До начала
Шрифт:
— И что отличается? — уточняет Эйвери, вытянув шею, чтобы ему лучше было меня видно.
Я молчу и не свожу глаз с Уита, но его лицо ничего не выражает.
— Обычно мы окружаем голову проходящего Обряд свечами, а вокруг тела раскладываем минералы, травы и красивые камни. Мы поём, а дети танцуют, — произношу я. — Мы читаем молитвы и произносим священные слова.
— Ну, я тоже знаю одно священное слово - «дерьмо». Именно это весь твой клан проглатывал раз за разом на протяжении тридцати лет вместе с бесценным эликсиром. Уит рассказал мне всё. Весь ваш клан был подопытными кроликами, и, как и в любой религии, старейшина успокаивал
Я оглядываюсь на Уита, он потирает пальцами лоб. Мне снова захотелось со всей силы врезать ему, но, сделав это, я бы доставила Эйвери удовольствие, он понял бы, как мне больно это слышать. Поэтому стараюсь вернуть лицу непроницаемое выражение и иду к выходу.
— И куда это ты собралась? — хмыкает приставленный ко мне охранник О'Доннелл.
— Моя работа на этом завершена. А твой босс, кажется, говорил что-то о еде.
— Никто не уйдёт отсюда, пока я не разрешу! — практически визжит Эйвери, и подключённый к нему прибор начинает пищать. Доктор просит его успокоиться.
Мне надо уйти отсюда. Я не могу оставаться рядом с Уитом, потому что могу сорваться и наброситься на него. Краем глаза я замечаю скальпель, которым Уит резал мою ладонь. Он по-прежнему лежит на стойке, где тот его оставил. Поскольку арбалет и нож я оставила в хижине отца, теперь любую вещь я рассматриваю, как потенциальное оружие - серебряные щипцы, которыми Эйвери раскладывал лёд, металлическую кочергу, стоящую у декоративного камина в трофейной комнате - в общем, всё острое, тяжёлое или потенциально смертоносное просто притягивало моё внимание.
То, что сейчас я была безоружна, напоминало мне беззащитность, которую я ощущала в кошмарах в момент внезапного нападения разбойников. Но в тех снах я брала ближайшее оружие и с его помощью побеждала. А сейчас у меня такой возможности не было. Эйвери удерживает заложника, и я не посмею ничего сделать, пока не удостоверюсь, что Барсук благополучно вернулся к семье.
Но это не значит, что скальпель не может пригодиться позже. Я облокачиваюсь на стойку прямо рядом с лежащим скальпелем и медленно протягиваю руку в его сторону. Сама поглядываю на охранников. О'Доннелл ухмыляется и не спускает с меня глаз.
И тут Эйвери начинает орать, охранники подскакивают, глядя на него. Я хватаю скальпель, втягиваю лезвие и засовываю его в задний карман джинсов. К тому времени, как О'Доннелл снова смотрит на меня, дело уже сделано, и я направляюсь к кровати Эйвери. Он держится за живот и громко матерится, используя такие словосочетания, о существовании которых я даже и не подозревала.
— Боль в животе - типичная реакция на препарат, — уверяет его Уит. Писк и волнистые линии на мониторе сходят с ума. Мой прежний наставник вопросительно глядит на меня, но я отрицательно качаю головой. Он знает, что я могу облегчить боль. Но ему придётся выстрелить в меня, если хочет, чтобы я это сделала. Песня, которую я пою во время транса, то, как я касаюсь лица человека, его рук, ног, душистые травы, которые я растираю у его носа - все это облегчает страдание. Но раз Эйвери сказал, что не хочет всей этой «чуши», то, клянусь Геей, я не стану ему помогать.
Отступив в угол комнаты, я сажусь на пол и кидаю взгляд на часы. У Эйвери впереди добрых полчаса неимоверной боли, и я буду наслаждаться каждой минутой. Я прислоняю голову к стене и закрываю глаза, в мыслях возвращаясь к Майлсу, в наш лагерь на вершине горы. Надеюсь, он простит меня за то, что я его оставила. Наверно, он уже спит, уютно устроившись под одеялом на полу палатки. Я бы многое сейчас отдала, чтобы оказаться там с ним, хотя бы на пару мгновений.
ГЛАВА 40.
МАЙЛС
Я крадусь в темноте вдоль крыльца и заглядываю через окно в комнату, она похожа на офис. Вся мебель из дерева и обтянута кожей: комната словно из сериала «Театр Шедевров». В какой-то момент я чуть было не поддаюсь искушению ворваться внутрь, воспользоваться телефоном или даже компьютером, стоящим на обитой кожей столешнице. Я мог бы позвонить в полицию и рассказать им, что здесь происходит, но что я им скажу? Что сумасшедший владелец ранчо похитил сорок с лишним человек и держит их в заложниках в своем поместье для охоты на экзотических животных?
Скорей всего, полиция прекрасно знает Эйвери, и они просто надо мной посмеются. Чёрт, да он наверняка вообще купил всю местную полицию!
В моей голове проносятся различные сценарии, словно трейлеры боевиков. Мне нужен хороший план. Такой, который не закончится как сцена из фильма «Убить Билла».
Двигаясь сквозь заросли налево, я заглядываю в следующее окно. Спальня. Свет хоть и горит, но, похоже, здесь никого нет, и всё лежит на своих местах - комната выглядит нежилой. Поворачивать за угол и обходить дом с обратной стороны я не рискую, потому что уверен - тогда буду заметен из казармы. Поэтому, пробираясь сквозь кусты, я возвращаюсь к крыльцу, проходя мимо офиса и огромного холла с мраморной винтовой лестницей.
Справа от холла огромная, похожая на библиотеку комната с чучелами всевозможных животных. Я перехожу от окна к окну, стараюсь получше осмотреть помещение целиком.
У стены огромный камин с пылающим внутри огнём, огонь не настоящий. Стены уставлены книжными полками, но самих книг на них маловато. Полки заполнены ружьями, ножами и другим охотничьим оружием, каждое на подставке, словно произведение искусства. На другой стороне комнаты есть ещё одна дверь, и, подойдя к следующему окну, я замечаю, что ведет она в длинный коридор, заканчивающийся двумя дверями по обе стороны. Одна из дверей ведет к гаражу с несколькими автомобилями. Там стоят Хаммер, Ролс-Ройс и седан доктора. Снаружи припаркован ATV [18] , на котором, как я уже видел, приехали Джуно, Уит и охранники.
18
*ATV — американский армейский вездеход. Автомобиль обладает высокой проходимостью, пригоден к транспортировке по воздуху и десантированию.
Я обхожу гараж и вижу, что основное здание дома продолжается за ним. Единственное на этой стороне окно выходит на похожий на нору закуток. Свет везде выключен, но благодаря свечению ресивера я замечаю огромный телевизор с плоским экраном.
Идти дальше я опять не решаюсь, потому что задняя стена дома выходит на казармы. Я делаю шаг назад и оглядываю окна второго этажа. Практически все они тёмные, за исключением одного углового окна, выходящего в тот же закуток прямо над моей головой.