Do you think you know everything about hospitals?
Шрифт:
– But girl you’re only a child… - их движения были похожи на охоту льва на лань - то как он двигался вокруг нее, как она поворачивала голову, не прекращая движений плечами, шеей, всем телом, стараясь ни на секунду не прерывать зрительного контакта. Его чары, обаяние опутывали ее также стремительно, как паук опутывает паутиной свою жертву. Нечто, сродни изысканной, утонченной постановки в театре, с тем лишь отличием, что Вайолет больше не чувствовала себя не в своей тарелке – каждое его слово было адресовано ей, только ей, и не было ощущения наигранности. Она с задором наблюдала за юношей,
– Well I can dance with you honey – он снова ее кружит, заставляя ее тельце подергиваться от приступов неконтролируемого смеха.
– If you think it’s funny. – Вайолет вскинула брови.
– Does your mother know that you’re out?
– And I can chat with you baby.
– Flirt a little maybe.
Остальные радовались, словно смотрели один из фильмов, которые им включала любимая медсестра. Но это представление было более живым, более эмоциональным, они это чувствовали. Электричество, пробегавшее между юношей и девушкой, ощущалось не одними лишь Вайолет и Тейтом. Все это чувствовали. Неосознанно, своими собственными движениями пациенты поддерживали девушку, показывали ей, что все, что происходит – это неописуемо волшебно, что ей крупно повезло, что они никогда не видели ничего подобного за… дни? Месяцы? Годы пребывания здесь?
– Does your mother know that you’re out? – закончила парочка вместе. Тейт еще раз крутанул ее так, что она сделала несколько красивых, плавных поворотов, махнув темно-русыми волосами и остановилась в нескольких метрах от блондина, услышав, что запись закончилась. Это была обрезанная версия, но так даже лучше – кто знает, сколько бы она еще продержалась, чувствуя дрожь в ногах и не имея ни малейшего шанса нормально дышать полной грудью. Вайолет делала сбивчивые вдохи и выдохи, оперевшись ладошками о колени.
Неуверенная улыбка появилась на ее лице, когда благодарная аудитория зааплодировала. Девушка подняла глаза. Тейт стоял в центре, хлопая ей так, словно только что прошла успешная премьера ожидаемого мюзикла, а она – главная актриса. Сейчас он напоминал ей уверенного в себе Питера Пэна, а остальные пациенты – его послушных потерянных мальчишек. Дерзкая улыбочка играла на его губах, как доказательство его победы, признания контроля над ней. Вайолет лишь сейчас поняла, что за все это время ни разу не вспомнила о зудящих швах. Она вообще забыла об их существовании.
Не привыкшая к такому вниманию, Вайолет дотронулась тыльными сторонами ладоней до щек, буквально пылавших под прохладной кожей рук. Убрав с лица волосы и поправив широкую майку грязно-сливового цвета, девушка улыбалась приближавшемуся к ней Тейту.
На кассете заиграла другая композиция, и все пациенты, словно забыв о маленьком шоу, вернулись обратно к своим развлечениям.
– Отличное представление, – проговорил Тейт, снимая со спинки стула ее рубашку.
– У меня неплохой учитель.
– Ооо, всего лишь неплохой? – забавлялся тот. – Какая ты злая, точно хочешь меня обидеть. – Тейт картинно надул губы, разворачивая вещь, пальцем приказывая девушке повернуться. Вайолет улыбнулась, просовывая руки в рукава.
– Мне еще никто
– Что ж, тяжело тебе наверное пришлось в детстве.
Вайолет непонимающе прищурилась.
– Ну все эти комбинезончики и фартучки… боже, это же ты сама получается все завязывала… - забавно сменял выражения лица юноша. Вайолет засмеялась, слегка толкнув его в бок.
– Ты понял о чем я.
– Да. Я знаю, Вайолет, знаю… - распахнув дверь на балкон, Тейт пропустил девушку вперед.
========== Cold War Kids - Hospital Beds ==========
There’s nothing to do here, some just whine and complain, in bed at the hospital
Coming and going, asleep and awake, in bed at the hospital
– Откуда была такая уверенность, что я знаю текст? – Вайолет медленно спускалась по ступенькам балкона, оглядываясь назад на Тейта.
– Ниоткуда. Выбрал наугад, – улыбался тот. – Но я даже и не удивился, когда ты вступила.
Спрыгнув с последней ступеньки на влажную землю, Вайолет улыбнулась той улыбкой, какая обычно появляется на губах у людей, вспомнивших чудесный период своей жизни.
– “Abba” – любимая группа моей мамы. Я буквально выросла на их песнях…
Тейт улыбнулся и, видя как она ежится от холода, приобнял девушку за плечи, медленно следуя за ней по тропинке.
– …знаешь, - продолжила Вайолет, - у нее была огромная коробка винила и кассет с текстами песен на обратной стороне. В детстве я любила рыться во всем этом, трогать пластинки. До сих пор ощущаю шероховатый материал на пальцах… все это хранилось на чердаке нашего старого дома. Я часто туда поднималась, пока родители не видели, забиралась в коробку и разглядывала старые записи. Я помещалась в квадратную коробку, ты можешь себе представить? – Вайолет радостно повернулась к Тейту. Тот улыбался, глядя на нее. – Ой, прости, я наверное опять много говорю, я не должна, извини… - Вайолет переменилась в лице. Нахлынуло чувство вины, смыв все веселье с ее облика. Девушка попыталась отстраниться.
Тейт резко остановился.
– Вайолет, – сильный глубокий голос заставил ее обернуться.
– М?
– Иди-ка сюда, – юноша поманил ее пальцем. Та сделала пару неуверенных шагов. Тейт стоял под огромной ивой, ветви которой шумели под потоками ветра, скидывая на головы всех бесстрашных прохожих мелкие, подобные бисеру, дождевые капли. Тейт смахнул воду с плеча девушки и продолжил, взяв ее за руки, нежно гладя пальцы. – Почему ты все время извиняешься за свои слова?
Вайолет подняла взгляд. На его лице читалось искреннее непонимание, глаза лихорадочно искали ответы в ее собственных.
– Просто… просто я не привыкла, что кто-то интересуется мною. Мне много раз говорили «Все, замолчи, это неинтересно» или перебивали, и в какой-то момент я просто… совсем отчаялась найти кого-то кому можно сказать хоть что-то кроме «У меня все нормально» или «Нет, ничем не занимаюсь». Всем было так наплевать на мои слова… - Вайолет съежилась, пальцы сжали ворот рубашки, лоб наморщился. Сейчас. Снова. Опять непрошеные слезы. Привычный ком подступал к горлу, губы дрожали.
Тейт перепугался, глаза расширились. Юноша быстро обнял ее, крепко сжимая в объятиях.