До Лета
Шрифт:
Вспышка фотоаппарата, кажется, застает ее врасплох. По ее плечам и по тому, как она опускает лицо к тротуару, я понимаю, что ей это совсем не нравится.
Поэтому подхожу ближе, инстинктивно желая защитить ее.
Она руками обхватывает свои плечи и начинает гладить меховую накидку, надетую поверх платья. Я не очень хорошо ее знаю, но могу сказать, что что-то не так. Ускоряю шаг, пробираясь сквозь толпу, и подхожу к ней сзади.
— Я знал, что ты вернешься. — Я говорю это, наклоняясь достаточно близко, чтобы почувствовать
Ее тело на мгновение замирает, а дыхание перехватывает. Она выдыхает, поворачиваясь, и тут же наши глаза встречаются.
Вспышка!
Ее лицо загорается, и я протягиваю ей руку.
— Давай уйдем отсюда, — говорю я.
Она принимает мою руку, и я одним быстрым движением смещаюсь в ее сторону, чтобы одной рукой обнять ее за талию в защитном жесте, а при помощи другой продолжать выводить ее за руку из этого хаоса.
Она прижимается своим телом к моему, возможно, для тепла, или для безопасности. Мне не важно, зачем она это делает, я рад быть для нее и тем, и другим.
Мне нужно отвезти ее туда, где она будет чувствовать себя комфортно. Туда, где нет этих камер и людей. Где мы сможем поговорить и узнать друг друга получше.
Я вывожу ее из толпы и веду в ту сторону, откуда пришел. Как только мы оказываемся вдали от грохочущей музыки, шума людей, переговаривающихся друг с другом, и вспышек фотокамер, я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней.
— Я везде тебя искал, — говорю я.
Она улыбается, затем застенчиво отводит взгляд.
— Ну, вот я здесь. Может быть, нам стоит зайти внутрь?
— Только если ты этого хочешь. Я уже нашел то, за чем пришел сюда.
Она поворачивается и смотрит на толпу и мигающие огни. Ее руки поднимаются и обхватывают себя, и она снова начинает гладить свою накидку.
— Это действительно чересчур, — говорит она. — Кажется, что там намного больше людей, чем в прошлый раз.
— Согласен. Как насчет того, чтобы пойти куда-нибудь в тихое место? Ты уже поела? Потому что я еще не ел. И не отказался бы от хорошего бургера. Как тебе это?
Ее лицо снова загорается.
— Звучит отлично. Только мне нужно вернуться сюда к полуночи.
— Для твоей феи-крестной?
Она наклоняет голову в замешательстве, а потом смеется.
— Не могу поверить, что ты это помнишь.
— Когда дело касается тебя, я помню все.
Она улыбается и снова отводит взгляд. Я поднимаю ее подбородок и смотрю прямо в глаза.
— Я серьезно.
— Хорошо, — шепчет она.
— Я обещаю вернуть тебя сюда до полуночи. У меня есть идеальное место на примете.
Я помогаю ей сесть в машину, стараясь не зажать ее платье дверью. Затем еду в другую часть города, где никто не будет поднимать шум из-за встречи с миллиардером Райаном Стирлингом, и направляюсь в старую закусочную.
Старая закусочная — одно из тех маленьких хромированных заведений, которые
Мы паркуемся на пустой стоянке, затем подходим к тускло освещенной двери. Пока я держу дверь открытой для нее, звонит колокольчик.
Роки, владелец и шеф-повар, выходит из кухни. Он сложен, как небольшой танк, и двигается, как бык в посудной лавке. На нем выцветший фартук, который, вероятно, такой же старый, как и сама закусочная. Единственные волосы на его голове — белая козлиная бородка. Он вытирает руки о белое полотенце, которое висит на завязках фартука, обернутых вокруг его талии.
Не поднимая на нас глаз, он берет пару меню и выходит из-за стойки. Я снимаю маску и кладу ее в карман пиджака.
— Садитесь, где хотите, — говорит он.
Я прочищаю горло, и Рокки бросает в мою сторону раздраженный взгляд. Медленно его глаза расширяются, а челюсть падает.
— Райан! Мой мальчик, не могу поверить, что ты здесь. Как давно это было?
Его взгляд переключается на Карину, и он неуклюже кланяется ей.
— Я и не подозревал, что сегодня у меня в гостях будут представители королевской семьи.
Карина хихикает.
— Рокки, это Карина Кэмерон. Карина, познакомься с Рокки.
— Очень приятно, — говорит он, берет ее руку и целует с очередным поклоном.
Рокки предлагает нам пройти в кабинку, но у меня другие планы.
— Нет, Рокки, я думал, мы сделаем это как в старые добрые времена. — Я поворачиваюсь к Карине. — Ты не против посидеть у стойки?
— Нет, совсем нет.
Мне нравится, что она такая покладистая. Сегодняшний вечер будет веселым.
— Старые добрые времена, да? О чем думаешь? — спрашивает Рокки.
— Я собираюсь приготовить нам пару бургеров и картошку фри.
— О? Ты уверен, что у тебя получится? — Рокки поворачивается к Карине. — Он рассказывал тебе о своих кулинарных приключениях?
Карина качает головой.
— На самом деле я вообще мало что о нем знаю, — говорит она.
— Я намерен это изменить, — говорю я.
Пока я на кухне готовлю чизбургеры и картошку фри, Рокки составляет компанию Карине. Я слышу, как они обмениваются историями о войне с клиентами за время работы в ресторанах.
Я выхожу из кухни с двумя тарелками еды и замечаю, что она потягивает молочный коктейль, ее маска лежит на стойке.
У нее миндалевидные глаза, чего я не мог заметить раньше, когда она была в маске, и тонкий нос. Даже с макияжем я вижу, что у нее естественный персиковый цвет лица. Она еще красивее, чем я себе представлял.
Я ставлю тарелки и сажусь рядом с ней, а Рокки исчезает на кухне.
Некоторое время мы едим молча, но я могу сказать, что ее что-то беспокоит.
— Тебя что-то беспокоит? — спрашиваю я.