До и после Победы. Книга 1. Начало.
Шрифт:
– Хорошо. Расстреляем трусов. Сколько их ? процентов двадцать ? тридцать ? Да пусть даже пять - это все-равно много. И эти люди, большинство из них, могут справиться со своим страхом, только не знают как. Потому что командиры их не научили. И, предоставив им такие методики, мы увеличиваем нашу численность на пять процентов. Минимум. Всего-лишь приложив некоторые усилия, чтобы подумать - как это можно сделать. Мне кажется, результат стоит затраченных усилий, не так ли ?
– Так.
– А если уж и расстреливать, то за плохую подготовку бойцов со стороны комиссарских работников. А ? Тимофей Ильич ? Как Вам такое предложение ? Ведь кто как не институт комиссаров должен воспитывать бойцов в духе беззаветной преданности и смелости в бою ? С них прежде всего и спрос.
– Так если он никак не может ...
– Значит, плохо старались. Вспомните слова Надежды Константиновны - "нет плохих учеников - есть
– Посмотрим ...
– Тимофей Ильич, некогда уже смотреть !!! Смотреть надо было раньше ! Сейчас надо действовать. И я рассчитываю в этом вопросе на помощь в том числе политработников. И не только на помощь, но и на непосредственные действия. Так как - поможете ? Или будете настаивать на расстрелах ?
– Да ...
– Что "да" ?
– Помогу.
– Только Вы ? или и остальные политработники тоже помогут ?
– Все поможем.
– Ну вот, другое дело ...
Нет, мне определенно начинало нравиться давить таких как этот твердолобый Ильич. И ведь мужик-то неглупый, но мозг включает редко - все больше норвит взять нахрапом и передергиваниями. Ну и получает той же монетой. Только в отличие от него, у меня за спиной успешная организация советской власти в тылу врага, а у него - только его разбитая часть. Вот и норовит прибрать "мое" под себя, чтобы реабилитироваться в глазах начальства, да и в своих собственных - "уж я бы показал, если бы командовал". По-человечески я его понимаю, но относиться к нему по-человечески в таких пикировках - это означает поставить под удар все сделаное нами, всех тех людей, которые сейчас находятся под моим руководством. Позволить такого я себе не мог. Поэтому при разговорах с комиссаром я постояно держал в голове, что нельзя относиться к нему как к человеку - только как к неразумному существу, которое хочет все испортить. Это позволяло держать во время разговора необходимую жесткость, иногда даже жестокость - такие только под это и прогибаются - когда получают встречную жестокость, направленную на них. Как в анекдоте - "а нас-то за что ?". Она зиждется на ощущении, что ты можешь сделать с этим человеком все что угодно не взирая на последствия. Вот когда ты ощущаешь по отношению к такому человеку, что ты можешь и готов его убить даже если тебя после этого посадят а то и убьют - они это отлично чувствуют и как-то себя сдерживают, хотя по факту они такие же отморозки. Главное - ощущать эту готовность. А убьешь или нет - это дело десятое. На твой выбор. Они боятся произвола по отношению к себе. Тем более что по отношению к комиссару я имел возможности исполнить этот произвол. Причем это даже будет оформлено по закону - мои гражданские и военные юристы могут подвести статью под любого. Не факт, что потом претензий все-равно не предъявят. И не факт, что юристы не расколятся в подтасовывании статей - тут еще надо будет работать - как по подбору юристов, так и по их прикрытию от наездов. Но то, что прямо здесь и сейчас комиссар в моей власти - это факт. И он об этом знает, потому и не лезет совсем уж на рожон.
– ... Итак, что же такое страх ? Страх - это ожидание неизвестности.
По залу прошелся гул. Все в общем-то знали, что такое страх. Точнее - как он проявляется, ну и исходя из этого и давали ему определение - дрожь в коленках, потливость и так далее. Но хитрость была в том, что на самом деле они давали не определение страха, а перечисляли его проявления. Этот тонкий момент я выявил еще в самом начале моего здесь пребывания. Я бы и сам давал такое же определение, но вот со стороны, когда приходилось общаться с бойцами - наедине и группой - я вдруг как бы увидел со стороны эту подмену. И стал над ней думать. Как и все "общеизвестное", страх всем известен и потому "не требует" определения - все и так про него знают. Поэтому-то и возникают проблемы с его преодолением, что он сразу же неправильно идентифицируется. А если неправильно описать проблему, то скорее всего она не будет решена. Точнее, она решается по мере того, как боец все больше участвует в боях - страх уходит, становится привычным. Но начальный период из-за этого неправильного определения затягивается, отчего у нас растут потери. Поэтому, подождав, когда гул закончится, я продолжил.
