Дневник советского школьника. Мемуары пророка из 9А
Шрифт:
Утром сегодня была истинная зимняя погода; снег был крепкий, как камень; можно думать, что он уже не пропадет и останется до самой весны. Короче говоря, зима началась!
Когда я пришел из школы, все были дома: дядя Марк лежал на диване, а мама и Лиза что-то творили на кухне. Монька тоже приволокся от Бубы и фамильярно рылся в книгах, перепутав их все до единой.
Сегодня у нас были монтеры, которые починили вторую линию радио, чему я был ужасно рад, ибо теперь я мог свободно слушать «Аиду» и дома, не тревожа из-за этого Стихиуса.
У М. Н. я сегодня прекрасно провел время! Я рассказал ему и М. Ив., что собрался
1-го декабря. Эх, красота! Сегодня воскресенье! Бывают же свободные дни у людей. А то все школа да школа!
Сегодня вечерком я с Моней сходил к Бубе. Ничего бы особенного не произошло, если бы Гага не предложила б мне составить для развлечения нашу любимую игру «Путешествие на Луну». Она достала бумагу, цветные карандаши, и я до того увлекся игрой, что она превратилась в целую панораму правильно окрашенных планет. Нет слов, чтобы описать чувство, с каким я сидел над этим листком бумаги! Не имея времени и возможности рисовать большие рисунки, я, воспользовавшись случаем, решил как можно художественнее, богаче и более картинно отделать игру. Хоть в оформлении астрономической игры мне бы вспомнить свои мечты о создании астрономического альбома, хоть в простой игре мне бы вспомнить о своих былых проказах в рисовании: такие трагические мысли наполняли мою голову. Вот до какого жалкого положения дожил я, что мне пришлось на какой-то игре применить свое прошлое умение немного водить карандашом по бумаге.
Видя, что я чересчур усердствую, Гага хотела меня остановить, но я сказал, что она тут ни при чем, и что, хотя игра создается для нее, я все таки разрисовываю планеты для себя, для своего удовольствия.
3-го декабря. Когда я сегодня пришел из школы, то неожиданно встретил у нас дома дядю Исаака. Оказывается, он приехал сегодня утром и теперь уходил куда-то по делу. Вечером он пришел, и мы все уговорились, кто и где будет проводить ночь. Мне все-таки досталось место на стульях, чего я и добивался.
4-го декабря. Сегодня утром Монька был у Бубы, и я попросил его захватить с собою ту самую игру «Путешествие на Луну», которую я желал еще окончить.
Вечер у нас сегодня был веселый! К нам пришел Геня с Бертой и с Софой, чтобы повидаться еще раз с дядей Марком и Исааком! Софка что-то пищала, не отходила от меня ни на шаг, прыгала по полу и под конец что-то нарисовала на бумаге, наподобие домика с гигантскими ромашками, венчики которых были на вышине двух-трех этажей. Это произведение искусства я спрятал себе в ящик, когда наши гости уже отправились домой.
5-го декабря. Ввиду того, что сегодня был день Конституции и божьи силы освободили меня от школы, я решил встретиться с Женькой Гуровым. Он привел с собой своего товарища, некоего Леву. Мама вытащила мое пальто, и я с проклятием
– Первый раз в эту зиму пальто одеваю! Ей богу! – сказал я Женьке. – Черт меня возьми, если я не чувствую в карманах целые глыбы нафталина! – И я выпотрошил данное вещество из карманов.
– И охота вам, мошенники, таскать на своих телесах такую хламиду, как пальто? – спросил я, в порыве веселости хлопнув Евгения по плечу. – А ну, сдергивай его сейчас же! То ли дело я! Декабрь, а я в майке в школу хожу! Эх, вы, подлецы! Нужно быть закаленными против холодов, а то, что это такое – парни не промах, а они, знай, кутаются!
Кое-как оправившись в своем необычном наряде, я сказал своим друзьям:
– Хотите верьте, хотите – нет, но сегодня я клянусь вам сатаною, дьяволом и одной третью черта, что завтра я уже эту тюрьму носить перестану! Ради вас я одеваю его, чтобы на нас на улице олухи не глазели! Умные-то ведь, понятно, не будут раскрывать на нас глаза!
Покрутивши часа полтора по городу, мы разошлись по домам.
7-го декабря. Сегодня в школе ко мне неожиданно подошла Маргаритка и изъявила желание получить мой доклад по Италии. Зная, что она большая мошенница, я отказался и пожелал узнать причину. Я заранее знал, что с ответом она не поспешит, и на этот раз я не ошибся. «Век живи – век учись» – ведь это уже не впервой.
Вообще на этой неделе нам давали такую уйму уроков, что мы, несчастные труженики, не имели и продохнуть. Понятно, что я отправился к М. Н. с недоученным уроком, о чем я его и предупредил. Услыхав, как я «ползаю» по клавиатуре, он сделал обиженное лицо и проговорил:
– Бегемот ты этакий!
Я действительно был бегемотом!
…Вернувшись домой, я застал дома дядю Марка, ужинавшего за столиком; Лизу, священнодействующую у плиты, и Моньку, который готовился мыться. К нашему несчастью. Монька сегодня что-то взбунтовался. Бултыхаясь в ванне, он налил на пол целое море воды, орал песни, хотя мы с Лизой то и дело говорили, что у дяди болела голова, и, наконец, он отказался ложиться спать, хотя уже было десять часов. Он злобно заявил нам, что «прынципьяльно» не будет сегодня спать до двух часов, и, если мы его засунем под одеяло, то все равно назло нам не закроет глаз. Он стал натягивать на себя одежду, и, оставив после себя в ванной разбросанные полотенца, начал прохаживаться по комнате, насвистывая какую-то песенку. Мне надоела вся эта волынка, и я энергично воздействовал на него, после чего, бормоча проклятия по моему адресу, он залез под одеяло и начал насвистывать какую-то дребедень. Чего это он вздурил, я не понимаю; по крайней мере, вся вина этой катавасии пала на него полностью.
8-го декабря. Сегодня – благодать: выходной день! Я позвонил Женьке, чтобы узнать, говорил ли он о билетах со своею знакомой.
– Да ведь еще же рано! – ответил он.
– Экой же ты, черт! – сказал я. – Да ведь разве ты не понимаешь ценности зараннего предупреждения? (Так! Изд.) Ведь тогда у нас больше шансов будет на то, что мы получим билеты! А будет разве хорошо, если ты перед самыми каникулами ошарашишь ее этим?
– Хотя верно! Нужно будет сказать об этом маме, чтобы она переговорила с ней. А знаешь, еще в чем загвоздка?