Дневник, 2004 год
Шрифт:
Приехал домой около двенадцати.
15 сентября, среда. В три часа состоялось совещание в РАО. Текущие проблемы, старая идея Юры Антонова по смежным правам во что бы то ни стало присосаться к РАО, а также просто налёты работавшего здесь ранее и когда-то уволенного Ахмета Тагибова, наша перепуганная русская публика: справимся и с этим? На заседании правления возникла мысль о 50-тысячном призе РАО за лучшую музыку в кино.
16 сентября, четверг. Пропускаю всю институтскую мелочевку. В том числе и приказ об отчислении, который подписал, как и обещал, 15-го. Ой, как просто на всех накричать и сказать, что всех выгоню, если не сдадите экзамены. Значительно труднее подписать приказ на двух-трех действительно двоечников. А если они талантливые двоечники? Подписал. В том числе и на Фролова, который ездил у нас в Данию. Мальчик думал избежать физкультуры, теперь в назидание всем пусть покрутится!
В 16 часов Александр Потёмкин устроил свой творческий вечер в Малом зале
Когда я вернулся на свое место в зале, где сидел рядом с Анатолием Кимом и его женой Наташей, Толя сказал мне: «За время работы в Литинституте ты научился тихой и улыбчивой публичной порке». Ничему я не научился, просто стараюсь говорить то, что думаю, и не люблю людей, которые пытаются протолкаться без очереди. Вот этому-то Александра Петровича научить и невозможно. И в этом смысле литература и ее жизнь — изумительная вещь.
17 сентября, пятница. Сегодня вскрыл пакет из министерства культуры, — кто бы мог подумать, я оказался членом коллегии министерства. Все это, конечно, инициатива неведомых мне сил, но полагаю, в первую очередь Юрия Ивановича Бундина. Из пишущей братии, из писателей я, кажется, один. Причем композиторов представляет Владислав Казенин, председатель Союза композиторов России, но писателей — ни Ганичев, ни Казакова, ни Ткаченко. От этого известия у меня возникло какое-то детское ощущение сбывшегося. По радио я помню, как мне не дали этой мало что прибавляющей привилегии: когда я возглавлял литдрамвещание, главный редактор которого традиционно должен был являться членом коллегии. Но тогда это место занял какой-то зрелый джентльмен.
Около трех на маленькую вечеринку по случаю утверждения ВАКом докторской диссертации Ирины Николаевны Шишковой приехала Нина Павловна Михальская. Мне нравится эта женщина, у нее прелестное значительное лицо и умный разговор. Говорили о литературе мировой и нашей, о детях, об их обучении. У нас совершенно одинаковый взгляд на это. Литература должна доставлять удовольствие, и все равно, когда и в каких рубриках это будет прочитано. Вечеринка прошла довольно интересно, мило, была вся кафедра, я снова увиделся с Н. А. Бонк, которой очень симпатизирую. Эти два дамы, Н. А. и Н. П., похоже, одни из последних интеллигентов в России.
Я много думаю об интеллигенции в нашей стране. Мы изобрели это слово, но мы нашу интеллигенцию и потеряли. Артистов, художников, большинство московской тусовки я не считаю интеллигентами. Слишком уж они обременены не служением народу и Родине, а своему благополучию.
К сожалению, Т. В. Доронина заболела, и на премьере «Прощания в июне» А. Вампилова, спектакле, который она же и поставила, я ее не видел. Розы, которые я принес, не стал передаривать Чубченко, который играл в спектакле главную роль, а попросил завтра с шофером отправить Т. В. Мне кажется, спектакль получился, хотя сидевшая рядом со мною Ирина Холмогорова так не считает. Т. В. обладает редким талантом брать для театра то, что сейчас начинает работать. Нехитрая, казалось бы, пьеса о молодом человеке, который хочет заниматься наукой и хочет любви и карьеры. Наверное, студенческая пьеса, которую автор написал во время учебы в Литинституте. Кстати, в пьесе есть фигура ректора, отца девушки, в которую влюблен герой. Я подумал, что, наверное, крепко допек Вампилова бывший ректор Литинститута Вл. Пименов. Не идет у меня из головы этот легендарный ректор! С другой стороны, хорошо помня то время, я подумал, что в свою пьесу Вампилов талантливейше внес все возможные тогда и в той среде конфликты. Опять — замечательные декорации Серебровского.
Как всегда в пятницу, в «Независимой» вышел новый рейтинг. Все, как я и написал, пропущена только фраза, что в качестве протестной ассоциации на блестящее выступление Н. Д. Солженицыной я сослался на телевизионные выступления таких дам, как Боннэр, Алексеевой и Гербер.
18 сентября, суббота. Стеклил окна на террасе, купил новое топорище, покосил траву.
