Добавим маме изюминок
Шрифт:
Она выглядит как Фрэнк, когда тот хочет позлить папу и изображает из себя панка, — прыснула Лисси.
Но это было еще не все. Темные пряди свесились до носа, и госпожа Лидофски все время дула на них, пытаясь убрать их с лица. Рот у нее стал широким и плоским, как у камбалы. Она вообще стала похожа на рыбу.
Немедленно сделай так, как было раньше, — потребовала Тинка. — Пока это не увидел ее муж. Иначе разразится скандал. Быстрее!
Я бы с удовольствием оставила так, — отозвалась Лисси и скрестила руки на груди.
Скорее! — настаивала
Шикарные женщины на картинках с упреком смотрели на нее, так как их кидало из стороны в сторону. Как на корабле во время сильной качки, им приходилось держаться за края страниц.
Послушай, пятна не оттираются! — причитал господин Лидофски.
Тинка поняла, что он вот-вот повернется к жене. «Как же там говорится в заклинании, при помощи которого можно заставить человека замереть на пару секунд? Что-то про фиксус-тутус...»
Тинка подняла руки, приготовилась к колдовскому хлопку, произнесла:
Фиксус-тутус, — и хлопнула один раз.
Или надо хлопнуть три раза?
— О-о-а-а-а! — донеслось от соседей. Господин Лидофски стоял так, будто кто-то пригвоздил его ботинки к земле: он наклонялся то вперед, то в сторону, то назад, как неваляшка, и от безвыходности размахивал руками.
Муни, что ты делаешь? — пробулькала его жена ртом камбалы. — Ты не мог бы стоять как подобает?
Лисси, схватившись за живот, громко хохотала. Обернуться господин Лидофски точно не мог. Зато госпожа Лидофски энергично расхаживала вокруг мужа.
Упс! — закричала Тинка, так как только сейчас вспомнила, что, произнося заклинание оцепенения, нужно было сделать три колдовских хлопка.
Она хлопнула вдогонку еще два раза, но эффект был не тот, которого она ожидала.
Господин Лидофски по-прежнему поворачивался в разные стороны, как пропеллер, не сходя с места. Госпожа Лидофски в целях безопасности отпрыгнула подальше и начала ругаться.
Фиксус-тутус! — повторила Тинка и хлопнула три раза.
Внизу, на террасе, оба Лидофских застыли как статуи. Тинка с облегчением вздохнула.
Идея с подопытным кроликом оказалась кстати, — сама себя похвалила Лисси, за что была вознаграждена язвительным взглядом сводной сестры.
Тинка снова принялась судорожно листать колдовскую книгу, пока не наткнулась на страницу, с которой на нее смотрели ужасные рожи: там была женщина с тремя ртами и двумя носами на лбу, у второй нос закручивался штопором, а у третьей уши были размером с тарелку.
«Потерпели неудачу в погоне за красотой? Нет проблем!» — гласил заголовок. Тинка пробежала глазами по строчкам, где описывались всевозможные ляпсусы и способы их исправления. Минуту спустя у госпожи Лидофски исчезли лицо камбалы и грива пони.
Я не нахожу, что теперь она стала симпатичнее, — ухмыльнулась Лисси. —
Мы бы сделали ей одолжение, если бы оставили наколдованную красоту.
Колдовским хлопком наоборот — в этот раз надо было постучать друг о друга большими пальцами и мизинцами — Тинка вывела соседей из состояния оцепенения.
Лидофские, недоумевая, огляделись.
Муни, что-то случилось! Определенно тут не обошлось без дерзких девчонок.
Когда они посмотрели вверх на круглое окно, сестры спрятались. Теперь, не выдержав, захихикала и Тинка.
А Грит все же наша мама, — констатировала Лисси.
Вторую половину дня Тинка и Лисси делали домашние задания. Они наслаждались вечерним солнцем в дальней части сада, сидя за кофейным столиком.
Лисси притворялась, будто ломает голову над решением математической задачи. На самом деле она все больше и больше вытягивала шею, так как постоянно заглядывала в тетрадь к сестре и списывала у нее.
Не поднимая головы, Тинка произнесла:
— Ты скоро превратишься в жирафа, если будешь продолжать в том же духе.
Лисси откинулась назад и сделала вид, будто не слышит Тинку.
Солнце теперь пряталось намного раньше, чем летом, и прохладный ветерок разгуливал в кронах деревьев. Девочки озябли, собрали свои вещи и вернулись в дом.
Казимир постоянно мяукал, требуя молока. Семеро его детенышей и мамаша, гордая сиамская кошка, вторили ему, вертясь под Тинкиными ногами.
Слева от прихожей располагалось продолговатое сводчатое помещение, где находилась старомодная кухня. Электрических приборов в ней не было, вместо этого там были открытый очаг с котелком, полки с жестяными банками и склянками и отверстие, из которого постоянно клубился холодный туман. В этом «холодильнике» хранилось молоко Казимира. И хотя бутылку никогда не меняли, она каждый раз была наполнена свежим молоком.
Тинка наполнила большую миску, поставила ее на пол и стала наблюдать, как на молочной поверхности появляются одна за другой маленькие воронки.
Снизу доносилось голодное чавканье и причмокивание.
В коридоре пронзительно закричал коршун. Это была не настоящая, а вырезанная из дерева птица, примостившаяся на коротком суку, прибитом над входной дверью. Крик коршуна был чем-то вроде дверного звонка.
Кто-то стоит у садовых ворот! — закричала* Лисси, которая была занята тем, что взахлеб читала колдовские книги.
Сходи посмотри, кто там, — попросила Тинка.
Ты сама можешь это сделать, — ответила Лисси.
Тинка рывком сняла куртку с вешалки, закуталась в нее и вышла в сад. Посмотрев на улицу, она оторопела.
Гостья еще не увидела Тинку, так как между высоких кустов было довольно темно. И поэтому Тинке удалось незамеченной вернуться в дом. Тяжело дыша, она показалась на пороге комнаты с книгами.
Лисси, мама... я имею в виду... моя ма... здесь. Перед садовыми воротами!
Это нарушение соглашения! — возмутилась Лисси. — До воскресенья наш девиз звучит не только «МАЛЬЧИШКАМ ВХОД СТРОГО ВОСПРЕЩЕН!», но и «РОДИТЕЛЯМ ПРОСЬБА НЕ ВХОДИТЬ!».