Днем и ночью хорошая погода (сборник)
Шрифт:
Он обнимает ее, Сильвиана отшатывается.
Сильвиана: Ах, Эдмон, прошу, вымойте сначала руки, вы весь в машинном масле. К тому же вдруг нас увидят? Представьте, что будут обо мне говорить! Вы ведь женатый мужчина!
Эдмон: Простите, той ночью я был так потрясен… и удивлен… Сильвиана, это было незабываемо… Просто незабываемо!
Сильвиана: Да, действительно.
Эдмон: Как думаете, они догадываются? Только не беспокойтесь… Если что-то станет известно, я скажу,
Сильвиана (сухо): А разве могло быть иначе?
Эдмон (удивленно): Но я… я… Мне казалось, что я…
Сильвиана: Не прикидывайтесь простаком, Эдмон. С вашим лицом, взглядом, походкой невозможно в одиночестве прогуливаться по полям и лесам. Вы не представляете, насколько привлекательны.
Эдмон (в восторге): Сильвиана… Дорогая моя Сильвиана… Позвольте мне…
Появляется Луи. Перед тем как войти, он нарочито громко кашляет.
Сильвиана (обращаясь к Луи): Когда-нибудь я вас… (В ярости уходит.)
Эдмон: Может, хватит шпионить за мной?
Луи: Эдмон, вымойте руки, в сотый раз повторяю.
Эдмон: Да, вы правы… Я весь в грязи… Домкрат… Машинное масло… Свежий воздух…
Луи: Так идите же, мой хороший, идите!
Эдмон выходит. Тут же появляется Мод. Она поправляет волосы и ведет себя очень непринужденно.
Мод: О, ты один, замечательно! Ах, дорогой мой, видел бы ты этот спектакль…
Луи: Да уж, я посмеялся бы. Скажи, что ты задумала?
Мод: Я же все объяснила в первый день.
Луи: Только не говори, что эта клоунада позволяет тебе почувствовать себя молодой, слышишь?
Мод: Слышу-слышу. Знаешь, что забавно, дорогой мой? Вначале я сама в это верила. Я вообще становлюсь слишком наивной, когда мне чего-то хочется. Именно поэтому меня всегда любили мужчины, понимаешь?
Луи: А во что тебе захотелось поверить сейчас? Тебе же плевать на молодость, зачем разыгрывать спектакль?
Мод: Абсолютно незачем. Я соскучилась по Жану Лу.
Луи (потрясенно): По Жану Лу?
Мод: Да. Я знаю, что с тех пор, как он уехал, никто его не видел, но все же отправила ему телеграмму. А вдруг? Этим летом я вместе с вами вернулась в то время, когда любила его, побывала в тех местах, где мы гуляли тогда и где теперь выросли новые дома, увидела знакомые лица, нынче испещренные морщинами. Ничего не изменилось. А вы все, да-да, вы все, позволили мне вновь увидеть Жана Лу точно таким же, каким он был тогда.
Луи: Ты так сильно его любила?
Мод (спокойно): Так сильно? Он единственный,
Луи: И с тех пор никого? Я имею в виду, помимо всех них?
Мод: О, все не так плохо, не думай. Кроме любви есть еще удовольствие, нежность, а иногда даже дружба.
Пауза.
А чем ты занимался все это время, ангел мой?
Луи: Да что я…
Мод: Будешь строить из себя загадочного типа — отберу бутылку.
Луи: Милая, добрая Мод… ты всегда знала, как разговорить меня. Короче говоря, после истории с Соланж я чувствовал себя так, словно с меня содрали кожу живьем. Я отгородился от жизни и от женщин алкоголем и успокоился. Время от времени чувства просыпались, но я тут же напивался до беспамятства, и все возвращалось на круги своя. Я просадил, вернее, постепенно пропил отцовское наследство, и вот я здесь, такой же, как двадцать лет назад, улыбающийся и, можно сказать, девственно чистый.
Мод: А живопись?
Луи: Давай не будем об этом. Я писал десять лет, у меня даже был некоторый талант, а мои картины хорошо продавались. К несчастью, я дальше не пошел.
Мод: Это уже неплохо.
Луи: Нет, плохо. Видит бог, я очень нетребователен ко всему, что касается повседневной жизни, но живопись… Я хотел быть гением — мне не повезло. Так что прощай, живопись. Понимаешь?
Мод: Честно говоря, нет!
Луи: Неудивительно. Понятие абсолюта умерло. Люди не понимают очевидных вещей: чтобы создать нечто стоящее, нужно хоть немного таланта. Что за поколение! Любой идиот поет, пишет, сочиняет и к тому же рассказывает, как он это сделал и зачем. А еще непременно надо с кем-то спать, иначе тебя все будут фрустрировать, и быть счастливым, чтобы не сочли неудачником. Только представь себе это!
Мод: Такое ощущение, что тебе ничего не нужно от жизни. Помнишь ту ночь в Лондоне? Это было в… В каком же году…
Луи: В пятьдесят втором.
Мод: Тогда ты горел энтузиазмом, а теперь стал ко всему равнодушен.
Луи: Думаю, я, как обычно, был пьян.
Мод: Ты преувеличиваешь. Дай-ка глотнуть твоего эликсира. (Пьет.)Ты мне очень нравишься, Луи.
Прежде чем ответить, Луи отпивает из бутылки.
Луи: Ты тоже мне нравишься, Мод. Что собираешься делать дальше? Отпустишь на свободу этих несчастных?