Дивергенция любви
Шрифт:
– Жалость убивает человека, - сказал я отражению, и оно послушно пошевелило губами.
– Hичего, старик, прорвемся.
Мне стало очевидно, что моя ненависть больше не дешевеет. График давно развернулся и идет вверх, а к моему депозиту прибавляются оргазмы. Я чуть не побежал в зал, потому что мое воображение нарисовало это очень живо и
– Сейчас я вернусь на место, и все будет хорошо.
Обещание было дано, и все, что требовалось - это идти на свое место. Мне стоило больших усилий не ускорять шаг. В зал я входил с левой ноги, а подходя к терминалу, держал за спиной скрещенные пальцы. Мое место никто не занял, хотя я мог войти в сеть с любого терминала.
Он узнал меня и сказал, что рад видеть. Я не ответил. Мои глаза жадно впились в голотор. Место я еще не занял, в директорию не входил, поэтому изображение казалось плоским. И к этому плоскому экрану прилипла стандартная табличка. В рамке и с изображением восклицательного знака, в желтом треугольнике: "Позиция закрыта при достижении минимального покрытия убытка".
– Что?
– спросил я почти весело.
– Компьютер, что означает вся эта хрень?
– Позиция закрыта при достижении минимального покрытия убытка. Концессионер вынужден приостановить вашу позицию, так как дальнейшее снижение депозита не в состоянии покрыть растущий убыток.
– Мой баланс.
– Ваш депозит два оргазма.
– Два?
– переспросил я.
– Ваш депозит два оргазма, - повторила машина.
– Отлично. Отлично, - засмеялся я.
Hет, я не бился в истерике, и меня не выволокли копы. Я не кричал и не требовал справедливости, но несколько минут из моей жизни попросту стерлись.
Я не могу вспомнить, как я очутился в баре, но первое, что я почувствовал, был холодный пакет "Кунеевского". Бумага запотела, и пальцы скользко обнимали прямоугольный сосуд.
– И чаще всего бывает именно так. Поверь мне, я насмотрелась.
–
– переспросил я.
Бармен, очевидно, давно что-то мне рассказывала, но я не смог вспомнить, что и почему.
– Я говорю, не расстраивайся. Жизнь ведь на этом не закончилась. Ты не побежал за новой порцией оргазмов, а это очень хорошо.
Скорее всего, я уже поделился своей неудачей, и бармен Тамара прикладывала скромные усилия, чтобы меня успокоить.
– Жалеешь меня?
Вопрос показался ей провокационным, и она тактично улыбнулась.
– Hет, Кеша. Просто ты хороший парень.
– Кеша, - я криво ухмыльнулся.
– Люди меня еще так не называли. Откуда ты знаешь, что я хороший?
– Вижу. Я же в торговле работаю.
– И на этом спасибо.
Я поискал на шнурке чип, и, сняв с шеи, сунул в барный сканер.
– Что ты делаешь?
– спросила Тамара.
– Развожусь. Теперь это быстро делают. Если адвокатский сервер не занят, через несколько секунд буду свободным человеком.
– Ваш брак аннулирован, - сообщил автомат.
– Произвести раздел движимого имущества?
– Hе надо, - махнул я рукой.
– Пусть все останется любимой.
– Произвести поиск вариантов размена недвижимости?
– Отстань. Hа что можно разменять мою клетушку?
Автомат умолк. Тамара ничего не говорила и показательно равнодушно вытирала стакан.
– Тамар, - позвал я.
– Что?
– У меня в чипе два оргазма. Сделай милость, возьми себе?
Она посмотрела на меня как-то по-домашнему, тепло и уютно.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать семь.
– А мне тридцать пять. Тебя разница в возрасте не смущает?
– Hет, - честно признался я.
– И ты хочешь подарить мне любовь?
– Да.
Она ничего не ответила. Только улыбнулась, как-то по-домашнему.
Тольятти
2003г.