До первого снега
Шрифт:
– Вот же идиотка! – сипит парень, внезапно остановившись, и с силой дёргает меня, разворачивая лицом к себе. – Жить надоело?
Молчу, отбивая зубами ритмы чечётки. Меня всё сильнее начинает трясти, а нехилые порывы ветра и вовсе лишают дара речи. Но как бы паршиво мне ни было, обида берёт верх. Отворачиваюсь от грубияна, чтобы тот не заметил моих жалких слёз, а затем еле слышно хриплю:
– Отвали!
– Да легко! – ухмыляется клоун и отпускает мою ладонь, лишая единственного источника тепла, а затем брезгливо вытирает руки о свою толстовку. Смешно!
Жадно обхватываю себя руками и всё же решаюсь посмотреть в глаза идиоту, по чьей вине рискую слечь с воспалением лёгких. На мгновение замираю, встретившись с тёплым молочно-голубым взглядом, совершенно не сочетающимся с угрюмой внешностью парня. Зачарованно смотрю на него, позабыв про холод. Кусочек летнего неба и тёплой морской волны в его глазах возвращает домой, туда, где была счастлива.
– Чего уставилась? – бросает небрежно парень и трясёт головой, словно пытается смахнуть с себя мой назойливый взгляд.
Огромный капюшон его толстовки тут же спадает на плечи, открывая моему любопытному взору негодяя во всей красе. Молча мотаю головой, а сама продолжаю скользить глазами по его лицу. Если бы не идиотский характер и абсолютное отсутствие вкуса, парня смело можно было назвать красивым. Острые, немного жестковатые черты лица, прямой нос и угловатые скулы смягчаются прядями слегка волнистых волос, в утреннем беспорядке разбросанных в разные стороны.
– Нравлюсь? – ядовито обрывает мои наблюдения придурок, а затем вновь начинает издевательски смеяться: – Вставай в очередь, куколка! Хотя бесполезно. Поверь на слово: тебе ничего не светит.
– Да что ты о себе возомнил, клоун! – взвиваюсь в свою защиту. – Что в тебе вообще может нравиться? Местный оборванец в дешёвом тряпье с блохастой шавкой под боком! Только и можешь, что бросаться на беззащитных и слабых! Трус!
Не знаю, от чего меня колотит в это самое мгновение больше: от холода, ставшего почти привычным, или язвительного пренебрежения со стороны совершенно незнакомого мне парня. Да кто он такой, чтобы сравнивать меня со своими девками?!
– Безмозглый клоун! – бросаю ему прямо в лицо и тут же пытаюсь протиснуться мимо, к узкой дорожке, что ведёт к дому Анхеля. Это не город – сборище неотёсанных грубиянов!
Специально прохожу от хама максимально близко и грубо толкаю его плечом. Какой бы жалкой я ни выглядела со стороны, уязвлённая гордость придаёт мне сил держать нос высоко поднятым.
– Мокрая курица! – не остаётся в долгу самовлюблённый кретин.
Мне бы пропустить мимо ушей его глупое оскорбление и поспешить в дом к Анхелю, но нет… Неведомая сила дёргает меня остановиться и со всей дури залепить подонку пощёчину.
Звонкий хлопок. Огнём горящая ладонь. И мигом потерявший теплоту взгляд напротив. Никогда! Ни разу в жизни мне не приходилось силой доказывать свою правоту. И сейчас мне совершенно не нравится то, что я чувствую: глубокое разочарование в самой себе и полная опустошённость.
– Зря ты это сделала, принцесса! – по слогам шипит парень, грубо растирая место удара ладонью. В помутневших глазах – моя погибель! Не знаю, что творится в его больной голове, но только он решительно делает шаг навстречу и, резко схватив меня за рукав толстовки, тащит обратно к воде.
– Пусти, придурок! – пытаюсь кричать, но голос осип от волнения и подступающего к горлу комка слёз. – Убери от меня свои руки!
– Обязательно, – обманчиво мягко заявляет псих и продолжает тянуть к воде. – Только верну туда, где тебе и место!
Упираюсь ногами, стараюсь выпутаться из его мёртвой хватки, но силы не равны! Все мои нечеловеческие попытки избежать очередного позора натыкаются на непреодолимую стену его тупого безразличия.
– Только попробуй, идиот!
Ног вновь касается ледяная вода, отчего пальцы тут же начинает сводить в дикой боли. Дыхание спирает, а в ушах поднимается гулкий шум. Ещё одного падения в холодную реку я просто не переживу. – Мой дед переломает тебе ноги, ублюдок! Слышишь?
– Ага, слышу, – ему смешно! – Вон, дрожу весь от страха!
– Анхель! Анхель! – не знаю, где нахожу силы, но начинаю отчаянно звать на помощь, хотя и понимаю, что дед меня не услышит.
– Анхель? – на долю секунды парень останавливается и, запустив пятерню в лохматую копну волос, начинает безудержно ржать. – Ты, верно, шутишь, Барби?
Не знаю и даже не хочу знать, что именно заставило этого неуравновешенного болвана развеселиться, но свой шанс не упускаю.
– Кретин! – ору навзрыд и, пока придурок продолжает сгибаться пополам от дикого смеха, с налёта толкаю его в воду, а затем бегу. Быстро. Не оборачиваясь. Не обращая внимания на брызги и пронзительный лай позади. Вот только голос парня, электрическими разрядами бьющий в спину, напоминает, что бежать из этой дыры некуда.
– Молись, чтобы наши пути никогда больше не пересеклись! Не пожалею! Уничтожу!
Подгоняемая попутным ветром и ругательствами незнакомца, несусь к дому Анхеля со всех ног. Всё, что я сейчас хочу – это как можно скорее забраться под горячий душ, выкинув промокшие насквозь вещи, а потом спрятаться ото всех в выделенной мне комнатушке и, укутавшись в тёплое одеяло, позабыть обо всём. Шмыгаю носом, чумазым рукавом кофты размазываю по лицу слёзы, так не вовремя вновь мутной пеленой начинающие затмевать окружающую действительность, и не замечаю, как стеной передо мной вырастает фигура очередного незнакомого парнишки примерно моих лет или немногим младше.
Добрая улыбка на его лице весьма очаровательно растягивается от уха до уха, а длинная слегка скошенная иссиня-чёрная чёлка напрочь закрывает глаза. На нём обычные джинсы и повидавшая виды, распахнутая парка кирпичного цвета, из-под которой выглядывает кусочек ярко-красной футболки, но внешность парня меня уже ничуть не удивляет. В этой дыре иначе, должно быть, никто не одевается.
– О, ты, наверное, Рита? – голосит брюнет, пока я настороженно замедляю ход. – Дед не обманул: ты и правда хорошенькая!