Дитя Пророчества
Шрифт:
Помимо импровизированного кабинета полуорка, в гроте оказалось еще два ответвления, ведущих в небольшие пещеры. Первая была совершенно пуста. Войдя во вторую, Канни остановилась, настороженно всматриваясь в дальний угол, где она заметила какое-то движение. Приблизившись, девушка убрала посох и склонилась над закованной в цепи фигурой, сидящей на земле.
— Эй? — неуверенно позвала она. — Ты живой?
Скорчившийся на земле пленник поднял голову и уставился на Канни большими печальными глазами сквозь упавшие на лицо пряди длинных волос.
— Ты не из моих тюремщиков. — сообщил он бесцветным голосом. — Освободи меня, дева, ибо более восьми недель под землей, без солнца, срок невыразимо долгий для представителя Светлого Народа.
— Да для кого угодно слишком долгий. — согласилась Канни, возясь с его кандалами. — Кроме гномов, разве что. Как ты сюда попал?
— Меня зовут Ксан. — представился эльф, поднимаясь и отряхивая свою истрепанную мантию. — Я волшебник, присланный сюда из Эверески расследовать странные происшествия этого региона. Малахей пленил меня и держал здесь, собираясь отправить к своим руководителям для допроса.
— Восемь недель? — переспросила головорез с недоумением. — Что-то слишком уж он нерасторопный…
— Если я правильно понял то, что уловил из обрывков разговоров, Тазока в данный момент нет на Побережье. — объяснил Ксан.
— Так и есть. — бесцеремонно встрял подошедший Гаррик, подавая Канни распечатанное письмо. — Тазок и еще несколько глав этой пока непонятной нам операции занимаются набором наемников, чья цель — помешать импорту руды из других регионов. Проще говоря, они разоряют все направляющиеся к нам караваны.
— Зачем? — только и спросила Канни, но бард лишь пожал плечами.
— Об этом, полагаю, надо будет спрашивать самого Тазока. — вмешался Аджантис, изучая другой пергамент. — Здесь опять есть упоминание о тебе, Канни. Они, похоже, опасались, что ты подключишься к расследованию саботажа шахт. Немедленно уничтожить и предъявить твою голову.
— И куда теперь? — мрачно полюбопытствовал Киван.
— Тазока может и не быть на Побережье. — заметил в ответ волшебник. — А вот его связной не слишком-то и далеко отсюда.
Все компаньоны тут же обступили его.
— Его зовут Транзиг. — продолжал Ксан, явно довольный эффектом, который на остальных производили его слова. — Он недавно поселился в Берегосте в одной из таверн. У Фелдепоста, если не ошибаюсь. Буду рад присоединиться к вашим поискам, в благодарность за спасение из этого гнетущего места.
— Идет. — легко согласилась Канни. — Отправимся в Берегост, как только доложим мэру Нашкеля о том, что здесь узнали.
После радушнейшего приема, оказанного им обрадованными жителями Нашкеля во главе с мэром, друзья без промедления пустились в дальнейший путь. Направляясь, как и было задумано, назад в Берегост, они снова сошли с большого тракта, в этот раз углубляясь все дальше в сушу. Однако чем больше удалялись они от побережья, тем более унылым и однообразным становился окружающий их пустынный пейзаж. За весь день им не встретилось ни единой живой души, даже бандитам, казалось, нечего было выискивать в этой глуши.
К вечеру первого дня пути компаньоны достигли исполинского моста, переброшенного через полностью пересохшее русло некогда могучей реки. Поднявшись на мост, Канни остановилась, оглядываясь по сторонам. Вокруг, докуда хватало взгляда, простиралась выжженная солнцем равнина. Идти дальше таким маршрутом казалось совершенно бессмысленным.
— Что теперь? — подал голос Аджантис, озирая из-под руки унылый пейзаж. — По такой дороге мы лишь зря потратим лишних несколько дней пути до Берегоста.
— Предлагаешь потратить лишний денек, возвращаясь назад на тракт? — хмуро осведомился Киван.
— Не спорьте. — примирительно заговорил Гаррик, вставая между воителями. — Здесь есть еще одна дорога…
— Ты путешествовал здесь раньше? — тут же спросила Канни, благодарная барду за возможность сменить тему прежде, чем Киван успел дать волю своему нетерпению.
— Никогда. — весело отозвался Гаррик. — Однако, это же Огненный Мост, об этом месте была в свое время сложена премилая ода. Вот уж не предполагал повидать его своими глазами!
— Ода?! — патетически вскинул руки Ксан. — Мы умрем здесь, в душной пыли, под дурацкое пение!
Канни схватилась за голову.
— В песне говорилось об этих руинах. — слегка насмешливо стал объяснять бард. — Очевидно, около 300 лет тому назад группа рыцарей спустилась в катакомбы под этим районом и героически там погибла.
— И это стало поводом для смеха? — строго спросил задетый за живое Аджантис.
— Это стало третьим выходом из нашего нынешнего положения. — спокойно ответил Гаррик. — Мы можем сократить путь по жаре, пройдя напрямик через катакомбы к их другому выходу. Он должен находиться где-то севернее, примерно в районе небольшой деревни к востоку от Берегоста.
— Отлично придумано! — обрадовалась Канни. — Думаю, что бы ни стало причиной поражения тех рыцарей, вряд ли прожило следующие 300 лет, дожидаясь нас.
Эти древние подземелья ничем, по сути, не отличались от недавно покинутых друзьями Нашкельских шахт, представляя собой пыльные узкие коридоры, прорубленные в скальных породах, залегавших под этим районом Побережья Мечей. Источников света в них не было вовсе, и группа осторожно продвигалась вперед, используя инфразрение, кто свое врожденное, кто магическое.
— И снова под землей, словно грязные гномы! — плачущим голосом сетовал Ксан без остановки. — Пыль, грязь, духота…
— И критическая концентрация нытья. — досадливо закончил за него Гаррик одну из тирад. — Тебя послушать, так мы здесь на увеселительной прогулке, маршрут которой сами выбирали.
— Следи за своими словами, человек, когда обращаешься к одному из Светлого Народа. — вспылил маг, демонстративно отделяясь от группы.
Глаза Канни вдруг стали совершенно желтыми.
— Я столько лет смотрела на людей свысока. — тихо заговорила она, обнимая Гаррика за плечи. — Изводила насмешками окружающих, кому не посчастливилось жить со мною рядом. Но после таких слов, сказанных тебе, мне отчаянно захотелось сломать его высокомерно вздернутый нос. И еще мне вдруг стало очень стыдно за себя и за то, что мы с Ксаном состоим в некоем родстве, пусть и не близком.