Добровольно проклятые
Шрифт:
– Так вам и надо, мое вы разбили еще в феврале.
Он отстегнул ремень вслед за ней и на вопросительный взгляд пояснил:
– Провожу вас до калитки. А то, вон, по улице уже шатается пара вурдалаков. Или зомби. А у меня хотя бы пистолет есть. Правда, Дворжак говорил, что стрелять в зомби на самом деле бесполезно: падают максимум секунд на десять, если стрелять в голову.
Ольга оставила это сомнительное заявление без комментариев. И даже не стала уточнять, серьезно ли он. На некоторые вопросы лучше не знать ответов.
«Парочкой вурдалаков», приближавшейся к их машине, оказались ее соседи,
– Я не ужинаю в это время, – попыталась отказаться Ольга, хотя у самой живот сводило от голода.
– Тогда мы просто чайку попьем, – жизнерадостно предложила соседка. – Марина, пожалуйста, не отказывайтесь. А то вы две недели как приехали, а мы еще ни разу толком не пообщались.
Ольга хотела заметить, что «чай», который обычно сопровождается всякими калорийными вредными вкусностями, она на ночь тем более не пьет, но последнее замечание заставило ее промолчать и согласиться. Именно эта соседка – давняя поклонница – пригласила ее сюда, узнав, что она испытывает трудности с написанием нового романа и ей требуется вдохновение.
– Владимиру, я полагаю, пора возвращаться в город. Поздно уже, – заметила она, пытаясь спровадить неожиданно настойчивого кавалера. Его присутствие по непонятной причине нервировало, а это ей никогда не нравилось.
– Совсем нет, время еще детское, – предсказуемо отмахнулся тот. – И я бы с удовольствием перекусил.
14 июля 2016 года, 22:05
«Вечерний чай», как Ольга и предполагала, вылился в щедро накрытый журнальный столик в гостиной соседского коттеджа. И конечно, среди печенья, конфет, нарезанных ломтиков сыра четырех видов, непонятно откуда взявшихся крошечных корзиночек с икрой и лососевым муссом и парой тарелок небольших бутербродов с сырокопченой колбасой не было решительным образом ничего, что Ольга позволяла бы себе есть по вечерам.
Но в руке у нее откуда-то взялся бокал белого вина – с чаем у хозяев как-то не заладилось, – Ольга сделала глоток, потому что ужасно хотела пить, и привычный самоконтроль куда-то «уплыл». Вино оказалось холодным, легким, фруктовым, в меру сухим, поэтому за первым глотком последовал второй. А после рука потянулась к корзиночке с икрой.
– А вы здесь тоже набираетесь вдохновения? – поинтересовался сидевший на диване Дементьев, после чего разом закинул в рот бутерброд с колбасой.
Хозяйка дома – маленькая толстенькая крашеная блондинка – пискливо рассмеялась и отмахнулась.
– Нет, что вы, никто из нас не пишет, мы только читаем залпом.
Она жизнерадостно кивнула на совершенно равнодушного к происходящему мужа. Он сидел в кресле напротив Ольги и, нацепив на нос очки, тыкал в экран смартфона. Дементьев сомневался, что он читает книгу. Скорее, какие-нибудь новости. На замечание жены он только рассеянно кивнул и «угукнул».
– Тогда что вас заставило поселиться напротив кладбища? – продолжал недоумевать Дементьев, запивая бутерброд вином.
За что удостоился от Ольги укоризненного взгляда. Чего она действительно терпеть не могла, так
– О, это очень смешная история! – оживилась хозяйка.
Она представлялась, но Дементьев все никак не мог вспомнить, как она назвалась. Вера? Варя? Вика? По тому, как взлетели вверх брови ее мужа, который так и не оторвался от телефона, он догадался, что тот не считает эту историю такой уж смешной.
– Нам Колина тетка внезапно оставила дом в деревне, под Рязанью. Мы с ней не особо-то общались, но сын у нее спился и на машине разбился еще до ее смерти, поэтому Коля оказался самым близким родственником. Мы даже обрадовались, потому что как раз пенсия у Коли была на носу, ну а я тем более успела ее заработать. Мы же, представляете, ровесники!
Она кокетливо поправила волосы, кажется, ожидая комплимента, но Дементьев только вежливо улыбнулся. Его обходительности хватило лишь на то, чтобы не ляпнуть: «Представляю».
Впрочем, хозяйка не обиделась, а продолжила:
– Ну, мы уже размечтались, как будем жить в своем доме, с огородиком, может быть, водоемом поблизости. Но когда приехали… Ба! Дом давно весь кривой-косой, водопровода нет, электричества нет. Туалет – даже не во дворе, а на улице, один на несколько домов. Жить там решительно невозможно!
– Правда, целая деревня как-то живет, – пробормотал ее муж Коля. Кажется, это была первая фраза, которую Дементьев от него услышал.
Жена проигнорировала его замечание.
– Так вот, этот дом даже не продать. Так он и стоит, дальше гниет, не знаем, что с ним делать. Но мечта-то уже успела родиться! И я так захотела переехать куда-то за город. Чтобы лес рядом, много воздуха. И водоем. И дом свой. И огородик при нем. Знаете, чтобы пожить по-человечески, а не в этой бетонной коробке в душном мегаполисе. У нас были кое-какие накопления, вот мы и начали искать. Только знаете, цены в Подмосковье бешеные! Или за сотый километр надо ехать, или денег выложить, как за московскую квартиру. Квартиру мы продавать не хотели. Ее если сдавать, то отличная прибавка к пенсии. Да и прописка московская всяко лучше, пенсию получаем по столичным расценкам, со всеми надбавками. А на то, что у нас было, приличный дом – такой, чтобы каменный, основательный, понимаете, – нашелся только тут. Я и подумала: а что с того, что кладбище? Оно в лесу, да еще сосновом. Вы чувствуете, какой тут воздух? Им же не надышаться. А покойнички… Они ж тихие! – она снова пискливо рассмеялась. – Бывают соседи и похуже. Зато как жизнь доживем, нам тут недалеко последнее пристанище искать, всего-то через дорогу.
Дементьев покосился на Колю как раз тогда, когда тот бросил на жену пылающий ненавистью взгляд поверх очков. Можно было подумать, что он готов отправить жену к месту последнего пристанища досрочно.
– Но жутко тут, конечно, бывает, – внезапно посерьезнела Вера. Или Варя. Или Вика. – Вот ночью, бывает, проснусь и лежу подолгу без сна. Тишина такая… Давит. Поселок-то пока не достроили, жителей тут мало. Рядом деревня есть и поселок городского типа, но они тоже тихие, а какие там звуки есть – так до нас не доходят. Нам только кладбищенские сосны в окна и скрипят. Когда их на ветру, значит, качает.