Дни за гранью

Найманов Ильяс

Дикие Территории жили своей жизнью. Долговцы регулярно направляли патрули, чтобы прореживать количество мутантов на дороге от Ростка до Янтаря, по этой причине регулярно теряли людей и регулярно устраивали конкурс и себе и мутантам, кто быстрее долговец или мутант, поскольку мутанты, по крайней мере снорки и кровососы постоянно прогрессировали, становились чуть более быстрыми, осторожными, а самое худшее — умными. Сам сталкер особо не отслеживал их поведение, но как-то раз один из его знакомых долговцев, топтавший Зону и носивший долговские шевроны уже четыре года, по прозвищу Дизель, напившись в Ста Рентгенах рассказал что видел и что думает, и Ходок поверил. Не поверить было бы проще, отмахнуться, посмеяться над пьяным бойцом, но он предпочел поверить, поскольку хоть от этого и становилось страшнее, но вместе с тем и крепла его личная внутренняя уверенность, что сила оружия человека в Зоне — понятие временное.

Суть рассказа, которое у Дизеля заняла больше двух часов заключалась в следующем. Снорки и кровососы эволюционируют. В самом начале снорки, когда он только вступил в Долг, атаковали прямым прыжком с места на человека, либо с возвышенности, либо двигаясь на него по прямой, но практически всегда в лоб, да еще и за секунду грозно рыкнув перед прыжком. Таких «прямоходов» перестреливали

быстро и безболезненно, но со временем большая часть из них стала атаковать сбоку, сзади, а предупреждающие рыки становились реже. Видимо выжившие после удачной охоты на человека мутанты передавали свои навыки новоприбывшим. Но это была половина проблемы. Долговский квад, стал дисциплинированнее, бронебойные менялись на экспасивные, а броня ПЗС-9Д не позволяла мутанту убить человека с первого наскока. Этих называли «тихие». Но теперь появилась другая модель поведения снорков. Теперь некоторые из них не нападают сразу как только видят цель. Новые снорки, которых так и назвали «новые» провоцируют сталкера первым открыть огонь, высунув из-за укрытия и тут же спрятав голову или часть тела, если сталкер реагирует моментально, то есть практически сразу стреляет в то место, где только что была голова, то снорк продолжает свою игру более осторожно, меняя свое место положение. В итоге два-три снорка могут заставить отряд сталкеров не только потратиться на боеприпасы до опустошения, но и смешать их ряды, посеяв панику и нервозность, которая давала мутанту преимущество. Даже Дизель будучи человеком без нервов, раздражался из-за безрезультатной пальбы и необходимости часто вскидывать оружие. Но худшее было даже не в траченных боеприпасах и нервах, снорки могли и не атаковать, если отряд был слишком силен для них, прекратив осаду и отступив. Худшее было то, что снорки стали выжидать момента, когда услышат характерный звук выщелкивания магазина из автомата, сообщающий им о перезарядке. И тогда они атаковали наверняка, приближаясь зигзагами, прыгая вслепую на звук из-за укрытий. Дизель даже поклялся как видел, что снорк прыгнул на него перевернувшись в полете вокруг своей оси, чтобы сбить прицел. Снорка то он убил, заключив в свои железные объятия, сломав его надвое, поскольку был в экзоскелете, но попасть-то не попал. По итогам если на трех прямоходов квад долговцев тратил меньше минуты на устранение, на тихих две-три минуты, причем регулярно хотя бы один снорк валил долговца на землю, то новые снорки практически всегда доставали долговцев, иногда успевая травмировать бойца и не добивая его скрыться из виду. Что же говорить о зачастую менее бронированных и хуже вооруженных сталкерах, ходящими либо поодиночке, либо группой в два-три человека, имеющих недостаточные навыки стрельбы. Их просто добывали. Дизель был уверен, что все более редкие посещения сталкеров лаборатории ученых на Янтаре было именно из-за снорков, сталкеры попросту не доходили.

