До и после Победы. Книга 1. Начало. Часть 2
Шрифт:
Вдоль шоссе и проселочных дорог, идущих параллельно ему, было организовано полсотни автотранспортных колонн в десять-двадцать грузовиков, которые непрерывно подбрасывали отступающую пехоту и гражданских на двадцать-тридцать километров на восток, к сортировочным пунктам, где из военнослужащих формировали подразделения, а гражданских и раненных отправляли дальше. Специальные команды, расставленные вдоль шоссе, сгребали на обочину технику, разбитую при налетах немецкой авиации, засыпали воронки от бомб. На переправах организовали такие же специальные команды, которые восстанавливали мосты и понтоны после налетов вражеской авиации, а трактора помогали перетаскивать транспорт и технику через броды - непрерывность движения по дорогам была для Голубева не менее важной задачей, чем их удержание (в РИ подобное было в ограниченных масштабах и как правило на добровольных началах - если находился инициативный командир; здесь же, лишенное необходимости организовывать прорыв на восток через немецкие заслоны у Слонима и Зельвы, командование вполне могло озаботиться подобными моментами).
И снова - в уставе и на этот счет уже было подумано:
"427. Организуя отход, необходимо принять меры к отражению нападений авиации и подвижных частей противника.
Для этого надлежит: заблаговременно произвести перегруппировку зенитной артиллерии и пулеметов, усилить противовоздушную оборону теснин на путях отхода, не допускать скоплений войск, артиллерии, обозов в открытых районах. ...
Планомерность отхода облегчается отсутствием задержек в пути, для чего необходимо своевременно принять меры по очищению тыловых путей."
Укреплялась и оборона шоссе. Танки, которые уже не могли выдержать длительный путь, устанавливались в качестве неподвижных огневых точек, с минимальным количеством топлива, чтобы могли несколько раз сманеврировать на сотню-другую метров, а в случае возможности - отойти на следующий оборонительный рубеж.
Причем действия командующего уже не проводились вслепую - он более-менее представлял, где и что происходит. Согласно положению полевого устава
"18. Успешное управление боем требует постоянного боевого обеспечения войск. Бдительное охранение и непрерывная разведка предохраняют войска от внезапных нападений наземного и воздушного врага и обеспечивают им постоянную осведомленность о местонахождении, группировке и намерениях противника.",
Голубев уделил много внимания и разведке. При практически полном отсутствии авиации он смог организовать эффективную разведку с помощью конных дозоров. Использовались как конные подразделения стрелковых дивизий, так и подразделения 36й кавдивизии. При появлении противника в назначенных для дозора участках те, в зависимости от расстояния, сообщали по рации, сигнализировали ракетницами или отправляли посыльных. Неожиданность появления крупных немецких сил на каком-либо участке резко снизилась, а у нас, наоборот, появилась возможность быстро перекинуть маневренные группы, состоящие из танков и пехоты на автомобилях, а то и в виде танкового десанта, которые и притормаживали обнаруженные разведкой немецкие части.
И связь не осталась без внимания, причем в том числе и проводная - устоявшийся на пару дней фронт позволил применить ее в ограниченных количествах - вдоль путей отхода, где ее можно было держать под охраной проходящих частей от диверсионных групп противника.
Аппаратуры, в принципе, хватало. По штатам в стрелковой дивизии должно было быть 149 радиостанций - по 24 в каждом стрелковом полку, 64 в артполку, 6 в зенитном дивизионе 37-мм орудий, 4 - в батарее 76-мм зенитных орудий, 3 - во взводе связи. По факту их было меньше - укомплектованность составляла 60-70%. Тут еще накладывалась нехватка связистов. Но все-равно, в дивизиях было примерно полсотни работающих радиостанций. И - опять же берем устав и читаем:
"421. Основой системы связи в подвижной обороне является ось связи войскового соединения на всю глубину полосы обороны с пунктами сбора донесений (ПС) на оси.
В подвижной обороне широко используются радио, подвижные средства, и сигнализация. Применение проволочных средств ограничено.
Для своевременной подготовки связи на последующих рубежах обороны резервы связи эшелонируются. Резервы должны быть сильными и подвижными. На осевом направлении необходимо наличие подвижных подразделений для свертывания линий оси и в то же время для прокладки новых в глубину.
