Дневник (не)любимои? женщины
Шрифт:
– Я все равно узнаю – девушка отпускает меня, не сводя злого взгляда с моего живота – и если ты беременна…
Во мне поднимается буря протеста. Да как она вообще смеет ТАК со мной разговаривать?
– И что ты сделаешь, а? – повышаю голос я. Все-таки хочется её немного позлить – Что ты сделаешь, если я ношу под сердцем Диминого ребенка?
Она делает от меня шаг назад и теперь уже пристально смотрит в мое лицо, ища там хоть тень лжи.
Но сегодня моя не выплеснутая злость делает меня
– Ты врешь – видимо я все-таки преувеличила свои актерские способности, потому что Марина мне не верит – Ты все врешь. Нет у тебя никакого ребенка – то ли с надеждой, то ли с вызовом говорит она.
– Тебе то что? – я тоже бросаю ей вызов, поднимая подбородок – Ты, как я посмотрю, на два фронта работаешь! Что…, ни один не оплодотворил?
На секунду я замечаю в её взгляде боль, но, тут же она прячет её за маской гнева.
– Дура – рычит девушка – Это мой родной брат.
И в очередной раз, так и не успев превратиться в реальность, рушатся все мои надежды.
Брат. Это её брат.
Я замечаю его. Высокий голубоглазый блондин, который совсем не похож на сестру. Он стоит чуть поодаль и внимательно смотрит на меня. Своим взглядом-сканером цепляется за каждую клеточку моего тела. И мне хочется быстрее бежать от этого пристального внимания.
Что я и делаю. Разворачиваюсь и, сдерживая себя от того, чтобы не перейти на бег, быстро иду в сторону парковки".
А все-таки Марина мне соврала. Она же сказала, что никогда лично не общалась с моей женой. А получается…
Интересно, что еще мне не рассказывала моя женщина?
Нет, то, что у Марины есть брат, я знаю. Мы несколько раз виделись с ним. Он работает психологом в какой-то местной больнице.
Алексей очень любит свою сестренку. Я иногда, замечая с какой любовью он смотрит на нее, даже немного завидую им – у меня нет ни брата, ни сестры. И поэтому все эти переживания за близкого, родного человека мне не знакомы.
Даа, Катя права. Детей в семье должно быть не менее трех. Чтобы ребенок не чувствовал себя обездоленным, он должен иметь не только вечно работающих родителей, но и брата или сестру.
Я снова возвращаюсь к Марининому брату. Какая-то мысль не дает мне покоя.
Брат. Высокий блондин. Больница.
СТООП!
Я подскакиваю на кровати.
И ощущение нереальности накрывает меня.
БРАТ. БОЛЬНИЦА. БЛОНДИН.
Получается, что Алексей работает в той же поликлинике, куда ходит Катя?
Я нервно провожу рукой по волосам.
Еб…ь! Я помню, что тот человек на снимке показался мне смутно знакомым.
Неужели?
Неет, Марина не могла.
А Алексей?
Ведь я его плохо знаю.
Я хватаюсь за телефон, но потом снова кладу его на тумбочку.
Неет,
Я мечусь по комнате. Надо срочно ехать к ней.
Уже выскакивая из Катиной спальни, вспоминаю о дневнике.
Ааа, хрен с ним. Сегодня Катя не появится.
Потому что сначала её надо спасти.
Ложный след.
Я стою в спальне и смотрю на спящую девушку.
И даже сейчас Марина похоже на сошедшую с обложки журнала модель.
Такое ощущение, что она и во сне контролирует свою позу.
Только сейчас её эта искусственность больше раздражает меня. Хочется хорошенько встряхнуть Марину.
Что я и делаю.
Девушка попрыгивает на кровати и, не понимая, кто перед ней, шарахается в сторону.
– Марин – подаю я голос, пытаясь успокоить её.
– Фуу, напугал – Марина держится за сердце.
А меня так и подмывает спросить, чего еще она боится? Может быть того, что я узнаю правду о Кате?
Но я молчу. Даю ей время для того, чтобы успокоиться.
Марина придвигается к краю кровати и начинает расстегивать мою рубашку:
– Иди сюда – с придыханием говорит она.
И мое тело тут же реагирует. Но только голова остается холодной.
– Я не за эти пришел – твердо говорю ей. Но руки не сбрасываю.
Мне хочется, чтобы Марина была не виновна. Чтобы все, что я напридумывал себе, так и осталось бы моей фантазией.
– Это твой брат украл Катю? – сразу же спрашиваю я, и вижу, как девушка непроизвольно дергается.
Марина опускает глаза. А у меня разбивается сердце.
Она. Это она.
– Диим – наконец-то берет себя в руки девушка и поднимает взгляд, все ближе прижимаясь ко мне – Я не знаю, кто и что тебе сказал, но это не правда.
Она видит, какую реакцию вызывает у моего тела и кладет руку на мой вздыбленный орган.
– Алексей даже не знает про нее. – говорит она и тем самым роет себе могилу.
– Не ври мне – рычу я и впервые отталкиваю Марину от себя.
Она падает на спину и на секунду, всего лишь на одну секунду, мое сердце заходится от тревоги за нее.
Но тут же успокаивается. Я должен спасти Катю. С Мариной я разберусь потом.
Марина не пытается встать, а ложится так, чтобы я хорошо видел то, чего лишаюсь.
И это окончательно выводит меня из себя.
Вся эта её театральность, игривость, которая раньше так нравилась мне, теперь вызывает неприятие.
Она не понимает, что сейчас играет чужой жизнью?
– Мариин – не опуская больше взгляда ниже её лица, говорю я вкрадчиво – Ты понимаешь, что его посадят? Если он виновен, он сядет.