Дневники сына человеческого, или Хроника Кумранских манускриптов
Шрифт:
После завершения полёта над пропастью путник ещё некоторое время оставался в сознании и, если к нему успевали приблизиться другие паломники или сам караван-баши, он сообщал только, что летал, что падал и больше ничего. Потом душа окончательно покидала изуродованное, фактически раздавленное в лепёшку физическое тело, а оставшиеся в живых тут же возвращались назад, и с паническим страхом рассказывали о случившемся. Выжить в таких полётах удалось немногом, поэтому Чёрный Иртыш обходили стороной.
И ещё одно белое пятно тревожило местных жителей удивительными энергетическими выходками живой природы. Много севернее Тянь-Шаня, за киргизскими степями протянулась к Холодному великому морю цепь Рипейских гор, в середине которых, рядом
Совсем недавно стал известен факт, когда заплечный мешок сбившегося с дороги человека, набитый всякой всячиной, вдруг потерял вес и стал подниматься к облакам, как воздушный шарик. Путник сначала вцепился в мешок, будто там у него хранились несметные сокровища. Только видя, что тяжёлая котомка, вдруг потерявшая вес может утащить его за облака, всё же выпустил лямки. Упав с приличной высоты, заблудившийся путник повредил ногу, но смог самостоятельно добраться до ближайшей деревни и, ввалившись в корчму, рассказал, что с ним случилось, выпучив от страха глаза. Корчмарь и гости ему поначалу не поверили. Лишь один местный житель, прослышав про это, подтвердил, что возле горной деревушки Кунгур, что находится недалеко от пещеры, не раз случалось такое и даже ещё похуже. Просто таёжники не любят говорить о вещах, не предназначенных для обсуждения.
О горах Тибета тоже много ходило разных баек, бывальщин и небылиц. Какая из них правдивая – не мог сказать никто, потому что вера у человеков в здешних краях разная, хоть и человеческая вера в Единого Бога. Очень далеко ближе к перевалу послышался горный обвал, будто кто-то сорвался в пропасть, увлекая за собой осколки базальта. Погонщик, ведущий под узду переднего мула, вскинул голову, прислушался к горному эху и недовольно покачал головой.
Первосвященник Закхей подъехал к погонщику:
– Какой-то шум в Гималаях вызвал недовольство нашей дорогой? Нас впереди ожидает что-то опасное?
– Ах, нет, – погонщик попытался успокоить паломника. – Я обещал доставить вас в Лхасу и доставлю. Но впереди в горах сейчас прошла снежная лавина. Иногда в это время года лавины обрушиваются с гор. Хорошо, что она уже прошла, но плохо, что снегом может завалить нашу дорогу.
Погонщик тряхнул копной чёрных взлохмаченных волос и в очередной раз сверкнул выразительными живыми глазами. По одежде он отличался от остальных путешественников: высокие сафьяновые сапоги и узкие чёрные штаны не носил ни один мужчина Индии, Передней Азии или Китая. А вот длинная рубаха и поверх надетая безрукавка с затейливой вышивкой свидетельствовали, что их погонщик мог купить на вселенском базаре Вавилона. Только золотая серьга в левом ухе говорила, что он уроженец либо далёкой Гипербореи, либо пришёл из стран, лежащих за Великим Понтом. [95]
95
Великий Понт – нынешнее Средиземное море.
– Что такое снег? – осторожно спросил Закхей.
Его невинный, вроде бы, вопрос вызвал улыбку на лицах погонщика и окруживших его путешественников. Остальные попутчики были, скорее всего, родом из Индии и не раз преодолевали горные перевалы. А вот Закхей с Иисусом никогда раньше не слыхали, что в горах бывают какие-то лавины и обрушивается снег.
Тем не менее, невинный вопрос паломника вызвал улыбки и прогнал тревогу из сердец путешественников.
– Скоро увидишь, что такое снег, – пообещал первосвященнику один из попутчиков. – Сможешь даже потрогать его руками и задать себе вопрос: почему Вседержитель дарит горным жителям снег и лишает ваш избранный народ счастья искупаться в снегу и очистить от накопившихся грехов если не душу, то хотя бы бренное тело.
Небольшой караван снова
Когда караван продолжил путь к тибетскому озеру Нам-Цо, Закхей придержал своего мула и дождался, когда мул Иисуса поравняется с ним.
– Что думаешь о снеге, мой ученик? – спросил он у послушника.
– Мы испытали жаркое дыхание пустыни, и после этого меня ждала мистерия посвящения с преодолением воды и высоты, – рассудительно ответил Иисус. – Сейчас мы прошли испытание холодом и после этого ламы в священной Лхасе устроят мне очередную мистерию посвящения, но в противоположность здешнему холоду меня ожидает преодоление огня, так?
– О да, наверно, так и будет, – подтвердил Закхей. – Тем более, там ожидается праздник огня, и мы как раз успеем к его началу. Но мистерии посвящения в религиозные знания тебе пройти необходимо. Так предвещал пророк Исайя, так сказано в Писании.
Иисус ничего не ответил учителю. Видимо, неизведанные края, неизвестные ему до сих пор религии и необычные люди заставили задуматься о смысле человеческой жизни. Он снова вспомнил один из храмов в Индии, куда привёз его Закхей после храма почитателей огня зороастрийцев и какие удивительные вещи случились в обители бога Бон По.
Храм действительно был диковинным. Крыша походила на китайскую пагоду, покрытую черепицей, а стены из брусьев чёрного дерева пестрели расписными инкрустациями. И если бы строение не было огромным, то запросто могло сойти за какую-нибудь сказочную музыкальную табакерку. В таком жилище индусских богов могло случиться самое незабываемое и невозможное ни в одном храме богослужение. Собственно, паломникам уже сообщили, что они угодили как раз на обряд венчания… рога с растением!
Представить можно было всё, что угодно. Даже то, что под венец приведут либо козлов, либо ещё каких-нибудь непарнокопытных, но чтобы роли жениха и невесты выполняли рог и растение! – это выходило за рамки человеческого понимания. Иисус даже усомнился: а Богу ли поклоняются прихожане этого храма? Но Закхей уверил, что именно имитация венчания нужна для последующей мистерии такого же венчания, но уже живых людей, ибо нерушимый союз любящих сердец заключается на небе.
Владыка индуистского храма выделил паломникам проводника и переводчика, но тот, скорее всего, исполнял роль соглядатая. Иисус пытался сдерживаться, помня, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Только в этот раз он посчитал нужным высказать проводнику своё мнение о никчёмности фиктивной свадьбы. Новый знакомый индус, как ни чём не бывало, кивнул на замечание незваных гостей и благоговейно уставился на юношей, держащих в руках священного жениха и невесту.
Брамины сделали им знак и юноши рядышком, благоговейно, как будто сами являлись женихом и невестой, вошли в храм. Гости, прибывшие с ними, остались снаружи. Снова заиграла праздничная погремальная музыка. Мужчины и женщины принялись разбиваться на отдельные группы. Это, очевидно, тоже было частью происходящей мистерии.
Мужчины, собравшись в кружок, время от времени поднимали руки вверх с повёрнутыми от себя ладонями, а женщины принялись, пританцовывая распевать, или же наоборот, но это всё явно входило в свадебную процессию. Гости веселились, только в ворота храма никто не заходил и что там происходит с рогом и растением не знал никто. Может, свадебные церемонии здесь такими и были, но всё же очень уж ярким и одиозным светом была окрашена свадебная мистерия. Как будто присутствующие сочинили пародию на святое человеческое чувство, можно сказать, даже чуть-чуть издеваясь, исполняли свадебные танцы и песни.