Пункты сбора донесений (ПС) развертываются в районах, намеченных для КП, и несут свою службу на последовательно обороняемых рубежах до отхода подчиненных штабов (КП) на новый рубеж.
Начальный ПС устанавливается в районе штаба (КП) соединения (части) на первом рубеже обороны. Одновременно ПС развертывается на очередном рубеже.
ПС отходит скачками.
ПС, кроме подвижных средств, может иметь радиостанцию, средства сигнализации."
Так что Голубев практически ничего не выдумывал, действовал по уставу. Тут главное было то, что он действовал. Да и устав оказался вполне подходящим инструментом если не на все, то на многие случаи жизни. Хотя лично мне как-то больше нравился предыдущий - временный полевой устав-36, чем полевой устав-39. В первом как-то более понятно было прописано - что именно требуется делать. Так, в ВПУ-36 про боевое охранение говорилось четко:
"234. Перед оборонительной полосой выставляется непосредственное боевое охранение. Задача боевого охранения - ..."
А в ПУ-39 фразы про то, что оно выставляется - переделаны в то, из чего состоит оборона:
"371. Развитая оборона на нормальном фронте состоит:
...
б) из позиции боевого охранения, выдвигаемой вперед на 1--3 км от переднего края основной полосы обороны;
...
376. Позиция боевого охранения служит для предупреждения от внезапного нападения противника, затрудняя ему ведение наземной разведки, и для введения его в заблуждение относительно действительного положения переднего края"
Когда я еще учился в институте, мне попалась книжка по составлению пользовательской документации. И там чуть ли не жирным шрифтом и большими буквами было написано, что необходимо вставлять в текст глагол, как прямое указание - что надо делать и что делать не надо. Иначе пользователь может просто пропустить какие-то моменты - "Ну да, есть такое - и ладно". И как раз ВПУ-36 следовал этому правилу, а ПУ-39 его нарушал.
Может, еще и поэтому положения уставов далеко не всегда соблюдались, особенно в первые дни. Так, в одном из рассказов промелькнуло "Гитлеровцы подобрались совсем близко. Прячась в складках местности, они рассматривали наш берег. У нас, оказывается, не было впереди ни разведки, ни боевого охранения. Фашисты воспользовались этим." Вот это "оказывается", произнесенное командиром, меня сильно потрясло. Ну, ладно - я гражданский человек, мало что понимающий в военном деле, может, и зря ворчу на новый устав. Главное, что Голубев понимал и применял это на практике. Голубев и многие из его подчиненных. И если бы не захват немцами Барановичей 26го июня, если бы не подход нового - 46го - моторизованного корпуса вермахта - ему бы удалось выйти практически сухим из воды.
ГЛАВА 21.
Тем временем севернее продолжал сворачиваться Белостокский выступ. Вечером 26го был оставлен Белосток, и утром следующего дня в него вошли немецкие части (РИ).
К середине 27го июня наши наконец вытянули шедшую на медленных тракторах тяжелую артиллерию, протащили через Волковыск (РИ) и Зельву (АИ; в РИ приходилось прорываться через немецкую оборону), и теперь лишь старались максимально долго держать пути отхода для пехотных частей, воевавших с первого дня войны западнее Белостока. Тем более что из Беловежской пущи под прикрытием ударов ахлюстинцев по немецкой 134й пехотной дивизии смогли выйти остатки 31й танковой, 113й и 49й стрелковых дивизий - группа полковника Калиховича из 31-й танковой дивизии 13-го мехкорпуса предыдущие два дня частично участвовала в боях с немецким 9м армейским корпусом, частично - собирала отходившие группы из 49-й и 113-й стрелковых дивизий, которые в основном укрепляли оборону к югу от Волковыска, а меньшая часть проходили мимо него дальше на восток, вывозя раненных (в РИ они начали прорыв 28го, немцы под их натиском оставили Порозово, но дальше отряду продвинуться не удалось, противник занял прочную оборону. Район прорыва был подвергнут массированной бомбардировке с воздуха и артиллерийскому обстрелу. Вечером 28-го июня был тяжело ранен Калихович, руководство группой взял на себя командир 62-го танкового полка полковник Шаповалов, к этому времени уже трижды раненный. Было принято решение: разбиться на мелкие группы и выходить на восток через Ружанскую пущу. Группа в которой были Калихович и Шаповалов (всего 46 человек) вышла к своим. Из Вязьмы она была отправлена в Москву.)