Другая статья кровососы. Всегда опасны, всегда голодны, бесшумны и стремительны. Кровососы стали другими. Мало того что они стали крупнее, а значит еще более живучими и грозными, они стали работать в парах или в три особи, и в связи с этим менять стиль охоты. Раньше они наскакивали на сталкера при первой возможности, в режиме стелз, и в восьмидесяти процентов случаев фатально для человека, срубая его ударом лапы. Сейчас некоторые стали следить за долговцами, и они же перестали убивать сталкеров на месте. Выкрадывая его если он отстал от группы, пошел в туалет, отвлекся на посту, причем места засады выбирают вплотную к аномалиям, где их трудно засечь детектором. Но хуже всего не то что кровососы стали еще более неожиданными, они стали использовать выкраденных людей в ночное время как приманки для их товарищей. Сломав сталкеру руку или ногу, они заставляют кричать его и звать на помощь, выманивая людей на их территорию, зачастую вынуждая преследовать несколько сотен метров, где растянувшихся цепью и не имеющих укрытия людей убивают по одному. Так группировка Долг потеряла уже два квада на подходе к Темной Долине, после чего было приказано не пытаться вызволять захваченного товарища, а использовать подствольные гранатометы, чтобы накрыть мутанта или обеспечить похоронный залп для сталкера. Стоит ли говорить, что кровососу осколочные ранения и контузии стоили от нескольких часов до дней регенерации, а сталкеру жизни.

Исходя из полученной информации, Ходок больше всего опасался поднаторевших в добыче людей снорков. Вообще в последнее время он явно чувствовал, что что-то происходит вне его, но относящееся к нему. Тяготившее предчувствие, ощущение, что за ним кто-то следит все чаще подавляли его. Он внушил себе что это все временные проявления влияния Зоны, которое усилились как только он стал проводить больше времени в глубокой ее части. Зона проскальзывала в душу сталкера по ночам во снах, в лице того самого излома, чей аномальный плащ многократно спасал ему жизнь и более чем значительно облегчил и улучшил жизнь на этой территории. Зона проскальзывала ему под кожу холодной, злой, щекочущей нервы аномальной энергией, заглядывала в глаза ищущими и не находящими его глазами мутантов, Зона ждала его раскидистыми жадными аномалиями, настигала воем ветра и тихим, вкрадчивыми ночными шагами, но до сих пор не могла ни найти, ни остановить его.

Вот и сейчас двигаясь во второй половине дня по пересеченной местности он испытывал легкий приступ паники и беспомощности, как будто беда неотвратимо надвигалась на него, мрачными тучами из-за горизонта, а сам горизонт приблизился со всех сторон, сфокусировав его местоположение и не было уже сил ни убежать, ни спрятаться. Ходок умел бороться с такими состояниями, если кто-то прибегал к водке, то он предпочитал переждать эти приступы в ясном сознаний, наблюдая за собой со стороны. Наблюдая как трясутся в приступе руки, как сводит желудок и плывет зрение. В такие минуты он старался не сопротивляться и не подавлять это состояние, обеспечив физическую безопасность тела. Вот и сейчас повинуясь инстинкту он остановился в поисках места для получасовой отсидки, чтобы одолеть приступ. А приступ одолеть было необходимо, иначе в таком состоянии он заставит его совершать ошибки, притупит внимание и возьмет оплату травмой или жизнью. В эти минуты в голове у него всплывали как одна из непреложных истин Зоны известные строки, которые всегда придавали ему решимости:

«В воздyхе пахнет бедой Целых две тысячи лет, Жизнь так жестока Hа этой пpоклятой земле…» [9]

Ну вот и подходящее место, на склоне холма, на котором вырос единственный мутировавший куст шиповника, чьи колючки вполне можно было использовать в качестве шила. Он уже чувствовал, как начинается приступ, слабеют руки и ноги, покрывается испариной спина, Зона медленно и неотвратимо брала свое. Там на Большой Земле, человеку с такими приступами как у него, да что там говорить как у большинства сталкеров разменявших пару лет в Зоне, давно бы прописали лечение в психушке, но здесь он был одним из самых хладнокровных и спокойных бойцов. Вот наконец и куст, ничего особого, ни следов, ни шерсти на ветках, ни помета мутантов, ни консервов оставшихся после привала людей, ДЖФ показывал чистое поле в пределах четырехсот метров, но это конечно еще далеко не факт, ПДА и чутье не засекали ничего необычного, можно сесть. С трудом сдержав стон, Ходок сел на землю возле куста, полностью накрывшись плащом, теперь он не видим, надо лишь продержаться в сознании минут десять, а потом приступ пройдет.

9

Слова из песни «Беги за солнцем» группа «Ария» — прим. автора.

