До мурашек...
Шрифт:
— А нормально обсуждать свои семейные тайны в туалете? — не менее эмоционально выпалила в ответ девушка. — Тут и подслушивать не пришлось! Как можно быть такой легкомысленной!
Алена опешила. Может, она была бы благодарна за советы, особенно о том, как выжить в компании, но не таким же тоном!
— Все сказали? — хмыкнула она, застегивая сумочку и вешая на плечо.
— Не ходи к Жанне, — хмуро глядя на нее, произнесла девушка.
— Почему?
— Просто не ходи.
Отличное объяснение! Теперь она точно последует ее совету!
Алена вздохнула
— Послушайте, девушка… «просто» — это не аргумент. Или вы расскажете мне все — и я решу, как поступить, или вынуждена буду проигнорировать…
— Игнорируй, — совершенно спокойно перебила ее та, подтянула рукава пиджака повыше, невольно продемонстрировав витиеватые татуировки на запястьях, и начала мыть руки. — Если Артем Николаевич тебя не предупредил, то и я лезть не буду.
Последние слова больно резанули по сердцу. Двое чужих людей за десять минут в дамской комнате сказали больше, чем Артем перед дверью отдела кадров. Действительно, почему? Ведь он мог бы хоть как-то смягчить удар…
«С ним я тоже поговорю, — твердо решила Алена. — Пусть признается, какую роль он играет во всем этом и какие у него планы. Но сначала — Жанна Витальевна»
Мысленно напомнив себе, никакие запугивания незнакомых девушек ее не остановят, Алена отправилась к кабинету директора.
27. Три маленькие феечки
Артем Николаевич в этот момент открывал дверь с изящной золотистой окантовкой и табличкой «Канцелярия».
Едва он сделал шаг внутрь, как его тут же окутал божественный аромат качественного свежесваренного кофе, сладкие отголоски ванили и щекочущие ноздри нотки легких дорогих духов.
— Артем Николаевич! Как хорошо, что вы пришли! — хором пропели три женщины в элегантных деловых костюмах, с одинаковыми прическами-ракушками.
Не успел мужчина опомниться, как женские ручки с тонкими золотыми кольцами и аккуратным маникюром мягко взяли его под локти и затянули внутрь кабинета, за ограждающую стойку, куда закрыт путь простым смертным.
— Кхм… мне нужны все документы, касающиеся распоряжений, приказов директора, вся его переписка с партнерами, договора, — опомнившись, строго начал перечислять Артем Николаевич, и окружившие его женщины, чуть улыбаясь, послушно кивали.
Но стоило только замолчать, и они принялись щебетать совсем о другом.
— Викуська сейчас все вам подберет, а вы пока выпейте с нами кофе!
— У Сабины сегодня день рождения! — именинница при этом смущенно заулыбалась, и Артему Николаевичу пришлось поздравить ее с восемнадцатилетием.
За ту минуту, как он отвлекся, на столе вместо нужных бумаг появилась расписная фарфоровая чашка с черным, как южная ночь, напитком, и еще не тронутый торт с маслеными розочками.
— Мы как раз собирались сделать небольшой технологический перерыв! Оленька, размести объявление про обработку документации. Мы же современные люди.
Оленька, мягко и почти неслышно клацнув клавишами, предупредила работников компании, что канцелярия закрыта,
— Мы очень рады, что вы пришли, — улыбаясь, произнесла Викуся.
— Приятно иметь возможность лично познакомиться с новым директором, — вторила ей Сабина.
— Прошу вас, угощайтесь, — Оленька пододвинула блюдце с уже отрезанным большим куском пирога.
— Да я сладкое не очень люблю, — как-то неуверенно произнес Артем Николаевич. Обижать именинницу не хотелось.
— А вы с кофе, я сахар не клала, — продолжила улыбаться Викуся, и одной ее улыбки хватило бы на целый кофейник.
— У нас кондиционер еле тянет. Давайте ваш пиджак, я в шкаф повешу, — и прежде, чем Артем Николаевич успел возразить, он уже остался в рубашке.
— Так, девушки, сбавьте напор, — нервно ухмыльнулся он. От общения с этой троицей нежных созданий возникало чувство, будто он попал в руки к опытным карманникам. — Присаживайтесь.
Артем Николаевич успел ощутить легкое и приятное прикосновение к плечам — будто кто-то ненароком провел-погладил рукой или собирался размять уставшие мышцы. Но под строгим взглядом Сабины Оленька вышла из-за спины директора и тоже присела к столу.
— Вы очень напряжены, — с легкой обидой в голосе произнесла она. — Не стоит принимать все так близко к сердцу, берегите себя!
— Оленька, на нашем директоре огромный груз ответственности за всех нас! — наставительно ответила ей Сабина, стреляя глазками в Артема Николаевича. — А кроме того, разве ты не знаешь, какое непростое положение сейчас в компании?
Оленька опустила взгляд и сковырнула ложкой масляную розочку на своем тонком ломтике торта.
— Подробнее, пожалуйста, — нахмурился Артем Николаевич, — что значит «непростое»? Я еще не все успел проверить.
А сам подумал, что пора уже признать — не очень-то и стремился он сегодня что-то проверять. Больше решал личные вопросы. Видел бы его Денис Романович — отчитал, не стыдясь выражений. Он всегда повторял, что компания — прежде всего, что она — его семья и опора. А все, что за стенами ее, остаётся за стенами. До конца дня.
— У вас сегодня первый день, — пояснила Сабина. — И у вашей невесты — тоже. Попала она в нехороший отдел…
— Да ладно тебе, не сгущай краски, — легкомысленно отмахнулась Викуся, — там начальник такой душка! — она вовремя спохватилась. — Нет, вы, Артем Николаевич, куда более мужественный и харизматичный, а Леонид, он просто… милый.
Сабина ничего не ответила, только Оленька с укором глянула на подругу.
— Будет очень обидно, если она решит уйти из компании или попадет в какую-нибудь… переделку, — загадочно закончила Сабина.
— Дамы, прекращайте обсуждать мою личную жизнь, — потребовал Артем Николаевич. — Или я сегодня же прикажу программистам заблочить ваш «секретарский чатик».
— О, вы уже и об этом знаете, — хихикнула Викуся, — это же обычная безобидная шалость, зачем так строго?
— Мне не нравится, что мои сотрудники тратят рабочее время на обсуждение сплетен.