До и после Победы. Книга 2. Становление
Шрифт:
ГЛАВА 6.
Главное же - у нас наконец-то родилась качествено новая армия - как раз за девять месяцев. И дело было не столько в вооружении и тактике - из бойцов мы сделали оптимистов. И большую роль в этом сыграла служба психологического обеспечения. Работа велась прежде всего по индивидуальной психологии бойца.
Психологи этой службы постоянно беседовали с солдатами, собирали фактический материал с описаниями их действий, что бойцы чувствовали в разные моменты, почему такое происходило, как они справлялись с проблемами, как преодолевали себя. На основе этих сведений составлялись методички по работе с военнослужащими разных уровней и склада характера, профессиональной ориентации и в разных ситуациях, и одновременно эта же информация доводилась и до военнослужащих с тем, чтобы они сами могли контролировать свое психологическое состояние и давали обратную связь по тем методикам, которые им предлагались. По результатам составлялись мотивационные
В месяц ротный психолог тратил до восьми часов на бойца - как на корректировку его психического состояния и мотивационных целей, так и на анализ, описание возникавших ситуаций, методическую и аналитическую работу по новым данным, изучение новых методик и приемов, поступавших от руководства.
Упор в работе с бойцами делался прежде всего на психологическое консультирование, психопрофилактику негативных состояний - лучше обучить человека самому отслеживать и корректировать свою психику, чем потом исправлять последствия психологических травм. Конечно, получалось это не у всех и не сразу - тогда немедленная помощь психолога или более подкованного товарища оказывалась неоценима - "минуты года берегут" - пока травмирующая ситуация не создала устойчивые нейронные связи, ее необходимо выговорить, разрушить зарождающуюся проблему, заместить ее нормальным отношением, чтобы в дальнейшем как можно меньше возникало проблем.
Одновременно продолжалась работа по составлению и уточнению методик психологического воспитания и поведения бойцов в разные периоды и моменты - получение повестки, прибытие в военкомат, поступление в обучающий центр, подбор ВУС, ознакомление с новыми знаниями и навыками, переход в боевую часть, заступление на караул, в засаду, первый бой - оборонительный, наступательный, последующие бои, гибель однополчан, ранение, победа в бою - общая и индивидуальная, убийство врага - все эти моменты постоянно прорабатывались и уточнялись на основе бесед с конкретными бойцами и наблюдением за ситуациями.
Результатом работы психологов были не только методические указания, но и популярные брошюры по психологии, проведение лекций и семинаров с бойцами и командирами - люди сами становились себе психологами, чем и снижали нагрузку на штатных психологов и политруков, и вовремя купировали негативные явления как у себя, так и у своих товарищей.
Немаловажным фактором в повышении роли и значимости работников службы психологического обеспечения было то, что каждый психолог был не только кабинетным работником, он сам проходил все те шаги, что и рядовые бойцы, в том числе ходил в атаку, отстреливался в окопах, сидел в засадах - иначе бойцы не будут доверять его рассказам и рекомендациям. Хотя и не в первых рядах, но все-равно - всегда был рядом. Наряду с политруками и корреспондентами психологи стали тем дополнением, что сцементировало нашу армию, сделало ее однородным организмом, направленным на победу над врагом.
Эти три информационные вертикали не только доносили политику до рядовых бойцов, но и позволяли четко отслеживать ситуацию в воинских коллективах. Теперь у командиров уже не было возможности зажать невзлюбившегося бойца или покрыть просчеты любимчиков - эта информация сразу становилась доступна и такие проблемы решались уже на более высоком уровне. Естественно, командиры были не особо рады такому положению дел, но и с ними постоянно велась разъяснительная и воспитательная работа, да и, что уж говорить, многие видели и пользу от этих вспомогательных служб - далеко не всегда у командира хватало сил или времени, чтобы поддерживать своих бойцов. Так что в общем и целом процесс хоть и со скрипом, но налаживался, а особо упорствующих в нежелании работать по-новому мы как минимум не продвигали дальше, а то и заменяли на более вменяемых командиров, передвигая упрямцев на должности, не связанные непосредственно с работой с людьми, а то и понижая в звании или должности. Естественно, при этом учитывалась и эффективность действия этих командиров - в ряде случаев лучше было наоборот - оставить под командой такого командира только тех людей, с которыми он как-то мог взаимодействовать, а остальных вывести в другие подразделения - мы старались не выплеснуть с водой и ребенка. В любом случае, взаимодействие командира подразделения и психолога в случае конфликта сводилось к тому, чтобы прежде всего разбираться в ситуации, с целью не наказать, а выправить ее.
К апрелю же мы вполне отладили и процессы подбора под людей военно-учетных специальностей и боевых заданий.
