Дневник любовницы мафии
Шрифт:
— Дима! — закричала я и бросилась ему на шею.
— Солнце, с днем рождения! — воскликнул он. — Таета супра, правый руль. Что-то мне подсказывает, что тебе понравится. Я немного ее переделал под кабриолет… — сказал Дима. — Как тебе?
Я обняла его и залилась слезами. Дима меня пытался успокоить, а потом завел машину в гараж. Я уже влюбилась…
Оля и Настя стояли в моей квартире и пораженно осматривались. Кажется, обилие цвета их впечатлило. И только когда явился Максим, Надя соизволила выйти из комнаты. Судя по взглядам, симпатии к моим подругам она не испытала.
— Надеюсь, Артур не придет? —
— Что? — ошарашенно спросила я. — Ольга, ты за кого меня принимаешь?! — воскликнула я, а Дима отчетливо зафыркал. — Напротив, я приложила все усилия, чтобы он не услышал о предстоящем мероприятии.
Неожиданно на столе звякнул ноутбук. Почта. Я бросила ложку и подбежала к нему. Меня ждало сообщение от Лизы.
— Лиза! — воскликнула я, чем вызвала море удивления. Кроме Димы никто вообще ни о какой Лизе не подозревал.
«Мое поздравление зачитай в качестве третьего тоста», — писала она, но почитав его предварительно, я погрустнела. Она меня знала, а, может, мы просто одинаково чувствовали. Эдакая сестра по несчастью.
— Что-то случилось? — спросил Дима, заходя в мою спальню, где я спряталась подальше от глаз.
— Нет, просто это же Лиза, — ответила я грустно.
— Пошла бы твоя Лиза… — и дальше нецензурная брань, за которую он огреб от меня полноценную пощечину, но только пожал плечами.
— Не смей ее оскорблять!
— Да как скажешь. Хочешь шишки набивать сама — вперед. Оно неприятно, но результативно.
— Она меня понимает, — бросила я ему в лицо резко.
— Она идиотка, которая сама во всем виновата! Твоя вина только в том, что ты была рождена двойником одной наркоманки… И в том что Алекс придурок.
— Не понимаю при чем тут он, как я могу быть виновата в том, что он придурок?
— Не понимай, — сказал он. — Думаю, даже он уже понял кто он есть.
— Сегодня, между прочим, мой день рождения, и имя Алекса — табу!
Мы вышли с ним к гостям. Оля и Настя сидели на диване, а остальные — на стульях. Первым поздравлял меня Дима, естественно.
— Я хочу поздравить с днем рождения, возможно, самого хорошего человека на свете. Я знаю о тебе больше всех, я видел тебя полгода назад, когда тебе было очень плохо. И я очень рад, что ты теперь здесь, что ты улыбаешься. Я безумно рад, что ты позволила тебе помочь, — я грустно улыбнулась. — И я могу пожелать тебе только оставаться такой же сильной, такой же красивой и, наконец-таки, распрощаться со всеми бредовыми предрассудками, — он поцеловал меня в щеку, и все начали недоуменно переглядываться. А что? Пусть. Вот такая я загадочная. — Ммм, а спирта у тебя нет? — спросил Дима, недовольно морщась. — Что ты народ вином травишь?
— В моей квартире в салатах спать запрещено! — отчеканила я, и все засмеялись.
Второй тост говорила Надя, за родителей, как единственный человек, с ними знакомый.
— Я бы хотела еще прибавить за моего тренера, за Евгению Ивановну, которая мне как крестная мама, — улыбнулась я, вспоминая ее поздравление, я ее пригласила, но она здраво рассудила, что компания неподходящая.
А третий тост был от Лизы.
«Дорогая Карина, надеюсь, что в твоей жизни с наступлением совершеннолетия закончится полоса жизни, которую ты не захочешь вспоминать. Это третий тост: за любовь, но, на мой взгляд, формулировка отвратительная. Надо пить за любовь взаимную, за любовь, которая приносит радость. Она бывает разной: сильной, страстной, безрассудной, но все это не ведет к взаимности. Давайте любить тех, кто того заслужил. Давайте выпьем за то, чтобы нас любили чуть сильнее, чем любим мы. Я знаю, что мы достойны этого. Я поднимаю бокал за тебя, Карина, находясь в другой стране. За счастливую любовь».
— Высокопарно, — прокомментировал Максим. Возможно, но откуда бы ему понять? И вдруг, как по заказу, раздался стук в дверь. Я поднялась по трем ступенькам и отперла замок ее. На мгновение испугавшись, что это-таки назойливый Артур прознал… ан нет, там стоял посыльный. Посыльный с огромным букетом красных роз.
— От кого? — тут же спросила Настя с придыханием. Она думала, что от Артура. Я подошла к стулу, положила цветы, с замирающим сердцем взяла записку дрожащими пальцами. Стоило мне увидеть почерк, как я побледнела и невольно глянула на Диму. Он шумно вздохнул.
— Я верну сам, — сказал он, вырывая у меня букет. Но не вышло… Что-то с грохотом упало на пол и покатилось по нему. Длинная коробочка. Мы замерли. Я стояла, не шелохнувшись. Он оставил мне букет, а сам присел и загородил коробочку так, чтобы никто, кроме нас, содержимое не увидел. — Господи, Кари…
Я решительно подошла ближе, забыв о том, что прижала злосчастные розы к груди. И тоже задохнулась. Там было бриллиантовое колье, и я до сих пор не знаю, какой телефонный номер совпадет с его стоимостью. Я опустилась на колени и тронула колье пальцем, а потом вырвала у Димы и пошла на балкон.
— Не смей, — схватил меня Дима. — Да ты что делаешь?!
— Недавно ты пытался выбросить цветы и записку, а если честно, они для меня значат куда больше чем эти безликие камушки, — сказала я и дернула к себе коробочку, за которую он успел ухватиться.
— Я не скряга, но выкинуть в окно такие деньги не позволю! С каких пор бриллианты безликие, кто тебе это сказал?! — он потянул коробку на себя. Я пнула его под колено, и пока он охал, отодвинула дверь балкона.
— Ты не понимаешь! Это все как покупка моего молчания, это все напоминает мне о той ночи, когда я оказалась в больнице. Об отражении в стекле, которое принадлежало не мне. Это все атрибуты Эльвиры Граданской, не меня! Если я избавляюсь от того, что связывает меня с ней, то я должна избавляться ото всего, без исключений. Теперь я снова Карина, снова нормально смотрю на жизнь, снова начинаю жить, не существовать, а он снова тут и снова колышет мои воспоминания. Дай прочитать записку и верни все это ему. Оставь меня одну всего на пару минут.
Дима вошел в квартиру, а я развернула послание. Я прислонилась к стене балкона и, ежась от холода, начала читать. Почерк, такой красивый, такой понятный, совершенство…
«Карина. Поздравляю тебя с днем рождения. Я желаю тебе поменьше в жизни таких людей, как я, наверное, это самое заветное твое желание на сегодняшний момент, прости мою наглость и мой подарок, не хотел тебя задеть, а если получилось — извини. Я не хочу, чтобы ты забыла всю нашу историю, ведь только последняя ее часть была грустной. Я уверен, что ты правильно все рассудишь. Подаренные бриллианты приносят счастье. Так что счастья тебе. До свидания, Карина».