До тебя миллиметры

Савельева Валерия Андреевна

– Двоюродный брат, – проворчал Дима, явно недовольный «намёками» своего дружка.

– Неважно, – покачал головой Краснов. – Важно, что я спокойно шёл на пару и стал свидетелем чудо-представления. Все смотрели, даже телеф…

Он замолчал, явно остановленный взглядом Димы, а у Веры вдруг всё внутри похолодело. Секундочку? Телефоны? Никита же явно это имел в виду. Их что, снимали?

– Прошу прощения, мне нужно идти, – пробормотала Вера, сглатывая вставший в горле ком.

Чёрт, чёрт, чёрт! Только не надо никаких видео и ютуба. Да, скорее всего запись короткой драки никого не привлечёт, но вдруг? Сколько есть примеров, когда совершенно глупое видео становилось мусорным и за несколько суток

набирало миллионы просмотров. А она не хочет светиться на видео! Она вообще не хочет ни светиться, ни находиться среди людей, ни даже общаться с ними. Почему нельзя получить диплом заочно? Вера была готова нанять бесконечное число «репетиторов» по всем возможным дисциплинам, выполнить тонну курсов онлайн, специально за огромные деньги снимать студию для работы со скульптурой, хоть предмет и был в последний раз сдан этим летом и больше по программе не предвиделся (но пару лет студию приходилось снимать). А ради всего этого не спать ночами, выполняя сотни заказов на рисунки и с переменным успехом продавая свои картины маслом на аукционах.

Всё, что угодно, лишь бы вновь оказаться дома. Подальше от Димы, подальше от его друзей, подальше от этого грёбаного Логинова, который несколько дней уже не мог понять, что от неё стоит отстать! Нужно было не усугублять ситуацию, а сразу заломить ему клешню, и всё бы было нормально! Логинов точно отстал бы, если бы дело грозило переломом; никто не снял бы никакого видео, а Димке… Димке не пришлось бы её спасать.

– Дериглазов! – рявкнули от дверей аудитории голосом Поплавского.

Вера вскинул голову, придерживая шарф на лице. И точно, Семён Петрович собственной персоной. Преподаватель высился в проходе и, прищурившись, смотрел на Диму. Губы были поджаты, руки – скрещены на груди, а рядом с ним с жалким видом стоял побитый Логинов: рассечённая губа, кровь на брови, медленно расплывающийся вокруг глаза фингал и оторванный по шву рукав свитшота.

– В деканат, живо, – процедил Семён Петрович. – Будем разбираться.

И слова эти, судя по довольной ухмылке Рената, не предвещали ничего хорошего. Поплавский, как Вера узнала только в субботу, был деканом их факультета, а это означало одно: наказывать он мог, умел и, возможно, даже любил. А сейчас под раздачу попал Димка. Из-за неё.

– 17-

Смешно, но в кабинете декана Димка вздохнул свободней: пусть не полной грудью, но чуточку легче, чем пару минут назад в коридоре. Когда обнимал руками лицо девушки, которой всегда дорожил, когда смотрела в её глаза… и ощущал себя влюблённым идиотом. Вот так, пять лет спустя, а всё равно влюблённым. С чего бы иначе ему кидаться на Рената?

Виновник торжества, к слову, тоже находился в кабинете. Занял единственный свободный стул для посетителей и строил из себя великомученика, со стоном ощупывая пострадавший глаз. Диме повезло больше, хотя он не считал, что особо умеет драться. По сравнению с Вероцкой и её братом Дериглазов махал кулаками как наивный, немощный младенец.

И всё же в отличие от Логинова у него не было сейчас рассеченной брови, фингала под глазом и саднящей губы, хотя-я… Дима на всякий случай облизал губы и пощупал языком внутреннюю часть правой щеки, куда пришёлся вскользь удар. Нет, точно ничего, только рёбра слегка саднили – вот где будут синяки.

– Ну ты даёшь, никогда не думал, что фамилия у тебя не просто так, – прохрипел Ренат, отплёвывая кровь во влажную салфетку. – Совсем отбитый?

– Встречный вопрос, – пожал плечами Дериглазов. – Зачем было жаловаться Поплавскому?