Страх и паника накатывали волнами, подсказывая ему вскочить, отпугнуть криком Зону, показать всем что он тут главный и никто не смеет посягать на его душу. Затряслись предплечья, заставляя крепче схватиться за замененный на гаусс автомат АК, слегка припекло в районе пояса, где находились в своих экранирующих пазах артефакты. Сталкер закрыл глаза и сосредоточился на дыхании, заставляя себя дышать ровно и глубоко, отсчитывая по три секунды на вдох и на выдох с секундной паузой между ними. Прошло несколько долгих минут. Душный воздух, безветрие, как на зло давно не было дождя, с ним почему то легче дышать, вдох, выдох… вдох, выдох… «шиповник то все равно хорошо пахнет, жаль не видно цветов»… вдох, выдох… «запах пыли, легкий шорох, что-то двигается тут неподалеку»… вдох, выдох… «спокойно…» вдох… приступ начал отступать, расслабились скулы, тело, руки, ноги, перестали припекать артефакты, воздух наконец показался свежим, а кажущаяся духота отступила. В голове как это не редко бывает после приступа стало легко и спокойно, кажется посветлел сам воздух, в голове гремела «Ария».

С белым пером в волосах, Словно языческий бог, Ты прыгнул в небо, В гремящий грозами поток. [10] .

Ходок тихо выдохнул и открыл глаза, оставаясь неподвижным. В метре от него стоял и нюхала воздух чувствительным черным носом пепельно-серая псевдособака. Сталкер четко видел широкую лобастую голову со шрамом, длинные клыки длиною в четыре-пять сантиметров, пару черных зрячих глаз, смотрящих прямо сверху вниз на него и сквозь него, вечно оскаленная пасть без губ, могучая шея, горб лопаточных мышц на спине. Ходок превратился в каменную статую, разглядывая мутанта через ячейки плаща.

10

«Беги за солнцем», гр. «Ария» — прим. автора.

Мужество есть лишь у тех, Кто ощутил сердцем страх, Кто смотрит в пропасть, но смотрит с гордостью в глазах… [11]

Все что угодно, только не страх и не агрессия. Сталкер уперся взглядом в мутанта, чувствуя в себе столько усталости от преследований и опасности, сколько не чувствовал за всю свою жизнь, но не было ни капли желания сдаться, он чувствовал его путь в Зоне заканчивается, ставки выросли, он приближается к Исполнителю, несмотря на то что физически далек от него, но и Зона постепенно нащупывает его. Вот одно из ее проявлений стоит перед ним, готовое сорваться с цепи, стоит ему только обозначить себя, но он сильнее ее посланников, бесстрашие не даст погибнуть ему от лап мутанта, мужество не позволит шагнуть в аномалию, воля не даст быт сметенным Выбросом. Ходок чувствовал, как в глубине души зажегся огонь человеческой силы, он чувствовал свою волю, выкованную и закаленную Зоной, теперь он сам сдерживал себя, чтобы не встать во весь рост перед мутантом, доказывая свое превосходство в силу человеческой породы… в силу настоящей человеческой породы. Мутант вздрогнул всем телом, а сталкер жег его взглядом, исполненный мрачной решимости, еще секунда и псевдособака не в силах справиться с недоступным ее пониманию отступила поджав хвост. Несколько неуверенных шагов назад, чуть сгорбилась, делая свою горбатую спину еще более безобразной и изредка поворачивая голову на короткой мощной шее в сторону неопределяемого предмета, коим являлся Ходок, побежала прочь, прижав хвост практически к животу.

11

«Беги за солнцем» группы «Ария», — прим. автора.

Ходок еще несколько минут сидел без движения приходя в себя. С таким настроем нельзя идти по Зоне, потеря осторожности на руку аномалиям. То что было сейчас являлось компенсацией за приступ страха, это было ожидаемым. После каждого такого приступа, наступающего после выхода из глубокой Зоны, через какое-то время приходила компенсация, как взрыв иммунных сил человека, против вторжения чужеродной энергии, и слава всем богам что не этот раз компенсация вернулась так быстро после подавления. Ходок проходил уже это неоднократно и это была одна из причин, почему для смягчения приступов он не брал с собой водки, как большинство сталкеров. Если смягчить приступы, того что называют сталкеры «отходняком» или «накатом» водкой, то и компенсация будет размытой, нечеткой. Сталкер почувствует ее как прилив сил и уверенности, и свяжет это с приемом алкоголя, но нет, здесь работали природные механизмы самого человека, и чем сильнее будет размыт алкоголем эффект наката, тем слабее проявит себя компенсация, а значит не всегда будет рост психологического иммунитета к Зоне.