Дневник Жеребцовой Полины
Шрифт:
Оказывается, у него были с собой большие деньги. Их украли!
Тот, кто убил? В милиции? Врачи?
Приезжала невеста-чеченка. Рыдает! Как мне ее жаль!
Она тихонько шепнула, что хочет умереть на его могиле.
Мне снился Ваха-Володя! Он улыбался.
Тоню — продавщицу книг пообещали убить. Чтобы русских людей на рынке не было.
Она
Мадина на рынке поминала погибших братьев.
Ее младший брат в 19 лет погиб рядом с ней при ракетном обстреле рынка 21 октября 1999 г. Ему оторвало голову.
Старшие братья расчищали завал разбомбленного дома в г. Урус-Мартане. Под плитами дома стонали люди. Кранов не было. Братья сами, вручную, пытались плиты поднять.
Но съехала верхняя плита.
Сразу на них двоих.
8 ноября 2001
Переехали 30 октября.
Мы долго слушали, как сговариваются соседи. Они решили нас убить. Гадали: сколько получат за книжный шкаф? Совещались, как им делить прибыль?
Планировали разделиться на две группы. Одна будет агрессивна. Вторая сделает вид, что желает помочь.
Так у нас одной рукой здороваются, дают хлеб. А другая рука — с ножом.
Брат против родного брата никогда не пойдет! Это мы хорошо знаем. Кроме расселившихся по двум четырехэтажным домам двух чеченских семей (многочисленных по своему составу), рядом с нами никто не живет.
Плохи наши дела!
Я рассказала обо всем соседкам на рынке.
Откликнулась Таиса с остановки «Электроприбор». Пообещала спросить разрешение дома.
В случае согласия близких — переселить нас в одну из своих пустующих квартир.
И разрешение было получено!
Я предупредила Лейлу. Она и мать Вахи-Володи пригнали машину. Мы быстро побросали в кузов наше барахло, что для окружающих явилось полной неожиданностью.
Нам немного помог младший брат Джима. Он простодушно радовался:
– Я так и знал — удерете! Сумеете!
Резван сурово смотрел и злился.
Его план уничтожить нас — вредных свидетелей, списать на нас все дворовые хищения не удался!
Джиму мы отдали ключи от своей рухнувшей в подвал квартиры со свисающим потолком, где прожили всю войну. Сказали:
– Мы помним добро твоей мамы. Помним короткую дружбу с тобой.
Разрешили ему забрать и продать нашу старую ванну и старую газовую плиту. Сами мы с ними не сладим. С юмором отметили:
– Это, конечно, не старинный книжный шкаф 1924 года, но на сигареты, хлеб и пиво тебе хватит!
Мы постарались разбудить остатки совести этого человека. Как показали события — совершенно зря!
Джим и Золина, опережая соседей-конкурентов, направились за «подарками».
Пока мама Володи и Лейла грузили книги, исчез их цветной пакет. Мы о его существовании не знали.
Позднее женщины рассказали, что поставили пакет под окно Джима.
Мы отъехали. Они спохватились! Повернули машину назад. Но пакета на месте не было.
Мать Володи и тетя Лейла нас бросили! Расстроенные, обе женщины пошли искать свои вещи.
Борзовы начали ссорить нас. Они сообразили, как потянуть время. Заявили, что пакет с документами и деньгами находится в одном из наших мешков (?) В книгах. Они «видели» его там.
Когда мы заехали в новый для нас двор, было темно! Расплатились с водителем стиральной машинкой, подарком моего деда. Разбирать и заносить наше имущество нам помогали незнакомые подростки. Но никто ничего не украл! Детей мы отблагодарили моими игрушками и печеньем.
Мучались со шкафом, с трудом его занесли!
В подъезде этого пятиэтажного дома много целых квартир! Жильцов мало: русская бабушка с сыном-инвалидом на первом этаже. Чеченская семья на нашем этаже. Трое детей, муж и жена. Четвертый их сын удрал от армии, не куда-нибудь, а в Арабские Эмираты!
Мужчина, однако, сотрудник российской милиции.
Его жена родственница Айшат и Адама, врунов, что когда-то оклеветали Валю и Аленку. «Милицейская семья» дала еду.
Они поддержали наш усталый боевой дух: «Белите, мойте стены! Мы поможем!»
На следующий день, приехали Лейла с мамой Володи. Вместе с нами они начали разбирать книги, искать пропажу — цветной пакет! Оказывается, в нем лежали около трех тысяч рублей. Два паспорта — Лейлы и ее мужа. А также двести долларов на поминки Вахе-Володе.
– Надо же! «Наварились» с убитого! И нас очернили! Хотели подмешать в свое грязное дело — возмущалась мама «подвигами» бывших соседей.
Наплевав на безопасность, мы поехали назад, в свой родной двор. Сразу пошли к матери Борзовых. Говорили о грехе. О наказании Всевышнего за украденное у людей, которые в горе. О краже у мертвого, с поминок!
Потом мы явились к Джиму и Золине. Бодро сообщили о решении найти пакет. Снять с него отпечатки пальцев. Потребовать, чтобы всех, проживающих в данном дворе, проверили!
Добивалась моя мама от супругов клятвы: «Клянемся Аллахом, мы не брали!»