– Я думал, ты мне зуб выбил! – возмутился Логинов. – А через неделю КВН: мы против экономистов.

Димка хмыкнул, но комментировать

не стал. Как бы дурацки Ренат себя ни вёл, на сцене он преображался, с постановочными шутками дело шло куда лучше, чем с экспромтом. Так что команда действительно многое бы потеряла. Но не оставить Веру без защиты он не мог. Логинов откровенно лез к ней, и это раздражало. Если девушка сказала «нет», разве не нужно тут же отстать?

«Сказал чувак, который преследует девчонку уже несколько лет», – мысленно усмехнулся Дима.

– Сказал бы, что новенькая твоя, – снова прошамкал Ренат.

Димка хотел огрызнуться, что «он, вообще-то, говорил», но тут дверь распахнулась, грохнувшись о косяк, и в кабинет ворвался Поплавский. Глаза Семёна Петровича метали молнии, губы были сжаты в тонкую линию.

– Дериглазов, Логинов! – рявкнул он. – Что вы там устроили?

Ренат, явно не ожидавший, что ругаться будут и на него тоже, дёрнулся. Стул покачнулся, едва не утягивая следом сидящего на нём активиста, но в последний момент был остановлен. Дима отреагировал на явление Поплавского спокойней: отступил, упираясь спиной в шкаф, но от близости профессора это не спасло.

– Три С-запрета института? – Семён Петрович вопросительно приподнял брови.

– Сила, секс, сигареты? – неохотно отозвался Дима.

– Именно.

Дериглазов вздохнул. Три-С всея института были разработаны тремя-С преподавательского состава: Семёном Петровичем, Степаном Валерьевичем и Сергеем Викторовичем. Деканом архитекторов-строителей, его заместителем и завкафом кафедры политологии. Димку этот факт почему-то всегда веселил, но «правила» он всё равно знал на зубок: близость только дома (и с защитой), курить только в специальной беседке-курилке во внутреннем дворе, а драться – за забором. Легко и просто, если на горизонте не появляются всякие Логиновы, цепляющиеся к Вероцкой.

– Какое правило нарушили вы, Ренат? – хмуро поинтересовался Поплавский.

– Я к ней не лез! – огрызнулся Логинов.

Димка покачал головой. Бо-оже, он настолько непроходимый дурак?

– Та-ак, а вот это уже интересно, – декан нахмурился и, видимо, решив, что это надолго, присел в своё кресло. – Кто расскажет подробней?

Димка промолчал, так что рассказывал Логинов. Самое забавное, что и получал на орехи в итоге больше всего Логинов, как бы ни орал, что драку завязал он, Дима. Да, возможно, Дериглазов первый замахнулся, но зато он прекрасно знал, что Поплавский ненавидит словесный понос. Лучше спокойно выслушать претензии, согласиться, что нарушил один из С-запретов, и принять наказание.

К слову о нём…

– Семён Петрович, – подал голос Дериглазов, когда профессор закончил свою тираду, а нервный Логинов всё же упал со стула, – пара началась, может, назовёте наказание и пойдём? Вас же никто не замещает.

– Замещает, – Поплавский растянул губы в зловещей улыбке, окидывая Димку оценивающим взглядом. – Но вы правы, лучше поторопиться. Итак, Логинов.

Ренату не повезло по крупному: его отстранили от участия в КВН. Ни вам исправительных работ, ни рефератов/докладов/проектов, декан лишь пожал плечами и вынес самый страшный для активиста вердикт. Димке же…

На самом деле, Дериглазов не был уверен, что его так наказали. То ли Поплавский понял что-то, то ли наоборот оказался недостаточно проницательным, но наказание он назвал неоднозначное. И к объявлению его подошёл издалека:

– Значит, вы, Дмитрий, защищали нашу новенькую?

– Мы же с ней теперь напарники, – ни капли не изменившись в лице, отозвался Димка. – Чтобы плодотворно работать вместе, нужно хотя бы уважать друг друга.

– Значит, вы так искали её уважения?

– Только если языком у неё во рту! – рявкнул Ренат, который после падения стула предпочитал стоять у стенки.