Другого мужчины! Представляете, Кевин Фидерс предложил нам обоим поискать кого-то получше — и это было самым милосердным из расставаний.

А вспомните Брайана! Плел что-то про тонкости психологии, а самого на улице ждала другая! Облезлый осел, вот он кто!

Я не смогу поступить с Чарлзом так, как поступали со мной мои бывшие парни. Он разочаруется во мне и сочтет неблагодарной, бессердечной сукой, хотя я ею никогда не была. Думаю, он заслуживает лучшего, чем гадкая хирургическая операция по отсечению всех добрых чувств ко мне.

Вы скажете, что я чересчур романтична, раз хочу оставить в его памяти светлый след после того, как скажу «прощай»? И что мужчины никогда не поступают с нами так благородно, как пытаюсь поступить я по отношению к Чарлзу? Ну и что? Это же мой выбор.

— Пожалуй, я возьму бокал красного вина, — говорю официанту наперекор предложению Чарлза. — Очень подойдет к мясу, — поясняю для Чарлза, который явно расстроен.

— Тогда мне белого, — кивает он. Ладно, нужно как-то начинать разговор.

— Знаешь, я даже рада, что вернулась в офис, — говорю, лучезарно улыбаясь. Разумеется, это ложь. — Рада отдохнуть от Марка Суона. Меня ждала куча работы, а на нее не хватало времени. Я перелопатила сегодня уйму материала. Но главное — я решила сама написать сценарий.