Добрые друзья
Шрифт:
— Верно, Джек, — ответил Чарли, подмигнув Иниго. — Не знаю, о чем вы тут говорите, но ты прав. — Он сел, сдвинул кепку на затылок и принялся громко насвистывать.
— Слушай, Чарли, — обратился к нему хозяин, — что ты наплел Джимми? Он сказал старику Фреду, будто я выиграл десятку на Вишневой Леди…
Иниго спешно покинул таверну. На улицах уже зажигали фонари и стало повеселей, но единственным развлечением было глазеть, как бесчисленные юноши кокетничают с бесчисленными перепудренными и недокормленными девицами, предусмотрительно разгуливающими близ кинотеатров. Вскоре Иниго пришел к
Иниго остановился рядом с большой сверкающей таверной. Вывеска гласила, что в таверне есть Комната для пения, а Иниго никогда раньше в таких не бывал. Он вошел и обнаружил перед собой длинную изогнутую барную стойку, за которой было чересчур много зеркал и электрических лампочек. Дело шло бойко — так бойко, что прилавок чем-то залили, сдачу Иниго выдали мокрую, а пиво выглядело отвратительно. Он заметил несколько шикарных дверей с витражами, но какая из них вела в Комнату для пения, было неясно. Глотнув пива, Иниго отставил кружку, твердо решил о ней забыть и начал пробиваться сквозь толчею к дверям. Тут из-за спины человека, придерживавшего одну дверь, донесся голос: «Ввиду отсутствия пианиста, леди и джентльмены, вы не услышите моих знаменитых соло на банджо, зато, с вашего позволения, я рискну показать пару карточных трюков».
Ошибки быть не могло. Голос принадлежал великому путешественнику и лодырю, навещателю старых ноттингемских друзей мистеру Мортону Митчему.
Иниго просочился внутрь. Да, то была Комната для пения, и в дальнем конце ее, у рояля, перед аудиторией из двадцати мужчин, юношей и девиц с безразличными лицами стоял Мортон Митчем. На нем был тот же светлый костюм в клетку, воротничок Безумного Шляпника и галстук, брови казались еще гуще, нос красней, а подбородок длиннее и синее, чем прежде.
— Начну с маленького фокуса, с которым я выступал по всему миру — в Америке, Австралии, Индии и самых важных городах Соединенного Королевства — кроме Ноттингема. Обращаю на это ваше внимание, дамы и господа, — кроме Ноттингема. — Он достал колоду карт. — Теперь я попрошу кого-нибудь из вас вытянуть карту…
— Заказы будут? — проорал выскочивший откуда ни возьмись официант.
— Принеси ещще двойного, — сказал ему изрядно набравшийся джентльмен, который в одиночку занимал целый столик.
Иниго попросил бутылку «Басса» и устроился недалеко от пьяного джентльмена, рядом с мужчиной средних лет и миниатюрной женщиной в очках: они пили крепкий портер и безмятежно держались за руки. Мистер Митчем уставился на нового посетителя, нахмурил громадные брови и поджал губы. Иниго широко улыбнулся и наконец получил в ответ кивок и улыбку. Мистер Митчем, не желая начинать представление, пока официант не вернется с заказом, подошел к Иниго и спокойно заметил:
— Я тебя знаю, мальчик, и ты, видно, знаешь меня. Но где мы познакомились?
— На Даллингемском узле, позавчера, —
— А, точно! Ты еще угощал печеньем и шоколадом. Веселая была ночка, а? — Он заговорил тише: — Я тут просто коротаю вечер, развлекаюсь, так сказать. Вообще-то я не по этой части.
— Пожалуй. Выпьете?
— Спасибо, мой мальчик, выпью. Мне бы виски стаканчик… скажем, двойной скотч. — Он опять понизил голос: — Кому сказать, что Мортон Митчем выступал в эдакой дыре, никто не поверит, ей-богу. Но я, знаешь ли, развлекаюсь. Люблю подивить почтенную публику хорошим карточным фокусом. Они ж ничего подобного в жизни не видали!
Официант вернулся и сразу ушел за двойным виски, а мистер Митчем начал представление. Джентльмен в крошечной коричневой шляпе вытянул карту.
— Посмотрите на эту карту, сэр, — важно проговорил мистер Митчем, — посмотрите на нее внимательно. Можете показать ее остальным, только не мне, ха-ха! А теперь возьмите этот конверт — самый обычный белый конверт, — положите в него карту и заправьте клапан внутрь. Не надо его лизать, он мне еще пригодится. Я не вижу, что это за карта. А теперь смотрите внимательно, я накрываю конверт…
Тут изрядно набравшийся джентльмен решил внести дельное предложение.
— Да ну эти карты! — хрипло прокричал он. — Хочу музыку!
— Итак, я накрываю конверт платком…
— Музыку давай!
Мистер Митчем нахмурился:
— Всему свое время, сэр, всему свое время. Сейчас я пытаюсь развлечь почтенных зрителей карточным фокусом. Буду премного благодарен, — строго добавил он, — если вы не станете мне мешать.
— Харашо, хар-рашо!.. — Джентльмен махнул рукой, и его румяное лицо растянулось в широкой глупой улыбке.
— Итак, вы видите, что это самый обычный платок. Я кладу под него конверт…
— Но я хочу музыки!
Мистер Митчем умолк и воззрился на пьяного. Двое или трое зрителей захохотали, однако молодой человек в зеленой матерчатой кепке не на шутку разозлился.
— Ну-ка закрой варежку!
Джентльмен тут же осекся и громко вопросил, как это понимать.
— Не шумите, джентльмены! — крикнул им официант, вернувшийся с двойным виски для мистера Митчема. Джентльмены затихли, и мистер Митчем наконец закончил фокус, достав убранную в конверт карту из середины колоды — к восторгу и овациям всех, кроме пьяного джентльмена и влюбленных, державшихся за руки. Иниго фокус тоже очень понравился. Молодой человек в зеленой кепке громко и восхищенно кричал:
— Умно! Первый раз такое вижу. Очень умно!
— А я уже видел этот фокус, — сказал человек, вытянувший карту. — Один малый на ипподроме его показывал.
— Можно узнать его имя? — нахмурившись, спросил мистер Митчем. — Я сам придумал этот фокус. Вы, верно, что-то перепутали.
— Ничего подобного, — спокойно, но твердо ответили ему. — Я видел именно этот фокус, а малого звали Великий Юлий. Да, Великий Юлий! Америкашка.
— Ах да, точно! — снисходительно вскричал мистер Митчем. — Раз его звали Великий Юлий, то вы правы. Я научил его этому фокусу в десятом году, в Филадельфии. Правда, тогда он был не Великим Юлием, а самым обыкновенным Юлием Исенбаумом — обыкновенней не придумаешь. Да, я научил его этому фокусу.