Длинноногая мишень
Шрифт:
Неописуемую атмосферу, которая царила на выставке, передать очень трудно. Люди переходили от картины к картине, переговаривались, спорили, выпивали. В общем, чувствовали себя в своей тарелке.
Я никогда не считала себя особым знатоком и ценителем живописи, однако, посмотрев на шедевры местной знаменитости, можно было совершенно уверенно предположить, что к реализму они отношения не имеют. Работы мастера были выполнены в стиле постмодернизма (хотя тут я могу ошибаться), и впечатление, которое они производили на нормального человека было отталкивающее.
Вокруг Оксаны, не отстающей от художника
Впрочем, заметить-то меня заметили, вот только не Оксана. Какой-то невзрачный тип с лысиной Ильича, проходя мимо, вцепился в мой локоть и прошептал:
— Деточка! Я точно знаю, что вы хотите быть натурщицей…
Я оглянулась на него, несколько удивившись тому спросу, которым нынче пользуются феминистки. Может быть, мне стоит сменить имидж? Впрочем, чего-чего, а внимания мужчин мне всегда хватало с избытком.
— А вот я точно знаю, — произнесла я, ледяным взглядом испепелив похотливого мазилу, — что вы хотите под суд за оскорбление личности!
Лысого кренделя словно ветром сдуло. Глядя ему вслед, я подумала, что здесь, видимо, привыкли к фамильярности, и подобное обращение с маэстро в кругу художников было чем-то выдающимся…
Свой «Мерседес» я оставила неподалеку от крыльца, заставив Диму быть в полной готовности, как и у ресторана. Сама же, на всякий случай, нашла запасную дверь и, сунув в замок рейсфедер, сломала его. Мне совсем не улыбалось гоняться за Оксаной по дворам, если она решится таким образом скрыться от толпы. А с рейсфедером взамочной скважине возможность открывания двери несанкционированными личностями теперь сводилась к нулю.
Нате вам!!!
Оксана находилась на выставке около получаса. Я совсем не вникала в их художественные беседы с мастером, так как мне приходилось постоянно крутиться, словно собачонке, которой на хвост повесили рака. Вы уж простите меня за подобные выражения.
Когда наконец Щеглова направилась к выходу, меня захлестнула волна ни с чем не сравнимого облегчения. Я была ужасно рада, что наконец покинула этот притон безумцев. Впрочем, радость моя быстро улетучилась.
На улице окончательно стемнело. Свет многочисленных фонарей как мог прогонял сумрак ночи, но осветить все темные углы он не мог. Именно теперь мне, обеспечивающей сохранность бренного тела Щегловой, невероятно реально вырисовалась возможность безнаказанного расстрела ее машины. Если бы кто-то пожелал убрать Оксану, то сейчас для этого было лучшее время! Впрочем, я быстро успокоила себя. Потому что, даже находясь рядом с ней в машине, помешать этому я бы не смогла.
До казино «Алмаз» мы добрались без приключений. Ни одного намека на угрозу по дороге не возникло, и эта поездка стала последним доказательством, заставившим меня поверить словам Щеглова. За весь сегодняшний вечер — хотя возможностей было предостаточно — никто не попытался нанести Оксане вред.
Наоборот у меня сложилось впечатление, что эта длинноногая девушка пользуется всеобщей любовью.
Из всех окрестных строений здание, где располагалось казино, выглядело наиболее эффектно. На его вывеске переливались неоновые
Я никогда не была поклонницей азартных игр, хотя в Ворошиловском институте мы их изучали. В первую очередь нам это было необходимо для оттачивания контроля над эмоциями. Поверьте, что именно умение скрывать свои истинные чувства в любых обстоятельствах, изображая по мере необходимости то радость, то отчаяние, то безразличие, является главным козырем хороших игроков.
Кроме этого, в Ворошиловском нас обучали и всем нюансам карточных игр.
Мы должны были овладеть всеми приемами в совершенстве.
Кстати, одним из моих любимых предметов в изучении игр было «шулерское мастерство». Меня восхищали трюки, используемые карточными кидалами, и их умение контролировать любую ситуацию. Я оказалась единственной в группе, кто смог сжульничать, играя против преподавателя.
— Женя, я никогда не сяду играть с тобой! — произнес он, когда понял, что я сделала, и это было высшей похвалой…
Я вошла в казино в двух шагах позади Щегловой. После того как швейцар со счастливой улыбкой пропустил нас внутрь, Оксана задержалась у зеркала, и мне, чтобы не попасться ей на глаза, пришлось изобразить, что я что-то старательно разыскиваю в сумочке. Впрочем, сегодня это уже было неважно. Теперь Оксана могла рассматривать меня сколько угодно, потому что я была уверена, что не засвечусь.
В «Алмазе» я еще не бывала, и расположение помещений в этом заведении пока оставалось для меня тайной. Это здорово осложняло мою работу, потому что я абсолютно не представляла, что таится за каждой из закрытых дверей.
Впрочем, Оксана совершенно не собиралась разгуливать по казино и сразу направилась в зал карточных игр. Она уверенно проследовала к одному из столиков, за которым играли в покер. Мне пришлось устроиться за соседним.
Только сейчас я удивилась тому, вспомнив слова Щеглова, что его жена никогда не проигрывала в карты. Я уже говорила, как важно уметь владеть собой, если хочешь выиграть. А тем более в покер!
«Стоп, Женя! — сказала я себе, занимая место, дающее мне возможность видеть и Оксану, и происходящее вокруг нее. — Эта девочка умнее, чем может показаться по ее поведению!»
Что ж, буду внимательней.
И тут меня ждал первый сюрприз. К столику Оксаны подсел вчерашний «светский лев» из кафе. Он сдержанно поздоровался с ней и сделал ставку. Я не видела количества фишек, поставленных на кон, да это меня и не волновало.
Гораздо важнее было то, что свое знакомство друг с другом эта парочка не скрывает.
Мои подозрения об истинном смысле своей миссии теперь окончательно рассеялись. Стало ясно, что Щеглову слежка за супругой была действительно не нужна. Но воспоминания о споре в кафе заставили меня насторожиться. Что-то между Оксаной и «львом» происходило!
Играли они долго. Насколько я могла видеть со своего места, вся игра за их столиком превратилась в противостояние двух карточных бойцов. Я тоже делала какие-то ставки, стараясь не проигрывать много, но и больших выигрышей себе не позволяла. Все мое внимание было сосредоточено на столике Оксаны.