DmC: Рожденные свободными
Шрифт:
Восстанавливались не только законы — восстанавливалось все то, что было когда-то сотворено человеком. Памятники архитектуры, картины, целые города — все это постепенно возвращалось к жизни благодаря памяти людей, свободных от влияния демонов или ангелов.
Весомую помощь оказывала и она — девушка, странствующая из города в город, из страны в страну. В ее маленькой сумке не было ни денег на реставрацию, ни лекарств для больных и увечных. Все, что у нее было — это знания. Знания, полученные от высших существ,
В ее сумке хранились лишь викканские зелья, талисманы и немного еды. Но там же лежало, завернутое в грубую ткань, позолоченное устройство, напоминающее странного вида окуляр. Она пользовалась им в очень редких случаях — если было необходимо восстановить целые куски городов, мосты, позволяющие людям прийти на помощь друг к другу, или церкви, куда многие ходили, чтобы укрепить свой дух и веру.
Веру не в Бога — веру в самих себя.
Потому как именно людям был предназначен этот мир, свободный от войн других рас.
Но еще в ее сердце жила любовь. Крепкая, неиссякающая любовь к этому новому миру, ради которого она не раз рисковала жизнью. Любовь ко всем тем, кто окружал ее и помогал ей, к тем, кто спас ее душу и направил на верный путь.
Солнце светило куда ярче, чем раньше, и амулет на груди Кэт отбрасывал во все стороны ярко-синие лучи, похожие на маленькие кусочки неба.
*
Время не знает счета. Секунды могут казаться часами, а года — мимолетными мгновениями.
Но в небытии нет такого понятия, как время. Все замирает — даже течение твоих собственных мыслей.
Ни света. Ни запаха. Ни звуков. Только далекий гул, напоминающий журчание воды.
Этого звука раньше явно не было.
Темноту перед глазами начал прорывать мягкий свет. Он подначивал открыть веки и впустить в себя свет. Снова.
Если она вновь увидит его, то опять умрет. Это было быстро, но повторения не хотелось. Слишком страшно.
Вдалеке к журчанию воды присоединился еще какой-то звук. Похоже на смех.
Детский смех.
Она не выдержала и открыла глаза.
Перед ней ярко-голубое небо. Облаков совсем мало, и они раскиданы по всему небу, окружая солнечный диск прямо над головой. Приятное тепло распространяется по всему телу, и казалось, что она парит в воздухе.
В ушах раздался плеск. Она в воде. Вдалеке вновь раздался смех ребенка.
Анна вскочила на ноги — оказалось, что вода ей по колено, не больше. Она стояла посреди какого-то огромного водоема — ни конца, ни края. На горизонте водная гладь сливалась с небом, создавая ощущение гигантской сферы, в которую была заключена женщина.
Нет, поправила она себя. Не заключена. Я сама решилась на это.
Смех раздался откуда-то сзади. Анна обернулась, но никого не увидела. Прищурившись, она попыталась вглядеться в голубую бесконечность на горизонте. Ничего.
Она моргнула — показалось, что вдалеке маячила какая-то тень. Вновь засмеялся ребенок.
Тень снова появилась — теперь немного больше, чем была прежде. К детскому смеху добавился еще один, более звонкий. Его Анна узнала бы из тысячи.
— Сол! — крикнула она. — Селена!
Смех стал громче. Не помня себя от счастья, женщина побежала вперед, разбрызгивая и вспенивая воду вокруг себя. Фигуры впереди не исчезали — наоборот, увеличивались, также разбрасывая вокруг брызги, создавая сотни маленьких радуг.
— Мамочка!
Анна бежала к своим детям, даже не заботясь о том, что кто-то из них может споткнуться и упасть. Она знала — этого не случится. Они теперь имели свой собственный мир, подчиняющийся только их законам.
Они получили свой Рай, о котором так мечтали.
Сол и Селена бросились обнимать ее ноги. Женщина, заливаясь слезами, опустилась на колени и обняла своих детей так крепко, словно не желала отпускать их больше ни на секунду.
— Мамочка, прости меня, — услышала она плачущий голос Сола. — Я больше не брошу тебя.
— Нет, милый. Я вас больше никогда не брошу, — Анна посмотрела в лицо своего сына — заплаканное, веснушчатое. Ни одной царапинки, ни одного шрама.
Так же было и с Селеной. Девочка посмотрела на нее своими огромными карими глазами и улыбнулась:
— Ты стала очень красивой, мама.
Ее пальчики потянулись к лицу Анны и скользнули по ее щеке, вытирая слезы женщины. Та накрыла ладонь дочери и посмотрела ей в глаза, увидев там собственное отражение также отчетливо, как в зеркале.
Это был их собственный мир, и в нем Анна не была больше старой наркоманкой с обожженным лицом и истерзанной душой. Она не была больше слугой ангелов с безумным взглядом и трещинами вен, покрывающих ее лицо. В глазах Селены и Сола она была красивой, доброй женщиной, с сердцем, полным любви к своей семье.
Позади нее раздался всплеск. Она даже не стала оборачиваться на звук — что бы ни случилось, как сильно бы она его не ненавидела, он все же занял огромное место в ее душе. И в душе детей.
— К вам можно присоединиться, или без приглашения никак? — В голосе Эйба чувствовалась теплая улыбка.
Со смехом Анна повернулась к отцу ее детей. В глазах женщины были слезы счастья.
*
Солнце клонилось к закату.