Дитя Всех святых. Перстень с волком
Шрифт:
Так он ехал наугад и в какой-то момент на краю дороги увидел великолепный куст дикой розы с красными цветами. Франсуа даже вскрикнул от радости. Роза! Он забыл о Розе де Флёрен! Если она еще жива, именно к ней и следовало отправиться. Роза, нежная и страстная! Внезапно он испытал непреодолимое желание оказаться рядом с этой женщиной. С ней ему нечего опасаться, ведь они так любили друг друга, так любили!
Франсуа и сам удивился, заметив, что насвистывает какую-то мелодию, чего с ним не случалось никогда. Окрыленный надеждой,
Глава 7
ПОСЛЕДНЯЯ РОЗА
Путь из Моллена во Флёрен был нетруден. Достаточно было ехать вдоль Сены до Уазы и затем переправиться через реку. Не спеша Франсуа пустился в путь. Он сидел верхом на лошади, а за ним плелся мул, на которого были навьючены доспехи и оружие. При себе он оставил только кинжал.
В лес Шантийи Франсуа вступил утром 8 октября. Это место навеяло тягостные воспоминания, тем более что, как и во времена Жакерии, внезапно надвинулся густой туман. Призраки Юга и Теодоры перед ним не возникли, но как только видимость вновь вернулась по прошествии доброго часа, Франсуа понял, что заблудился окончательно.
Неподалеку он заметил крестьянина, собиравшего желуди.
— Далеко ли до Флёрена?
Человек взглянул на него с недоверием.
— Вы что, врач?
— Нет, а в чем дело?
— Тогда не ходите туда. Вас не пустят.
— Хозяйка больна?
Ничего не ответив, крестьянин убежал. Франсуа бросился было ему вдогонку, но не смог настичь его даже на лошади. Беглец, судя по всему, прекрасно знал лес и быстро скрылся в зарослях.
Франсуа долго пробирался по чащобе, не встретив ни единой живой души. А когда, наконец, наткнулся на еще одного крестьянина, то услышал тот же странный вопрос:
— Вы врач?
На этот раз Франсуа не дал себя провести.
— Да, я врач. Так где Флёрен?
— Я вам не скажу!
Это было произнесено с необъяснимой ненавистью, и второй крестьянин, как и предыдущий, тоже бросился бежать.
Целый день блуждал Франсуа по огромному лесу и тщетно задавал свой вопрос всякому, кого встречал на пути. Он ничего не понимал. По всей очевидности, Роза была больна и ждала врача. Но когда, представившись таковым, он спрашивал дорогу, крестьяне отказывались помогать ему. Неужели они до такой степени ненавидели свою хозяйку? Неужели желали ее смерти? Или отголоски Жакерии, давно канувшей в небытие, по-прежнему давали о себе знать во Флёрене?
Наступил вечер, а Франсуа все еще бился над этой загадкой, отчаявшись добраться до цели своего путешествия. Внезапно лес кончился, и прямо перед ним встал замок Флёрен.
Франсуа вздохнул с облегчением, хотя до конца пути было еще далеко. Мост через ров оказался поднят, но Франсуа уже знал, что по неким причинам, еще ему не ясным, войти в замок мог только врач. Из поклажи, что была навьючена на мула, он достал накидку, чтобы скрыть свое одеяние, слишком явственно выдававшее в нем рыцаря, и предстал перед воротами.
— Откройте! Я — врач.
Минуту-другую ему пришлось подождать, наконец, в амбразуре появилась голова.
— Уже!
К большому удивлению Франсуа, в голосе явственно слышалось отчаяние. Но то, что последовало дальше, удивило его еще сильнее.
— А епископа с вами нет?
Ему ничего другого не оставалось, как только продолжать играть роль в этой непонятной игре.
— Он едет. Будет завтра.
Голова исчезла, человек, видимо, пошел открывать ворота, но Франсуа успел услышать, как тот произнес:
— Будьте вы прокляты!
С глухим скрипом медленно опустился мост. Отворились широкие ворота. Франсуа въехал в замок и оказался перед человеком лет сорока, лицо которого смутно напоминало ему о чем-то.
Франсуа резко произнес:
— Кто ты такой, что проклинаешь человека, который будет лечить твою хозяйку?
Человек злобно усмехнулся.
— Лечить! Вы смеетесь надо мной?
— Ты мне не ответил: ты кто?
— Перрен Белло, командир отряда солдат. В замке только солдаты и остались.
Франсуа вспомнил лицо Тома Белло, тоже командира отряда, только во времена Жакерии. Так значит, сейчас перед ним стоял его сын. В это мгновение накидка внезапно соскользнула, обнаружив его доспехи.
Перрен Белло отпрянул.
— Так вы не врач! Вы меня обманули!
Франсуа живо соскочил с лошади, вынул кинжал и приставил его к горлу Белло.
— Неважно, кто я такой! Веди меня к ней!
— Это невозможно.
Франсуа не собирался отступать.
— Вы можете перерезать мне горло, но все равно ничего не добьетесь. Я ничего не могу сделать. Она заперлась в башне с запасом продовольствия и откроет только врачу.
— Ты лжешь!
— Клянусь всеми святыми!
Франсуа ослабил хватку. Командир отряда поднес руку к шее и взглянул на гостя с удивлением.
— Почему вы так хотите увидеть мою хозяйку?
— Потому что я ее знаю. И твоего отца, Тома Белло, я тоже знал. Мне приходилось бывать здесь. Давно.
— Рыцарь Жакерии… это вы?
Теперь настал черед Франсуа удивляться.
— Кто говорил тебе обо мне?
— Мой отец, конечно. Он скрывал ваш приезд сюда от господина де Флёрена, который умер, так ничего и не узнав.
— Тогда объясни мне, что здесь происходит?
Перрен Белло мгновение помедлил.
— Простите меня, монсеньор, но правда слишком жестока. Против хозяйки Флёрена ведется дознание, ей грозит процедура отчуждения.
Франсуа никогда не слыхал ни о чем подобном.
— Что же она сделала?
— Ничего, монсеньор. Речь не о преступлении, а о болезни. Когда идет молва, что у кого-то появились признаки проказы, епископ может назначить дознание. Приглашают врача. Если он все подтверждает, больной приговаривается к отчуждению, его отсылают в лепрозорий и согласно закону он объявляется умершим.