До мазохизма...
Шрифт:
Сама же старалась держать глаза опущенными. Под пристальными взглядами чувствую себя неуютно, словно я не человек вовсе, а редкий музейный экспонат или вымирающий вид. Устроили невидаль только из-за того, что я русская, ведь именно это привлекает местных жителей. Теперь в ауле нас таких две. Представляю, как было сложно Амине. Когда-то она была объектом обсуждений, сейчас эта роль досталась мне.
Нам с Русланом — в целом. Мы тема номер один.
Даже легенды уже слагают, как оказалось… «Один сильный смелый нохчи* спас девушку, они влюбились с первого
Я бы не обратила на это внимания, но несколько раз в наш адрес прозвучали одни и те же слова. Правда, на чеченском, поэтому, когда мы скрылись от глаз селян, сразу спросила у мужа:
— Как они нас называли? — повторить не повторю, конечно, но на слух определю.
— Ча а зезаг, — сказал он.
«Необычное всё-таки звучание языка».
— И что это означает? — лишь бы ничего пошлого и унизительного.
Мы и так нарушили принятые нормы поведения. Пока шли по улицам аула, Руслан не выпускал моей ладони из крепкого хвата, а я прижималась к нему всякий раз, пряча лицо, как только к нам кто-нибудь приближался и начинал разговор. Тем более, это были мужчины — не хотела, чтобы меня рассматривали.
— Ча а зезаг — медведь и цветок, — пояснил он, улыбнувшись.
«Вспомнил, как я точно так же его называла?».
— Интересное сравнение, — и очень меткое, что касается моего мужчины — действительно, похож на медведя.
— Ты мой нежный цветок, — потянул за собой, а потом ловко подхватил на руки.
— Куда ты меня несёшь? — только сейчас заметила, что мы всё дальше и дальше уходим от домов.
— Показать хочу одно место, моё любимое, в детстве часто туда бегал и подолгу пропадал. Тебе понравится.
— Что за место? — заинтриговал.
— Горный родник. Там очень живописно, тихо, уединённо…
Да, это стоит увидеть. Природа тут невероятно красива: первозданная, дикая и необузданная, в обрамлении могучих гор, густых лесов, даже небо как будто бы синее, а какой потрясающий воздух витает, наполненный ароматами трав и растений… м-м-м…
Но мне показалось, Руслан, помимо всего прочего, преследует другие цели.
— Это похищение? — заглянула ему в глаза, в которых плясали бесенята и не скрывали желания.
— О, да-а-а… — протяжно произнёс, а у меня по коже пробежал табун мурашек от глубокого, бархатного, вибрирующего звучания его голоса.
— Собственной жены?
— Угу. Не могу от тебя оторваться…
Мы шли примерно полчаса. К роднику была проложена натоптанная дорожка. Оказывается, вода в нём целебная, чистейшая, вкуснейшая: селяне набирают её в питьевых целях, даже из соседних аулов приезжают, да редкий турист забредает иногда…
Сегодня впервые покинула пределы дома и, наконец, смогла увидеть, как другие люди живут, как всё устроено и каковы масштабы селения в целом. Мне здесь нравится. Чувствую себя на своём месте. И трудности быта совсем не пугают, ко всему можно привыкнуть — уже привыкла.
Лишь
«Подарил счастье… наше маленькое чудо…» — прикоснулась к своему животу. А глядя, как Руслан жадно пьёт из родника, губы растягиваются в улыбке.
С наслаждением любуюсь им… Он успел снять с себя рубашку, которую повязал на бёдра, обнажив свой красивый рельефный торс. Выпуклые мышцы бугрятся, перекатываются под загорелой кожей от каждого движения. Густые тёмно-русые волосы топорщатся стильным беспорядком, что придаёт всему образу дикарский вид.
«Мой медведь…».
Наблюдаю дальше… Вода, просачиваясь сквозь пальцы, течёт по его бороде, стекает струйками вдоль мощной груди — смотрится сексуально… Особенно, когда он вытирается, а со стороны выглядит, будто гладит себя дразнящими жестами.
«М-м-м…» — вечность бы так стояла и не отрывала глаз. Всё в нём привлекает: по-мужски правильная внешность, завораживающий бархатный голос, манящий терпкий запах.
Люблю… Не думала, что могу любить настолько сильно. Никогда и не любила — теперь я это точно знаю… Распирает от чувств к этому большому мужчине. Так приятно знать, что он мой, а принадлежать ему — это эмоции из области запредельных ощущений.
— Попробуй, — Руслан поднялся на ноги и подошёл ко мне, подставив ладони с прозрачной жидкостью.
Склонившись к его рукам, я сделала глоток. Действительно, вода вкусная, только очень-очень холодная…
Но сейчас интересует другое:
— Так ты меня «похитил», чтобы напоить? — взглянула на него игриво, из-под ресниц. Вообще-то, рассчитывала, что муж специально увёл сюда, подальше от людей.
— Нет… не для этого… — хрипло сказал он, улыбнулся уголком губ, а потом прижал к себе, обхватив за талию.
Я развязала платок. Тряхнула головой, позволяя волосам рассыпаться по плечам мягкими волнами. А на мой затылок тут же легла тяжёлая ладонь — есть в этом нечто волнующее душу и тело, возбуждающее, подчиняющее, заставляющее мгновенно открыться навстречу…
— Как ты прекрасна… — Руслан изучает меня, скользит томным взглядом по лицу, словно первый раз видит. На самом деле, как и я, не может насмотреться — соскучились до одури, теперь не хочется расставаться ни на минуту. — Пошли, — взяв мою ладонь, тянет за собой, куда-то дальше вглубь леса.
Послушно иду за ним. Пока не оказываемся на небольшой уютной полянке. Такой потрясающий вид открывается. Если до этого сквозь толщи веток деревьев солнце слабо проникало, то тут целый пучок света льётся сверху, озаряя собой всё вокруг.
«Красотень какая… и день выдался тёплым, безветренным».
— Маш, отомри… иди сюда…
— Да…
Посмотрев на мужа, увидела, как он приминает высокую траву, затем стелет свою рубашку на землю. А выпрямившись в полный рост, раскрывает руки для объятий.