Диверсант в городе
Шрифт:
Как же это я не предусмотрел собственное спасение? Впрочем, следуя инстинкту самосохранения, действую интуитивно и успеваю спрятаться за ближайший железобетонный столб недостроенной каркасной конструкции. Обломки и тучи пыли, поднятые ударной волной, летят мимо. Я же выбираюсь из укрытия контуженный, почти ничего не видящий и не слышащий, весь в пыли, в изодранной одежде, но живой. Вот только моя брезентовая сумка унесена взрывом в неизвестном направлении. Искать ее смысла уже не имеет. Надо спасаться самому, не теряя времени.
Об опасности разрастания катастрофы напоминает ярко-оранжевый столб пламени, за секунды
Пролезать обратно сквозь заборную дыру нет необходимости по той причине, что весь старый железный забор тоже унесло волной взрыва. Это, пожалуй, к лучшему. Бегу к пикапу со всех ног. Успеваю запрыгнуть в машину, завести мотор и рвануть с места до того, как по всему городу начинают выть сирены. Через несколько минут подоспеют полицейские, пожарные и парамедики. Не дожидаясь всех этих профессионалов, выезжаю на пригородное шоссе и жму на газ. Теперь осталось лишь добраться до трейлер-парка. А там уже для меня не составит труда затеряться среди трущоб. Тем более, что там мне назначена встреча с нашим агентом-хакером.
Глава 15
Я гнал машину в сторону трущоб, а сзади над городским портом все разрасталось в ночи оранжево-алое пламя, которое я наблюдал в зеркала заднего вида. Вскоре рванули и остальные резервуары, разрушив взрывными волнами почти половину портовых сооружений. Огонь перекинулся и на огромный корабль-газовоз, который тоже вскоре взорвался, еще больше усугубив ситуацию. Пожар быстро распространялся уже на весь порт. И суда, пришвартованные к дальним пирсам, спешно покидали портовую акваторию в поисках спасения от огненного ада, разверзшегося на берегу.
Повсюду продолжали выть сирены. Вся городская полиция и прочие службы быстрого реагирования спешили к месту катастрофы. По радио в машине я слушал уже прямую трансляцию какого-то ушлого репортера с места событий, оказавшегося там раньше других. Журналист бойко комментировал разворачивающуюся спасательную операцию в прямом эфире. От него я узнал, что, по предварительным данным, на заводе СПГ и прилегающей территории от взрывов пострадали не менее трехсот человек. Но, количество убитых и раненых еще только уточняется. И никто пока не догадывался о причинах столь масштабной аварии. А ведь это я стал автором столь грандиозного фейерверка! Свою работу диверсанта я выполнил четко.
Конечно, чисто по-человечески, мне было в глубине души даже немного жалко тех работяг и охранников, которые погибли на своих рабочих местах по причине взрыва. Но, они стали всего лишь сопутствующими жертвами этой войны, развязанной не мной и не нами, а правителями исключительной страны, которые натравили друг на друга два братских народа, накачивая оружием своих марионеток, чтобы они стреляли в нас и в наших детей, разрушая много лет артиллерией мирные города Донбасса. И потому я не чувствовал никаких угрызений совести. Я просто мстил за своих близких, нанося ущерб врагам на их территории там, куда мог дотянуться.
Глядя на собственноручно устроенный убийственный «фейерверк», лишь волна злорадства переполняла меня, заглушая все остальные чувства. В этот момент я внезапно вспомнил имя своей маленькой дочери, погибшей под обстрелом в Донецке, когда вражеский снаряд залетел прямо в нашу квартиру. Ее звали Леночкой. И моя молодая и красивая жена Полина погибла в тот момент вместе с ней. Их обеих разорвало в кровавый фарш. Я же в то роковое утро находился на службе, потому и спасся. И теперь, когда вся эта картина снова всплыла перед моими глазами, наполнив сердце болью и яростью, никакой пощады врагам от меня ждать точно не стоит.
Путь до трейлер-парка не занял много времени. Промзона городской окраины промелькнула быстро, а дальше налево от шоссе между океаном и дорогой примостился трейлерный городок, а направо, напротив него, находилась свалка. Очертания пейзажа в ночи просматривались благодаря зареву, подсвечивающему небо. Фонарей же здесь было минимальное количество. Но, поскольку я уже проезжал по этой местности в светлое время, то окрестности представлял себе достаточно хорошо.
Теперь настало время избавиться и от пикапа. И я решительно загнал машину в какие-то развалины, притулившиеся возле городской помойки, представляющей собой холм приличных размеров, состоящий из мусора. С противоположной стороны этой «достопримечательности» местного рельефа притулилось кладбище старых машин и заводик по переработке отходов, который работал круглые сутки, посылая горелую вонь в атмосферу ближайших пригородов и отравляя «дыханием» своих труб даже вполне приличные районы. А, поскольку ветер здесь дул постоянно со стороны океана, то обоняние обитателей трущобного городка из вагончиков как раз почти не страдало от близости свалки. И это, пожалуй, был один из немногих плюсов для жителей этого района трейлеров.
Забрав из пикапа все необходимое и сунув это в небольшой рюкзачок, я мысленно прощался с весьма неплохим автомобилем, выручившим меня в трудный момент, поджигая в качестве фитиля тряпку, пропитанную бензином, с таким расчетом, чтобы бензобак рванул не раньше, чем я отойду на безопасное расстояние. За развалинами какого-то предприятия, отделенного высоким забором, с дороги не было видно, что горит автомобиль. Просто раздался хлопок и что-то вспыхнуло сзади заброшенного здания. Но, источник огня оставался скрытым от глаз проезжающих. И вряд ли кто-нибудь мог логически связать этот сравнительно небольшой костер с одиноким путником, неторопливо бредущим по обочине вдоль шоссе.
Вскоре горящий пикап остался достаточно далеко позади. Я специально уничтожил машину не очень близко к району трейлеров, чтобы никто не подумал искать меня там. Обычная профессиональная паранойя. Но, диверсанту всегда лучше перестраховаться, особенно, если он заметает следы. Дальнейший путь мне предстояло пройти пешком в темноте, разбавляемой светом нескольких тусклых фонарей, заревом пожара, повисшим над портом, и светом звезд в вышине черного южного неба. Впрочем, дымка дневного смога, остывающего и опускавшегося к самой земле, постепенно создавала довольно плотный туман, который пока не мог разогнать даже легкий ветерок, дующий с океана.