– Да-да. Страх - это ожидание неизвестности. Если человек не знает, чего ожидать - он боится. Скажу более - страх - это негативное ожидание неизвестности, это ожидание бед, которые может принести неизвестность. Потому что наверняка вам всем знакомы моменты, когда вы ожидали чего-то с подъемом, когда страха вообще не было. Это были счастливые моменты позитивного ожидания неизвестности, когда вы не ждали от предстоящих событий каких-то несчастий, или же считали, что сможете с ними справиться. Страх боя тоже по-немногу становится позитивным. А когда он становится таким ? Когда вы знаете, чего ожидать от боя, какие будут ситуации, и как с ними справляться.
Я отпил воды и продолжил.
– Вот скажем новобранец. Он не знает, что пулемет, стреляющий по нему с расстояния километр, попадет в него если только случайно, одной пулей из ста, а то и тысячи. Для него пулемет - "машина смерти", если начал стрелять пулемет - он обязательно убьет. Естественно, если воин будет стоять как вкопанный, он в конце концов реализует вероятность удачного попадания в себя любимого - все-таки распределение пуль по его контуру существует, пусть эта плотность и мала, но количество в конце концов перерастет в качество - боец будет ранен а то и убит. НО. Если боец знает об этой одной сотой вероятности попадания с километра, он уже не будет впадать в ступор, он быстренько найдет себе укрытие - спрячется там за бугорком или в воронке. И все - боец жив, пулемет не страшен. Естественно, "пулемет с километра" и "пулемет со ста метров" - две большие разницы. "стометровый" пулемет поразит бойца уже девяноста пулями из ста - вероятность поражения на такой дистанции существенно возрастает. Как же справиться бойцу с такой ситуацией ? Самое первое и главное - не лезть в места, из которых по нему может начать стрелять пулемет с таких дистанций. Если уж залез - определи, как прикрыться от пулемета - спрячься за бугорок там, в воронку, и все - только ползком. И боец должен быть уверен, что пока он прячется, его товарищи давят этот пулемет огнем. И его товарищи должны быть уверены, что как только боец перестал слышать свист пуль над его головой, он высунется и начнет давить огневую точку. То есть, в основе борьбы с последствиями страха лежат - знание действенности средств поражения противника, знание как от них укрыться и поддержка товарищей. Все. Если кто-то хочет что-то добавить - прошу.
– ...
– Ну что ж, раз пока. Пока. Вам. И мне. Добавить нечего, то наши последующие действия будут заключаться в том, чтобы составить брошюру, где будут описаны данные пункты - огневые средства противника и их действенность на разных дистанциях, принципы укрытия и как их применять каждым бойцом на практике, и тактика действий малых групп в различных видах боя. Думаю, вы сейчас не услышали чего-то нового - всю эту работу мы уже выполняем. На самом деле новым будет именно связка этих моментов с преодолением страха - тут уже наши психологи должны подобрать такие слова, чтобы каждый боец, узнав о данных пунктах, одновременно понял бы, как избавиться от страха в конкретных ситуациях - в атаке там, при артиллеийском обстреле, в других ситуациях.
– Но ведь бойцы бывают разные ...
– Верно. Только не "бойцы", а "психофизические группы" бойцов. Поэтому. Вам потребуется - "а)" определить набор этих групп, "бэ)" для каждой группы подобрать нужные слова, и "вэ)" - предложить для сержантов и командиров методику. По которой они смогут определить как психотип бойца, так и подобрать нужные. Этому. Конкретному. Бойцу. Слова.
– Детский сад какой-то ! Мы что - будем возиться с каждым трусом ?
О! Ильич проснулся ... Ну кто бы сомневался !
– Эти, как Вы, Тимофей Ильич, выражаетесь, "трусы" - советские люди, как и мы с Вами. И если кто-то из наших. Советских людей. Имеет какой-то недостаток, долг каждого советского гражданина - помочь ему с ним справиться. И если Вы считаете себя советским гражданином - это и Ваш долг ! Вы считаете себя советским гражданином ?
– Я и есть советский гражданин !!!
... хм ... молодец ... ловко вывернулся из ловушки ...
– А раз так, то у вас не должно возникать никаких вопросов.
Нет, все-таки это тип в чем-то даже полезен - он олицетворяет собой ту часть общества, что признает только радикальное решение любого вопроса, в стиле "нет человека - нет проблемы". А его высокое положение дает ему право постоянно высказываться в таком смысле. Ну это он так думает. На самом-то деле его положение меня не интересует, хотя остальные пока его опасаются. Ну да ладно - в конце концов я именно для них отвечаю на его вопросы - порой и сам не вспомнишь обо всех тонкостях той внутренней политики, которую я хотел бы ввести, а тут такой подарок - и забудешь - а напомнят рассказать о чем-то важном. Как например сейчас - удалось толкнуть мысль о том, что мы своих не бросаем. Потом, конечно, буду повторять это еще не раз, и, надеюсь, нам удастся подтвердить ее делами, но и сейчас пусть привыкают к мысли, что государство - уже не враг. Вот только что будет, когда соединимся с большой землей ... Там-то этих идей нет и в помине ... Но эту проблему я пока не знал как решить, поэтому и откладывал и ее, и само соединение.