Дневник моих откровений
Шрифт:
Ее тянуло в это парк, а я всячески упирался, придумывал разные предлоги, чтобы не идти туда. Но под ее напором сдался.
Меня в этом учреждении знали все, потому что я частенько прибегал к матери, то за деньгами на мороженое, то за ключом от квартиры, потому что свой потерял, то просто к маме, потому что соскучился. Я встречался с Эллой уже месяц, но никому из своих близких об этом не говорил. Боялся спугнуть свое счастье.
Погода в этот октябрьский день была великолепная. Днем светило солнце, но был ветрено, а к вечеру на небе высыпали звезды, и ветер стих. Элла пыталась собрать из листьев букет, показывала мне то большой желтый кленовый лист, то резные красные рябиновые, то зеленую лапку ели. Красивый венок желтых и красных листьев уже украшал ее голову, а русая коса спускалась ниже пояса. Волосы Эллы были ее гордостью. Я еще ни у кого не видел таких красивых и мягких волос. Когда они не были заплетены в косу, то обнимая ее, я прятал лицо в этом солнечно-золотистом каскаде. Иногда я прикусывал ее пряди, тогда она удивленно спрашивала:
–Зачем ты кусаешь волосы? Мне же не больно!
– Мне это нравится! – отвечал я.
– На какие глупости идут порой мужчины, чтобы получить поцелуй!
Я кивал головой, а она приподнималась на цыпочки, обнимала шею руками и целовала меня. Эти минуты забыть невозможно: я был по-настоящему счастлив.
Мы прогуливались в парке, хорошо освещенном фонарями, а к окнам прильнули медработники станции и с любопытством рассматривали Эллу.
Вдруг она резко остановилась, отвлеклась от листьев и робко спросила:
– Что мы делаем не так?
Я сначала не понял вопроса, но она молча рукой показала на окна первого этажа с застывшими фигурами в белых халатах, внимательно следящими за нами.
– Мы все делаем правильно, – успокоил ее я.
– А почему они на нас смотрят?
– Не на нас, – уточнил я, – а на тебя!
– А со мной что не так?
– И с тобой все в порядке, – успокоил я Эллу, – просто, тут работает моя мама. А ты же знаешь, какие женщины любопытные.
Она удивленно посмотрела на меня и шепотом спросила:
– Твоя мама тоже там? В окне?
Я утвердительно покачал головой.
– Третье окно. Видишь? Это она.
– Ну и ладно, – весело ответила Элла и продолжила сбор листьев. – Пусть смотрят! И завидуют.
Мне вдруг стало очень интересно, и я робким голосом спросил:
– А чему завидовать?
Она улыбнулась и в ее глазах вспыхнули дьявольские огоньки. Мне всегда нравилось наблюдать за сменой ее реакций и настроения.
– Мне! – гордо ответила она. – Мне пусть завидуют! Что красивый молодой человек и гуляет со мной!
Меня очень удивила ее реакция, я был готов ко всему: и к крикам «Почему ты не предупредил меня? Я выгляжу, как дура тут с тобой», и к резкому исчезновению из поля зрения наблюдателей, но такого не ожидал, честно. Такое ее поведение было достойно королевы.
Вторым излюбленным местом, где мы гуляли было старое заброшенное кладбище. Оно сейчас окружено высокими многоэтажками, а раньше находилось на окраине города. Тут было тихо и красиво. Нужно отметить, что на этом погосте покоятся самые уважаемые и состоятельные жители дореволюционного города.
Примерно, в 60-х годах советской эпохи были обнаружены документы о захоронениях. И, конечно же, «черные копатели» разворотили все могилы в надежде обнаружить купеческие драгоценности. Существует легенда, что самый богатый и знатный купец нашего города не успел вывести свои миллионы за границу. Его в 1921 году расстреляли большевики, а вот сокровища все почему- то искали в могилах. Надгробия и памятники были разбиты, склепы и часовни – разрушены. Огромные каменные плиты сохранили имена тех, кто навсегда остался в родной земле. Элла могла часами бродить по этой части кладбища и рассматривать обломки былого траурного величия.
– Нравилось ли мне гулять по разрушенному погосту?
Мне было приятно все, что доставляло радость Элле.
Глава 5. Школьные будни
Первая четверть походила к концу, мои оценки не радовали ни меня, ни классного руководителя. По основным предметам намечались тройки, а вот по математике и русскому языку предварительно стояли двойки. Ирина Николаевна строго посмотрела на меня и сказала:
–Ахметзянов, ты собираешься сдавать экзамены за восьмой класс?
Я молча кивнул.
– С двойками по двум предметам ты можешь остаться на второй год.
Я вижу, с тобой разговаривать бесполезно.
Я напрягся и подумал:
– Опять мать в школу вызывать будет?
Классная как-то недобро улыбнулась и не отрывая глаз от журнала с оценками строго сказала:
–Вряд ли ты прислушаешься к наставлениям своей матери. Пригласи ко мне в кабинет после шестого урока Эллу.
От удивления я на несколько минут потерял дар речи, поэтому смог выдавить из себя:
– Зачем?
– А вот это уже не твое дело, – ответила учительница и начала на доске мелом писать тему урока для шестиклассников. – Иди, что столбом стоишь? Надеюсь, не забудешь о моей просьбе.
Я вышел из кабинета, на душе было тревожно.
– Неужели классная решила наговорить гадостей про меня? Но ведь Элла знает, что я учусь плохо. И не расстанемся же мы с ней из-за моих двоек?
Урок алгебры для меня прошел в мучительных терзаниях, я не знал, как мне поступить, что делать, и причем тут моя девушка. Больше всего сейчас меня беспокоила Элла. Без нее все остальное теряло всякий смысл. Любовь захватила и мое сердце, и мою душу, и всего меня. Я целиком был поглощен чувствами к этой девушке. Когда прозвенел звонок с урока, я остался в кабинете, а не пошел, как обычно, в класс к Элле. Мои одноклассники почувствовали неладное – первый раз за последние полтора месяца я остался в кабинете.
– Серега, – спросил кто-то из девчонок, – ты заболел?
– Нет, – буркнул я и открыл «Алгебру».
– Да, его Элка бросила, – радостно закричала Наташка, которая мечтала стать моей девушкой и сейчас издевалась надо мной. – Конечно, бросила! Посмотрите, Сереженька «Алгебру» открыл и типа читает. Ты хоть буквы от цифр отличаешь?
–Бедненький до чего его довела жестокая любовь, – подхватила Светка, которая всегда была готова поучаствовать в ссорах и скандалах.
Наташка засмеялась, смех мне показался каким-то нервным, противным, неестественным. Я закрыл уши руками, но это не помогло.