19 сентября, воскресенье. По поводу исключенного из института за неуспеваемость первокурсника Жлобинского позвонил по сотовому телефону Тимур Зульфикаров. В свое время этого мальчика мы взяли в институт на самом краю предела: у него были тройки, и спасла его только моя пятерка на собеседовании. Нашел ли я в нем что-то чудесное, пожалел ли я его и попытался спасти от армии, или, может быть, тот же Зульфикаров позвонил и я натянул оценку, сейчас уже не помню. Помню только, что год был для нас в смысле приема очень неурожайный, и мы брали практически всех, кого допустили до экзаменов. А вот теперь парень не может сдать античную литературу, хотя еще весною я всех предупреждал, что пятнадцатое число — последняя дата всех пересдач. Проболтался лето, плохо, формально, не пропуская через себя, читал. Или просто очень молод и до института еще не дозрел. Светлана Викторовна так и считает. У нас были случаи, когда парень возвращался в институт через год после отчисления, снова пройдя конкурс, и начинал интересно работать и хорошо учиться. Тут же, как только отчислили, уже в пятницу прибежала ко мне заполошная мама, певица, которая уже год как решила, что сына она определила и теперь можно успокоиться. Ах, ах, мальчик так любит институт! У меня стоит очередь из заочников, которые хотят учиться на очном отделении. А чего же вы, мама, раньше не поинтересовались, как учится ваш мальчик? Показал ей пухлое дело сына, полное квиточков на пересдачи экзаменов. Чего же вы, мама, не всполошились по поводу его сплошных троек? Вот и сейчас, видимо, мама организовала звонок Зульфикарова. По привычке больших и капризных художников Тимур не захотел вникать ни в чьи-либо сложности, даже мои, которые заключаются в том, что я не могу отменять без причины собственные приказы, ему подавай свое. А сделал ли он что-либо, кстати, для меня? Сказал ли раз доброе слово? Он гений, я жестокий человек, обязанный щадить сынов и дочерей его знакомых.
Уже несколько дней подряд переживаю и по поводу других исключенных из института студентов. Конечно, многих восстановлю, но откуда у них такое ощущение безнаказанности? Среди исключенных за неуспеваемость и Таня Шалиткина. В Испанию-то она съездила, опоздала в институт на десять дней, а вот курсовой работы не сделала, зачета по стилистике не сдала. Есть и еще один занятный тип, покинувший, надеюсь временно, институт — Олег Фролов, которого мы год проучили в Дании и который вот теперь ни разу не посетил занятия по физкультуре. Это парнишка с понятием, все ему должны, везде он хочет как-то обойти, сделать только то, что удобно ему.
Весь день читал пьесы на конкурс «Открытая сцена», в том числе и пьесу нашего выпускника Коровина. Правда, это его самая первая пьеса и, кажется, выбор продюсера. Ну, вкус продюсеров, с их редким нюхом на деньги, даже если они пахнут говном, мы знаем.
Пьеса Александра Коровкина «Рябина кудрявая, или Деревенские страсти» — незатейливая в высшей степени. Я бы даже не назвал это комедией, а скорее, водевилем без песен и танцев. Конфликт практически отсутствует, вернее, он существует где-то за сценой — это неверные, неправильные мужья. Тот муж, который на сцене, — «изменник» в семейных трусах и попадает в ситуации, близкие комедиям раннего кинематографа: торт и шланг с водой. Остальные мужья — «порченые»: один с «неправильной ориентацией», что, конечно, для сегодняшнего театра, двадцать лет назад пережившего Жене, смело; другой — «доставала». В пьесе действуют три дома, рассказывающие свои судьбы, и некий Щукарь — охотник, выступающий под именем отца Федота. Как ни странно, всё это литературное сооружение позволяет актерам создавать некие своеобразные образы. Связано это, скорее, не с сюжетом и сценическим номинациям, а с достаточно ярким и интонационно подвижным языком автора. Но здесь же возникает и сложность с восприятием текста пьесы: слишком многие словесные дефиниции в своей духовности не поднимаются выше пупка. Порой кажется, что весь этот деревенско-пригородный мир зациклен на проблемах Фрейда. Это вызывает у меня опасение. Итак: всё пошловато и не возвышенно, хотя и весело. Имея в виду дебют совершенно нового режиссера, актрисы по первой профессии, можно было бы и рискнуть дать грант — на актерскую, сочную буффонную композицию.
Вторая пьеса меня просто поразила. Это так плохо, что пришлось даже в рецензии лицемерить и писать с меньшей резкостью, чем я обо всем это думаю. Здесь тоже занятные заказчики и продюсеры.
«Супруга президента», пьеса С. В. Филатова. Примитивная, многословная конструкция с интригами, достойными XVIII века. Некий карьерист и помощник депутата, кандидата в президенты, крутит роман с депутатской дочерью.
Одновременно в интригу вовлекается жена депутата и его мать, решительная женщина, типа Кабанихи. В пьесе всё время то «флейта слышится, то будто фортепьяно», звуки эти доносятся ещё из производственно-партийных конструкций сталинского периода.
Немалую надежду внушала фамилия автора: неужели тот самый из правительства Ельцина Филатов! Оказалось, нет. Совпали инициалы. А если бы тот, то какая удивительная возможность продемонстрировать низость существующей власти и полную моральную деградацию её представителей. Язык пьесы характеризуется полным его отсутствием или лексическими возможностями районной газеты.
Я также хотел бы отметить чудовищное завышение сметы в 5–6 раз для постановки этого политического шедевра.
20 сентября, понедельник. Утром приехал в институт в половине десятого, а во дворе на скамеечках уже наши ребята, тянет их сюда, тянет особая, присущая только нашему институту атмосфера. На лавочке сидят Настя, Леша с моего семинара и еще какие-то ребята. Я предупредил насчет курения: увижу возле скамейки окурки — заставлю убирать. Кстати, в прошлый понедельник кого-то вот так же заставил взять у дворника совок и метлу и убрать налузганную шелуху от семечек.