Do you wanna...
Шрифт:
— Ну так как? — повторила Пирс. — Удалось познакомиться с милой семейкой Клауса?
Лоуринг сделала глубокий вдох и вскинула голову, глядя в темные глаза Кэтрин. В их бархатных глубинах золотистыми бликами отражался свет висящего над входом фонаря.
— Смотря что вы называете семьей, — парировала в ответ Эмили, чувствуя, как на смену усталости приходит раздражение. Видеть новую знакомую всем своим видом выражающую чувство превосходства ей сейчас хотелось больше всего, хотя… В связи с недавним потрясением у Лоуринг возникла масса вопросов, ответить на которые могла
— Ох, — Кэтрин закатила глаза и скрестила руки на груди. — Все ты прекрасно понимаешь. В общем, мне надоело тебя уговаривать. Может, войдем уже в дом и поболтаем немного?
Эмили с подозрением покосилась на незваную гостью, не торопясь раскрывать перед ней двери, и Пирс недовольно сощурилась.
— А ты умна, как я погляжу, — заметила она, поджав красиво очерченные губы и тряхнула крутыми локонами. — Ладно, не хочешь по-хорошему, воспользуемся старым добрым внушением. Говори все, что произошло на приеме в доме Клауса!
Зрачки Кэтрин на мгновение расширились так, что радужка практически исчезла, а затем сузились. Лоуринг застыла, точно мышь под взглядом дремучей змеи, зачарованно глядя на собеседницу. Эмили казалось, что в самой глубине ее глаз она видит алые блики. Голова пошла кругом, накатил все тот же жар, и девушка принялась покорно пересказывать Пирс обо всем, что видела в доме Майклсона, не упустив ни одной подробности: о подарке Клауса, роскошном приеме, гостях… Язык Лоуринг словно отказывался повиноваться хозяйке, хотя она отчаянно пыталась сопротивляться. Мысли метались в голове подобно перепуганным куропаткам, однако речь Эмили была спокойной, степенной, даже немного механической, точно у робота.
Пирс слушала ее, не скрывая своей откровенной скуки. Склонив голову на бок, она накручивала на палец упругую прядь. Порой она раздраженно закатывала глаза и поджимала губы, выказывая свое недовольство, однако когда Лоуринг перешла к той части своего повествования, где центральное место отводилось комнате с пятью гробами, Кэтрин проявила недюжинную заинтересованность, кивая и в задумчивости покусывая нижнюю губу.
— Так кто же он такой? — встрепенулась Эмили, когда Пирс, услышав все, что ее интересовало, разорвала зрительный контакт. — Эти люди в гробах… мертвы?
— Неужто ты еще не догадалась? — фыркнула Кэтрин, в один миг растеряв всю свою лояльность. — Клаус — вампир, причем один из первых.
— Один из?.. — дрожащим голосом переспросила Лоуринг, и Пирс нетерпеливо кивнула головой.
— Один из тех, кто оказался в гробу по милости этого чудовища.
Эмили так долго стремилась узнать правду, но, услышав ее, почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она схватилась за грудь, почувствовав острую нехватку воздуха, и медленно осела на порог, совершенно не беспокоясь о чистоте платья. Сердце девушки разрывалось на части, горло словно стиснула чья-то невидимая рука. Подумать только, все это время она ходила по краю пропасти! Всего одно неловкое движение, неверное слово — и она бы рухнула вниз! Клаус… Он был совсем не таким, каким казался. Сегодня она узнала о существовании другой его половины, темной и кровожадной. А ведь Клаус мог бы…
Лоуринг
— Что мне теперь делать?
Кэтрин, решив, что этот вопрос предназначался ей, приблизилась к смертельно бледной Лоуринг чуть ли не вплотную и ответила:
— То же самое, что делаю все эти годы — бежать! Бежать прочь из этого города и, в идеале, из страны.
Эмили захлопала ресницами, словно пытаясь осмыслить сказанное, и в этот самый момент в Пирс угасла вспыхнувшая было искорка альтруизма. Коварная усмешка коснулась ее губ, и Кэтрин, применив внушение, четко произнесла:
— Отдай мне ключи от той комнаты. Сейчас же.
Лоуринг, точно зачарованная, потянулась к сумочке, однако ее действия не показались Пирс достаточно быстрыми, и она одним резким движением выхватила клатч из рук барменши.
— Эй, — возмущенно отозвалась Эмили, но Кэтрин тут же оборвала ее, снова злоупотребив даром влиять на сознание:
— Замолчи! Теперь это не твое.
— Как скажешь… — вяло и отсутствующе изрекла девушка, стараясь не смотреть на то, как Пирс лазит в ее сумочке. Помимо ключей, та нашла несколько центов мелочью, пачку салфеток, пластинку мятной жевательной резинки и тюбик с помадой. Вся эта дрянь и даром не нужна была Кэтрин, но все-таки еще могла сослужить кое-какую службу.
Пирс собралась было спуститься с крыльца, но остановилась, глядя на растерянно стоящую у двери Эмили. Раздраженно вздохнув, она развернулась на каблуках и смерила девушку полным надменности взглядом:
— Ну и чего стоишь? Сказано же было — беги! Иначе Клаус утром явится по твою душу, обнаружив, что кто-то проник к его несвежим родственничкам.
Лоуринг встрепенулась. Слова Кэтрин заставили ее похолодеть изнутри. А ведь и правда! Майклсон наверняка не оставит без внимания вмешательство в его личные дела! Эмили сглотнула и, подняв ключи, поспешила открыть дверь и скрыться в душном полумраке прихожей с бешено бьющимся сердцем. Да, теперь у нее был только один выход — бежать прочь из этого города, резко обрывая все нити, связывающие ее с Сан-Франциско. Бежать, спасая свою жизнь…
Пирс же, перед тем как раствориться в ночной мгле, бросила полный нескрываемого презрения взгляд в сторону двери, за которой скрылась Лоуринг, и произнесла, одним-единственным словом выражая свое отношение к Эмили:
— Дура.
***
Гости потянулись к выходу вскоре после полуночи, и уже к трем часам обслуживающий персонал приступил к уборке зала и большой столовой. Клаус, отдав все необходимые распоряжения, удалился к себе, дабы немного передохнуть. Сняв бабочку и расстегнув пару верхних пуговиц на рубашке, Майклсон подошел к столику и, взяв хрустальный графин с бренди, плеснул немного янтарной жидкости в стакан. Сев в кресло и положив ноги на тот же образец антиквариата, первородный принялся потягивать напиток, приятно обжигающий нёбо.