Do you think you know everything about hospitals?
Шрифт:
– Да верю я, верю, – Вайолет снова расширила глаза.
Мужчина усмехнулся, откидываясь на спинку кресла.
– Наш сегодняшний сеанс. Ты говоришь со мной, реагируешь. Это прогресс.
– Просто мне интересно то, что Вы говорите. Психопатология – это довольно любопытно…
– Полностью с тобой согласен.
Вайолет прищурилась.
– Почему Вы не излагали мне этого всего раньше? Целая неделя прошла.
– Ты не разговаривала со мной, а в таком случает процесс выявления диагноза несколько затягивается. Я наблюдал за тобой. Все: твоя мимика, жесты, реагирование на барабанящие по окну дождевые капли, поза – абсолютно все помогало
– Но я все равно должна посещать групповые сеансы?
Мужчина выдохнул. Его темные усы смешно дрогнули.
– В группе ты наблюдаешь за поведением остальных, ты как бы вливаешься в окружающий тебя коллектив, со временем осознаешь, что они так же одиноки, какой и ты себя считаешь, и вот тогда, с осознанием проблем друг друга, наступает доверительная стадия, пойдет взаимная поддержка и стремление выслушать.
– Как… - Вайолет недоуменно облизнула губы, – как это возможно, чтобы меня поняли психи?
– Вайолет, милая, «психи», как ты их называешь, ищут поддержку у таких же других «психов», они сторонятся обычных людей, видят в них угрозу для себя, а тут уже срабатывает защитный инстинкт «человек и змея».
– Змея кусает только если чувствует опасность… - словно самой себе прошептала Вайолет, понимающе кивая.
__________
– У меня депрессия, - выдавила девушка.
– Все хорошо, – тепло отозвалась доктор Мур, возвращая Вайолет из мира воспоминаний. – У тебя есть идеи, почему это произошло? Каковы были предпосылки?
Вайолет поджала нижнюю губу, обращая свой взор на Тейта. Тот оторвался от спинки стула, слегка подавшись вперед.
– Все, что окружало меня, доставляло неописуемую боль. В детстве я жила с мыслью, что все впереди, что потом будет лучше. Но лучше не становилось. А когда родители совсем рассорились и занялись своими проблемами, я оказалась одна, – Вайолет замолчала. Тейт кивнул, говоря, что она молодец. Девушка благодарно улыбнулась и продолжила.
– У меня… у меня нет друзей. Все надежды свалились в какую-то темную пропасть, и мне было одиноко, я ощущала себя беспомощной. Я ненавидела это чувство и я просто… просто хотела уйти, убежать от этого, – пальцы сжимали края рубашки.- Мне не нравилось кем я становилась и… - Вайолет снова опустила взгляд на руки.
– … последние дни, до маминого отъезда, по утрам я спускалась вниз и натыкалась на родителей. Мама смотрела на меня и все время задавала один и тот же вопрос: «Чего ты такая злая?». И мне хотелось рыдать, кричать и ломать все предметы, что стояли рядом, потому что, черт возьми, я не была злая, я была… была на грани самоубийства, но даже она… даже мама не могла… не хотела заметить такой очевидной вещи. – Вайолет заплакала, утираясь и пряча лицо за рукавом. – Можно я…
– Да, да, конечно, иди умойся… - озабоченно докончила ее фразу Доктор Мур.
– Я провожу, – Тейт вскочил с места и, не дав психотерапевту времени на ответ, уже придерживал для Вайолет дверь.
***
And it’s all fun and games,
‘til somebody falls in love,
But you’ve already bought a ticket,
And there’s no turning back now.
– И почему ты не можешь присутствовать на моих сеансах с Доктором Хейзом? – сидя возле ванной у администрации, Вайолет держала в руках коробку, медленно вытаскивая один за другим бумажные платочки, рассеянно отпуская их и глядя, как те медленно приземляются на пол. Тейт заботливо поднимал упавшие платки
– Тогда психиатра можно будет смело увольнять, – улыбнулся юноша. Вайолет издала смешок. – Ты большая молодец, что смогла высказаться.
– Без твоей помощи я бы и рта не раскрыла, – девушка нахмурилась. – Почему она спрашивала меня обо всем этом? Другие несут какую-то муть, а я отвечала на вопросы о предпосылках депрессии. Я всегда думала, что на таких сеансах люди выслушивают и поддерживают друг друга.
– Это зависит от вида групповой терапии. Ты попала в группу к тем, кто из психиатрии, причем у них серьезные травмы и отклонения. Сама подумай, им не подходят стандартные методы лечения, пока что требовать от них выслушивания чужих проблем все равно, что приказать стене двигаться.
Вайолет слегка улыбнулась.
– Нам стоит вернуться?
Тейт взял у девушки из рук несчастную коробку, опустевшую еще минуту назад, и отправил ее в мусорку, к горе белых платочков.
– Тебя все еще что-то гложет. Пока не расскажешь, я никуда тебя не отпущу, – Тейт снова вызвал улыбку на ее губах.
– Все эти дни я думала, что нахожусь в обычном отделении клиники, среди пациентов со стандартными ранениями и ушибами. Но, оказывается и я в психиатрии…
– Кто тебе это сказал?
– Доктор Хейз пояснил, что мест в вашем крыле не хватает. Да и к тому же я не глупая: сложить все факторы и получить ответ. Два плюс два – четыре.
Тейт поджал губы.
– Твоя мама знает?
Вайолет подняла взгляд.
– Ч-что я здесь?
– Нет, о том, что несостоявшихся самоубийц кладут в психушку, – оба коротко засмеялись. – Конечно я говорю о тебе.
– Не-не знаю, – Вайолет улыбнулась от того, как именно Тейт вскинул брови. – Просто отец сказал мне, что хочет сам ей об этом рассказать, поэтому собирается в ближайшее время во Флориду. Моя мама сейчас там со своей сестрой. Папа оставил мне ее телефон, но, когда я попыталась позвонить, то дважды попала не туда.
– Ты думаешь, твой отец нарочно?
– Думаю да. Хотя мне все равно. Знаешь что первым делом воскликнет моя мама, когда узнает? Что я пыталась подражать героиням из книг или поэтессам. Сильвии Плат к примеру. Ты представляешь, как тяжело жить в семье, в которой каждый твой шаг и каждый поступок оценивают, как копирование кого-то? Словно я действительно жила под стеклянным колпаком осуждения и неодобрения. Мне кажется, что ей проще думать, что все это просто влияние извне, чем признать, что у меня действительно проблемы.
Тейт взял девушку за руку, сжимая ее холодные тоненькие пальчики, дабы хоть немного согреть.
– Ты не из тех, кто копирует. Слишком сильно в тебе развита индивидуальность.
Вайолет смутилась, улыбнувшись.
– Хотя знаешь, когда я еще не понимала, что я на грани, я была в замешательстве: не было аппетита, зато была бессонница, читая учебники не могла сосредоточиться, все отвлекало, я подолгу перебирала таблетки, найденные у отца. Ну знаешь, просто открывала баночку снотворного и высыпала содержимое на постель, рассматривала их и все думала, может принять одну, чтобы хоть немного поспать? Пересчитывала их. Ровно тридцать две, как сейчас помню, – Вайолет неосознанно обхватила живот. – Я не понимала, что происходит и действительно сделала, как героиня Сильвии – накупила книг по психопатологии, искала ответы, старалась сверить симптомы с моими… постепенно до меня доходил весь ужас происходящего, а потом… потом словно меня переклинило…