Днепровский вал
Шрифт:
— Сэр, замечу, что основная вина лежит на парнях из УСО, которые привыкли всюду действовать, как на вражеской территории. Они же понесли все потери, предотвратить которые мы никак не могли. Кто же знал, что к борту этой русской «моржихи» даже подплывать опасно? Я не прошу ничего для себя, но настаиваю на посмертном награждении лейтенанта Вэнса, который все же достиг цели и вернулся с удачей, даже ценой собственной жизни.
— С ним действительно было так, как вы написали?
— Точно так, сэр. Обваренный, обожженный кислотой, отравленный ею, он почти вернулся назад, с взятыми пробами! Это какой-то ужас — в лаборатории сказали, что там даже не раствор плавиковой кислоты в воде, а вода, примешанная к кислоте. Можно предположить, что нашим парням удалось подобраться к самому борту русской подлодки, причем непосредственно к кингстонам забортной арматуры — и попасть под концентрированный выброс отходов. Под большими давлением — у Вэнса разорваны барабанные перепонки и травмы, как при подводном взрыве. А кислота в контакте с водой мгновенно вскипает, с большим тепловыделением. О судьбе двоих страшно и думать, надеюсь, они умерли быстро, Вэнс же нашел в себе силы взять пробы и плыть назад, при том что и дыхательный аппарат его был поврежден, ему не хватило совсем немного.
— А это не могло быть игрой русских?
— Конечно, может. С допущениями, что их разведка полностью в курсе наших дел, что точно знали, когда и куда отправятся наши ребята. Что у них есть профессиональные подводные бойцы, на голову превосходящие наших. Что им зачем-то потребовалось разрабатывать настолько сложный и ненадёжный способ подсунуть нам что-то, на чём мы не сможем сделать предсказуемых выводов. Дальше продолжать?
— Продолжайте, продолжайте. Посмотрим на вашу убедительность.
— Хорошо, сэр. По поводу разведки, вы согласны с наличием русского шпиона в нашей команде?
— Почему б не рассмотреть вашу кандидатуру? Разом объяснит все вещи.
— Со всем моим к вам уважением, сэр, я не давал повода усомниться в моей верности империи!
— Спокойно, Дженкинс. Если вы подозреваете кого-то в измене, то будьте готовы к аналогичному отношению в свой адрес.
— В том то и дело, что я утверждаю, что это просто бессмысленно в данной ситуации! Людей, которые знали точное время операции, совсем немного, но если среди них был агент, то подставлять его ради не пойми чего? Да он им в сто раз был бы полезнее на своём посту, периодически передавая наши секреты.
— Ну, можно проверить, лишним не будет. Вдруг из-за их глупости как раз и подставили?
— Ваше право, сэр. Дальше. По поводу водолазов. Я ни за что не поверю, что борьба с подводными пловцами успела стать в русском флоте уставной задачей с отработанной тактикой — а иначе, как бы они могли так быстро и легко перехватить сначала одного разведчика, затем сразу троих? И время — тело несчастного Вэнса было обнаружено примерно в то время, когда группа и должна была бы вернуться. А как возможно перехватить пловцов под водой и захватить кого-то живым? Теоретически можно представить, что десяток так же экипированных боевых водолазов могли бы справиться с нашими тремя — но на теле Вэнса нет следов от холодного оружия, применение которого в бою под водой было бы обязательным, а его нож в ножнах на своем месте.
— Русские преподнесли немало сюрпризов. И нам, и особенно немцам. Те тоже не могли поверить, откуда у русских взялось столько танков, по сравнению с которыми немецкие выглядят ещё хуже английских. Не при наших инженерах будет сказано. Думаю, может, их к Сталину на курортное лечение в ГУЛаг отправить? Мигом работать научатся. Это так, лирическое. Почему же русские не могут преподнести такого же сюрприза с водолазами?
— Потому что невозможно вдруг прыгнуть через голову. Сюрприз с танками наступил только потому, что их достижения упорно не хотели замечать. Ретроспективный взгляд показывает, что они были более чем очевидны по предыдущим конфликтам. В русско-финскую войну к примеру. Просто этой информации не придали значения. За что и поплатились.
