Дневник Странных Путей. Книга 1
Шрифт:
— А теперь ты. Снимай рубашку и садись!
— Да ладно, — поисковик попытался скрыться в палатке.
— Сидеть! — рявкнула так, что Тема в десятке метров от нас бухнулся на толстый зад, виновато поглядывая на меня.
Поисковик обреченно снял одежду и уселся на походный стул. Пока я промывала ссадины командира кипяченой водой и смазывала йодом, Вад поставил на огонь котелок с кашей.
На следующее утро мы вошли в последнее неисследованное нами сооружение — развалины крепостного храма. Обойдя помещения, нашли только ржавые гвозди, пару наконечников стрел и погнутый наконечник копья. Немного разочарованные, вышли на площадь перед храмом и уселись на длинный камень.
— Я так не играю! — Вад разочарованно выключил камеру и принялся доставать новую кассету.
— Да, бедненько… — Рамирос вздохнул, — не того я ожидал, если честно…
— Я тоже, — растирала поясницу, — всплески Силы есть, но в этих местах только голые стены.
— Погоди, — вдруг встрепенулся поисковик, — а где именно ты обнаружила эти всплески?
— Там, — указала пальцем за спину, на храм, — в восточном притворе, в самом дальнем углу.
— Там, где камни кучей?
— Ага.
Рамирос вскочил и направился обратно, на ходу доставая фонарь и металлоискатель. Заинтересовавшись, мы поспешили вслед за командиром. Подсвечивая себе фонариком, Рам принялся прозванивать кучу камней и стены.
— Глухо, — он опустил прибор, — покажи, где конкретно ты почувствовала всплески?
— Тут, тут и тут, — ткнула в край кучи возле стены и в две точки где-то на уровне своей груди.
Поисковик опустился на корточки и принялся отгребать камни в сторону, добираясь до пола. Потом снова прозвонил пол, и — о чудо! — справа прибор слабо звякнул. Мы сгрудились, всматриваясь в каменную кладку. Наконец, Рамирос довольно хмыкнул и ухватился пальцами за тоненький гвоздик, слегка торчащий из щели. Он довольно сильно потянул его на себя, и вдруг часть стены с жутковатым гулом отодвинулась в сторону, открывая темный зев потайного хода.
— Ура! — Вад слегка подпрыгнул.
— Потайной ход! — Рамирос удержал друга и направил луч фонаря вперед, — длинный, ведет вниз.
— Пошли? — включила свой фонарик, — там безопасно, я чувствую.
— Идем, — Рамирос первым вошел в низкий и узкий коридор, — берегите ноги и головы.
Идя за парнями, автоматически считала шаги. На тридцать втором коридор резко повернул и окончился в небольшой круглой камере. На длинном каменном алтаре посередине стояло три больших бронзовых чаши в виде драконов. На стенах была затейливая резьба в виде все тех же драконов, изогнувшихся кольцами.
— Святилище! — обвела лучом света весь зал, — думаю, именно эти чаши и есть наша основная добыча.
— Тогда забираем и домой? — Вадим закончил съемку и достал из-за спины мешок, — а то уже вечер скоро…
Остаток отпуска мы практически ничего не делали — загорали, собирали грибы и ягоды, ловили рыбу.
За обедом в предпоследний день нашего пребывания Рамирос первым поднял главный на этот момент вопрос:
— Итак, у нас в руках уникальные предметы. Думаю, то, что твой трофей, Вадим, пополнит коллекцию твоего отца, не подлежит сомнению?
Вадим утвердительно кивнул.
— Значит, остаются наши с Мечтой. Как ты думаешь, какова их хотя бы примерная цена?
Вадим неопределенно повел ложкой:
— Даже представить не могу! Просто не с чем сравнить, ведь цену определяют по отношению к похожим предметам.
— Вот именно. В наших интересах получить максимальную прибыль при максимальной безопасности. Основное свойство трофеев — их уникальное происхождение. Кто больше всего ценит уникальность?
— Музеи? — подложила парням добавки.
— Музеям подавай исторические вещи, — отозвался Вад с набитым ртом.
— Коллекционеры! — сам же и ответил на свой вопрос Рам, — причем, крупные, уровня твоего отца.
— У меня сложилось впечатление, что у тебя уже есть план действий, — посмотрела я в упор на командира.
— Общий, но есть. Я думаю, нам надо выставить их на аукцион. Причем, не простой, а для самых избранных, закрытый для обычных людей, даже богатых.
— А такие есть? — с сомнением поинтересовалась я, щедро вываливая остывшую порцию Тёме в миску. Пес счастливо зачавкал.
— Есть, — сообщил Вадим, собирая посуду, — о них никто не знает, кроме приглашенных. Иногда их еще называют черным рынком. Но это, скорее, от зависти, а не от того, что там действительно черные дела. Просто многие коллекционеры не афишируют свои покупки ради безопасности. Даже со мной отец не любит об этом говорить.
— А как мы попадем на этот аукцион? Сомневаюсь, что это открытая контора.
— Правильно, все делается втихую, но у меня есть один антиквар, который может нам помочь. Я через него сбывал кое-что из своего сталинского сундука. Мужик хитрый и умный, но предпочитает вести свои дела честно, потому что репутация в его деле дороже золота. Чтоб мне мхом обрасти, если у него нет такого выхода «на всякий случай»!
— Поскольку мхом ты не обрастаешь… — я лукаво посмотрела на командира.
— Как только мы вернемся домой, сделаем фото трофеев, и я займусь антикваром, — сказал Рамирос и достал чехол с удочками, — так, мы с Мечтой на рыбалку, а ты моешь посуду!
3
Все чаще я задумывалась о необходимости покупки дома: помимо того, что количество позаимствованных для опытов книг, приборов, алхимического оборудования и прочего начало зашкаливать, мои любимые родственники вдруг стали чрезвычайно активны, практически не давая мне возможности спокойно позаниматься. Мама начала регулярно приглашать гостей, которым было просто необходимо посмотреть на мои кладоискательские трофеи и поинтересоваться личной жизнью, отвлекая от занятий.
Покупка моего личного жилья могла решить эти проблемы, одновременно обеспечив надежное вложение прибыли от моих трофеев. Теперь я с куда большим тщанием изучала специальные сайты и даже поговорила с хорошей знакомой, работающей в сфере недвижимости.
Тем временем Рамирос почти вышел на необходимый нам уровень антикварного черного рынка, целеустремленно продвигаясь к намеченному результату. В этом помогли рекомендательные письма, которыми снабдил нас отец Вада. Банкир плавился от восторга обладания уникальным предметом коллекции.