До самой смерти
Шрифт:
— Коул, — прошептала я.
Его большой палец лег на мои губы.
— Когда ты уехала, ты все равно оставалась здесь. Как чертово приведение, преследующее каждый мой шаг и каждую мою мысль. Я так и не начал жить дальше. И не собирался. Ты забрала с собой частицу меня.
Я не знала, что сказать, поэтому перекатилась на бок и уткнулась лицом в его шею.
— Ирина не знала о тебе и о нас. Я не думал, что было бы правильно рассказать ей. Вот почему она верила, что дело было в работе, но это была неправда. Правда была в том, что часть меня всегда была с тобой.
— О боже, —
Каким-то образом Коул обнял меня двумя руками, и наши ноги соприкоснулись. Коул крепко прижимал меня к себе, и в его объятиях мне было комфортно, я чувствовала себя счастливой. Внезапно до меня дошло то, что должно было дойти уже много лет назад. Я держала на расстоянии каждого мужчину, с которым была после Жениха, я возводила стены, которые никто из них не смог бы преодолеть. Я всегда думала, что была открытой, но на самом деле все было не так. Сейчас я это поняла. Ведь Коул не просто разглядел эту стену, он постепенно разрушал ее, пока она не рухнула. Но дело было не только в нем. Во мне тоже. Я впустила его.
Я была готова.
Буря эмоций, захватившая меня, была приятной, легкая улыбка тронула мои губы. Я наконец-то была готова.
Очень скоро я уснула, и впервые за долгое время я спала без ночных кошмаров.
Глава 21
Воскресенье выдалось на удивление нормальным, несмотря на все то, что произошло. Коул проснулся раньше меня и приготовил кофе к тому моменту, как я выбралась из спальни. Только за это я была готова отдать ему свое сердце целиком.
Хотя в течение дня я еще больше окрепла в своем стремлении. Коул помогал в гостинице, починил все мелочи, до которых у мамы не доходили руки.
А после ланча, который он специально принес для нас, я обнаружила его в ванной одного из номеров наполовину забравшимся под раковину. Ногой, обутой в ботинок, он отбивал какой-то незнакомый мне ритм. Раздавался звук работы ключа по металлу.
— Что ты делаешь? — спросила я, прислонившись к дверному косяку.
— Чиню трубу. — Нога Коула замерла. — Твоя мама говорила, что не селит гостей в этот номер, потому что труба течет, как только открывают воду.
Я закусила губу, но улыбку сдержать не смогла.
— Ты не обязан этого делать.
— Мне не сложно, — ответил он. — Тут просто нужно заменить слив. Ничего серьезного.
— Это мило с твоей стороны, — сказала я, оглядывая его длинные ноги. На Коуле были вытертые на коленях джинсы. — Спасибо тебе.
Последовала пауза.
— Поблагодаришь меня позже, детка.
Я начала было спрашивать как, но внезапно до меня дошло, какую именно благодарность он хотел бы от меня получить. Все тело окатило горячей волной. Голову наполнили воспоминания о вчерашней ночи.
— Думаю… Я смогу это сделать.
Коул хохотнул из-под раковины.
— Да, детка, определенно сможешь.
Нужно ли говорить, что остаток дня я была совершенно отвлечена?
Друг Коула приехал позднее днем и провозился у нас до вечера, устанавливая сигнализацию нам с мамой.
Репортеры так и не объявились, но каждый раз, когда я слышала звук открываемой двери, то морально готовилась к их появлению или визиту детектива Конрада. Но Тайрон так и не заехал, чтобы задать новые вопросы. Позже вечером я призналась Коулу, что ждала детектива, но он объяснил мне, что это было нормальной практикой. Тайрон успел узнать все, что ему нужно было на тот момент и вернется, когда потребуются еще детали.
Коул избавил меня от всех мыслей о детективе позднее в постели. Сначала руками и ртом, а потом и всем своим телом. А затем, когда мы лежали в объятиях друг друга, он снова отвлек меня.
— Я хочу познакомить тебя с моими родителями, — объявил он.
Я гладила пальцами руки Коула, исследуя крепкие мышцы. Но тут моя рука замерла на месте.
— Повтори-ка?
— Ты не успела познакомиться с ними раньше, — продолжил он. — А я хочу, чтобы ты с ними встретилась.
— Я… — я осеклась, потому что сама не знала, что собиралась сказать.
Коул перекинул свою длинную ногу через меня.
— Ты ведь не собираешься никуда ехать в ближайшее время?
— Нет.
— Значит, думаю, познакомиться с родителями — это прекрасная идея.
Обдумав это предложение, я согласилась. Мы не строили определенных планов и все еще казалось странным думать о знакомстве с родителями, когда я получила по почте отрезанный палец, но я понимала, что надо жить дальше. Не просто существовать, как я привыкла после встречи с Женихом последние десять лет. Так что я хотела строить планы и жить.
В понедельник утром Коул проснулся еще до рассвета и разбудил меня, используя руку, которая оказалась между моих бедер и губы на моей груди.
И я совершенно не жаловалась.
И уж точно мне не пришло бы в голову жаловаться, когда он перевернул меня на живот и, придержав за талию, поставил на колени. В нетерпении я задышала чаще. И когда он вошел в меня сзади, все остальные мысли полностью испарились из моей головы.
— Держись за изголовье, — приказал Коул грубым голосом.
Подчинившись, я вцепилась в гладкое дерево. Ощущение полноты сводило с ума. Он начал медленно и томительно, а потом крепче схватил меня за талию. Я застонала, когда движения стали быстрыми и сильными. Мои бедра двигались ему навстречу, приветствуя толчки. Это было прекрасно. Великолепно, если уж совсем честно. Протянув руку, Коул большим пальцем начал массировать самый чувствительный комок моих нервов, и я распалась на кусочки, восторг накрыл меня с головой. Зарычав, он вошел еще глубже.
Коул осторожно положил меня на кровать, я ощущала на себе его вес и мне очень нравилось то, как мы лежали, то, как наши тела прижимались друг к другу, нравилось ощущать его запах повсюду вокруг себя. Выбившись из сил, я парила в полусонной неге. Его рука гладила меня по спине и бедру.
— Ты в порядке?
— Я мертва. Но в хорошем смысле, — пробормотала я.
Коул хохотнул.
— Я буду собираться. Мне пора на работу. Я позвоню тебе позже, хорошо?
— Угу.
Коул коснулся губами моего плеча.