— Так вот и предположите, что мы тоже проглядели их.
— Уже, сэр. После пропажи первого разведчика, я просмотрел всю доступную мне информацию. Боевые водолазы у русских есть на Балтике, но не на Севере. Причем их снаряжение и подготовка откровенно устарели — они не плывут, а идут по дну. Трудно предположить, что этих водолазов перебросили сюда для защиты «моржихи», но лично я слабо верю в их способность противостоять пловцам, это диверсанты для выхода на вражеский берег, а не подводные бойцы. Еще меньше я верю, что русские станут рисковать столь ценным человеческим материалом. Там же сплошной яд. Искупать своих ребят, без какой-либо пользы, в подобной гадости — на это не способны даже азиаты с их наплевательством к человеческой жизни. Лучшей защитой суперподлодки от диверсантов является она сама. Тот, кто будет рядом, просто отравится. Что и показала практика.
— Это если ваши данные про её топливо верны.
— Сэр, однозначно можно утверждать, что её топливо токсично. Даже если поверить, что все многочисленные наблюдаемые нами аварии являются инсценировками, то песню про девятый отсек по указке сверху сочинить невозможно. Аналитики и лингвисты в один голос заявляют, что такое пишется только по реальным событиям. Даже для вымысла в художественной литературе такие вещи — необычайная редкость.
— Ну, хорошо, топливо токсично, а где гарантия, что у вас именно то, что на моржихе? Может быть, там другое, тоже токсичное. А у вас в кармане разновидность кошачьей мочи.
— Сэр, вот тут мы переходим к третьему пункту. Какой в этом смысл? Помните, что случилось с флешеттами в Великую Войну? Надпись «Invention francaise, fabrication allemande». Наши химики заверили, что наши образцы теоретически обладают очень высокой энергетикой. Значит, топливо окажется эффективным. То есть при данном предположении получается, что русские целенаправленно пытаются подбросить нам идею, как построить такую лодку? Не проще ли тогда с их стороны нам просто чертежи продать? Сэр, закручивая спираль таких подозрений, можно договориться до вполне логичной теории, что «моржиху» вообще немцы построили и она была первой лодкой перешедшей на сторону русских из Свободной Германии. Заодно будет объяснена высокая информированность русских о немецких планах. Только вот какой прок в таких теориях? Если вы не хотите верить этим результатам, то вы в них и не поверите, так как мы вам не можем притащить Сталина, чтобы он поклялся на Библии, что оно так и есть.
— Боюсь, Дженкинс, что в этом случае я верил бы ещё меньше. Просто то дерьмо, в которое вы вляпались, может слишком дорого обойтись, и уж лучше я задам эти вопросы здесь, минимизировав возможные подозрения, чем их зададут нам всем на родине. Ладно, что там ещё? Часть данных получена от другого человека. Можно ли верить нашему американскому коллеге? Он мог вести свою игру?
— Не думаю. Мы же ему не конкуренты. И ни в коем случае не посягаем на его успех перед его собственным начальством. Ну а что пришлось на него слегка надавить — как говорят сами янки, «ничего личного, просто бизнес». Тем более что он дал нам наводку на спецпоезд.
— После чего русские всерьез обвиняют нас в диверсии на их военно-стратегическом предприятии. Пожар тушили полдня — по их словам, если бы та цистерна была полная, не было бы ни завода, ни города Молотовска, ни порта, ни наших пароходов. И это не похоже на инсценировку — дорогое удовольствие при таком масштабе. И вы думаете, они поверят в ваши объяснения?
— А что им еще остается? Русским тоже нет выгоды раздувать скандал, они сильно зависят от наших поставок. В конце концов, отчего бы и в самом деле некоему матросу с нашего «Джона Дьюи» не решить, что страшно секретное топливо является обычным спиртом, о чем не объявляют по понятной причине. И дурак полез в цистерну с ведром — а дальше спрашивайте у покойника, о чем он при этом думал. Русские сделают вид, что поверят — для соблюдения приличий.