Длинные руки нейтралитета
Шрифт:
По этой причине Павел Степанович предстал перед посетителями в не совсем прежнем виде. Второй признак недавнего ранения состоял в повязке вокруг головы: Мариэла посчитала, что она может служить дополнительной защитой для того места, где была рана. Зато глаза адмирала блестели вполне здоровым блеском, а голос был бодр и энергичен.
Первым посетителем был капитан второго ранга Семаков. Выслушав дежурные пожелания скорейшего выздоровления и предложив, как обычно, 'без чинов', адмирал начал свой расспрос.
–
– Эскадра в пятнадцать вымпелов вышла из Босфора. В нее входят три броненосца, их буксируют три колесных пароходофрегата. Остальные шли под парусами, но мой разведчик не смог разглядеть, были на них дымовые трубы или нет.
– Хорошая у вас разведка, Владимир Николаевич. Хотя...
На лице Нахимова мелькнула и скрылась хитрая улыбка.
– Так точно, Павел Степанович, это постарался тот самый господин, которого вы видели...
– тут рука Семакова изобразила неопределенный жест, - там, вдали.
Взгляд адмирала снова сделался острым.
– Каковой может быть точка назначения? Ваши предположения-с?
– Севастополь!
– отрубил гость.
Но тут же Семаков постарался смягчить тон:
– Виноват, Павел Степанович, более ничего на ум не приходит.
– И на то весьма похоже...
– задумчиво протянул адмирал.
– Осмелюсь еще побеспокоить, Павел Степанович. Дело некоторым родом политическое. Вместе с вами на Камчатском люнете была ранена Мария Захаровна, в нее также стреляли из штуцера...
– Знаю, как же-с. Сия дама поскромничала, мне ничего не сказала, это другие доложили. Но сейчас она, как понимаю, в порядке. Так что за политика?
– Тот самый господин, о котором мы говорили... он, видите ли, весьма разгневался, что стреляли в человека мирной профессии, к тому же женщину. У него в роду принято в таких случаях мстить. Осмелюсь доложить, он, не будучи российского подданства, утопил уже три корабля в Балаклавской бухте и не собирается останавливаться...
Нахимов уловил суть сообщения очень быстро.
– Ввиду того, что он иностранец, мы не можем ему приказать, можем лишь уговорить или убедить, не так ли-с?
– Так точно, Павел Степанович...
В этот момент в дверь просунулась голова охранника.
– Ваше превосходительство, к вам еще посетители... их превосходительства...
– Знаю, братец. Зови.
Но Семаков все же вставил
– Павел Степанович, я лишь прошу: без подробностей о... том самом. И еще хотел бы представить Марью Захаровну к награде, не знаю лишь, через кого.
– Что до доклада вышестоящим, то сие надобно обдумать-с. Касательно награждения: уверен, что Николай Иванович поддержит. Он эту даму искренне уважает и восхищен ее храбростью.
Семаков знал от Таррота о небольшом отклонении эскадры неприятеля от курса на Севастополь, но не придал ему значения и не доложил Нахимову.
Следующих посетителей Нахимов принял с еще большим радушием. Те, в свою очередь, поздравили раненого с очевидным улучшением состояния.
Адмирал перешел к делу.
– Чрезвычайно рад видеть и вас в добром здравии, господа. Надеюсь, пожаловали с хорошими новостями?
– Будьте благонадежны, Павел Степанович, новости добрые. Вот уж трое суток, как на линии соприкосновения войск полное затишье. Союзники не палят из пушек.
– И каковы тому причины-с?
– По сведениям, которые доставляет матрос Петр Кошка со товарищи, неприятель экономит порох, картечь и ядра, - с улыбкой отвечал генерал-лейтенант.
– Эти наши храбрецы регулярно в тыл к англичанам и французам ходят и пленных приводят - от них и сведения. Я уже подписал представление к наградам.
– Вполне по заслугам-с. Однако, господа, у меня, в свою очередь, есть новости, и они не столь хороши, как ваши. По данным нашей разведки, на Севастополь идет эскадра, в составе которой три бронированнных плавучих батареи, только что спущенные на воду в Тулоне.
Оба посетителя были отнюдь не дураками. Они сразу сообразили, что победная реляция Меньшикову может обернуться оборотной стороной, если французские броненосцы добьются успеха. А экономный расход боеприпасов может означать не только нехватку, но и попытку сберечь их для решающего штурма.
Нахимов продолжил:
– Мы собираемся противопоставить им наши быстрейшие корабли с наилучшим вооружением: 'Морской дракон'' и 'Херсонес'. Капитан второго ранга Семаков, несмотря на молодость, умелый и осторожный офицер.
Посетители согласно кивнули.
Корабли готовились к смертельному бою. Каждую ночь матросы с хеканием перетаскивали тяжеленные ящики с боеприпасами, укладывая таковые в трюмы и забивая полки этажерок. Санитар Прохор, использовав наводящие ужас рассказы, ухитрился выбить из госпитального склада дополнительные порции корпии, бинтов и даже бутыль того, что Николай Иванович называл учеными словами spiritus vini. Этот предмет оказался искусно спрятанным в трюме, поскольку многоопытный санитар имел все причины опасаться за его сохранность.