Подбор ВУС выполнялся на основе тестов, которыми мы выявляли особенности человека - подходимость к конкретным ВУС, устойчивость в бою, склонность к трусости, способность подчиняться и командовать, нервно-психологическая неустойчивость - склонность к срывам при больших физических и психологических нагрузках. Естественно, все эти тесты проходили не одномоментно, а за два-три подхода - человек мог просто разнервничаться или растеряться в незнакомой обстановке, и тем самым показать совсем не те результаты, на которые он способен. Поэтому в учебке он проходил тесты ежедневно - каждый день по два-три теста, с повторением каждую неделю - так и мы отслеживали динамику, и человек, привыкнув к новой обстановке, мог сосредодочить внимание на самих заданиях, а не на том, что о нем подумают если он ошибется или вообще каких-то отвлеченных вещах - той же потертости от неправильно намотанной портянки. Но и в дальнейшем тестирование так же повторялось - человек ведь развивлася, узнавал что-то новое, овладевал новыми навыками - все это, естественно, отражалось и на его настрое, знаниях, целеустремленности. Поэтому-то мы и отслеживали с помощью тестов изменения в человеке, чтобы при случае направить его еще на какие-то курсы, и так получить еще более подготовленного бойца или командира.
Подбор командиром военнослужащих к решению задач по их волевым и психологическим качествам также проходил с учетом свойств конкретного бойца - не было смысла посылать неторопливого увальня в разведку, пусть лучше таскает пулемет и гвоздит фрица из окопа. А чтобы человек не застаивался, получал возможность развиваться, командир и психолог под каждого подбирали задания, с которыми они смогут справиться и вместе с тем которые будут развивать самого человека. Уж воспользуется он или нет предоставившейся возможностью - лежало целиком на самом человеке, но саму возможность и соответствующие установки ему предоставлялись. Не сидеть постоянно в окопе, а сходить в группе огневого прикрытия разведки, не рубить постоянно дрова в хозвзводе, а оборудовать окоп, отразить атаку - людям постоянно предоставлялась возможность попробовать и узнать что-то новое.
Мы еще и дополнили тягу к новому соответствующей системой вознаграждений, и не только денежными премиями, или наградами и нашивками, которые также влекли доплаты, но и повышением их статуса в коллективе - позволять больше вольностей, выделять их из массы путем прислушивания к их советам и возражениям, в том числе и публично - чтобы и остальные захотели, чтобы они могли поступать так же. Но и не позволять садиться на шею - командиров учили делать внушения корректно, чтобы не ранить ценного бойца и вместе с тем чтобы воздействие достигало своих целей.
А если уж кто-то и после такого подхода все время старался спрятаться в тину, прикрыться товарищем - тут уж не взыщи - сначала - месяц в штрафной роте, чтобы прочувствовал альтернативу, а потом - и вплоть до суда и расстрела за проявленную трусость - как ни ценен каждый человек, но хитрожопость сразу и мгновенно деморализует весь коллектив - когда все видят, что можно схитрить и пересидеть в безопасности, то многие так и начинают делать - "а чем я хуже ?" - и тогда потери возрастают многократно - просто перестает хватать стволов, чтобы надежно перекрыть все сектора стрельбы - и привет - немцы подбираются и закидывают гранатами. Поэтому-то и приходилось действовать порой жестоко, да еще и описывать подобные случаи в газетах и боевых листках, чтобы остальные, кому придет в голову "умная" мысль схитрить за счет товарищей, сто раз подумал, прежде чем решиться на такое. Риск погибнуть от хитрожопости становился выше риска погибнуть в бою.
Но все эти поощрения и наказания были лишь дополнением к основной движущей силе. Мы старались сделать мотивацию к действиям, направленным на общественное благо. Этому способствовала разработка пирамиды целей, о которой постоянно писалось в газетах, и которая была не отвлеченной абстракцией, но к ней привязывались конкретные задачи, которые командиры ставили перед подчиненными товарищами. Самый верхний - стратегический уровень - включал в себя базовые для нашего общества цели - как насущные, так и отдаленные на каждом из этапов - какие вообще цели хотим достичь, и соответственно создание общего настроя, способствующего достижению этих целей. Естественно, сейчас главной целью была победа в войне, соответственно, под нее и подгонялся настрой общества, который кратко можно было охарактеризовать двумя словами - "Всех порвем". Но и про более долгосрочные цели мы не забывали - обеспечение достойной жизни - "уважаем своих и помогаем им, всячески вредим врагам". Тактический уровень - какие есть подцели в достижении цели. Уничтожить врага в таком-то квадрате, обстрелять колонну, построить дом - вот подцели, которые вели к основным целям стратегического уровня. Ну и, на оперативном уровне, рассмативались уже конкретные действия, от которых зависело достижение тактических целей - взять высоту, подбить танк, обучить новобранцев. И на каждом из уровней пирамида целей обеспечивалась соответствующим настроем и мотивацией бойцов и сотрудников, с по возможности соответствующим обеспечением их ресурсами и навыками.