Добрым словом и волшебной пулей
Шрифт:
– Жанна когда освоит свои щиты, будет очень сильна в защитах магией воздуха. Ну и она и Роб уже что-то могут в жёлтой магии песка, которая не только для пустынь и вечных бескрайних пустошей, но и с нею создают магические машины и механизмы, включая и големов. И все некузнечные материалы, в том числе и ткани.
– Роб портной! Ого! Магический! Но откуда такое у Жанны?
– Роб ещё и машинку разбирал после краткого усиления способностей к обучению и развитию магического дара. А Жанна тоже камушки обрабатывала. Но с моим птичьим молоком они и этот дар смогут ещё усилить.
– Нам ещё месяц можно новое изучать?
– Нет. Дар, который был на вас когда пришли, развеялся. Теперь новую магию изучать очень трудно, а часть невозможно. Это дар какого-то бога. Даже не самого, а с их артефактами. Среди которых и птичье молоко обработанное. Но открывается любой дар обычно слабым. А вот птичье молоко уже имеющийся дар может очень усилить. А я, в качестве тотема, тебе… ну почти что угодно создам и усилю! Можешь даже некромантом стать и скелеты поднимать. Только никому лучше не говорить… Я буду… какой же птицей? Я же и коровой стала, чтобы и крупной быть, сил набираясь, и чтобы не опознали пока я очень слабая.
– Стань совой! – осенило меня. – И крупная, и не промысловая, и есть белые с чёрным, пёстрые. А ещё у магов совы часто.
– Спасибо. Стану. Буду стараться. Но мне нужна твоя энергия. Тогда и совой, и птицей сиреной быстро стану. И твоей аурой прикроюсь, меня не будет видно как сирену.
– Замётано!.. А что здесь происходило до нашего прихода через… портал?
– Через портал. Это магия песка. И время к жёлтой магии песка относится. Твой Роб может разберётся и с этим, очень сложным, но он умный… Меня ловил дракон. Он разыскал, но фениксы имеют чары защитные и мы никогда не служим пленителям. Поэтому дракон как бы ни при чём был, ловила не связанная присягой или контрактом шайка начинающих наёмников. А вот когда амазонка приехала, то дракону пришлось вмешаться, потому что лучше содержать бесполезного феникса, чем будет содержать полезного феникса кто-то другой и не дружественный. А кому служили амазонка и дракон, я не знаю. Я недавно погиб фениксом, и возродилась сиреной. И обрела невероятное! Друзей!
Я ещё поболтала с Пестой. А потом из палатки вылез Натик. Коровка замолчала. Я похихикала про себя, что у меня в первые же сутки появилась и птица мага! И пускай это пока крылатая корова, но с большими перспективами… А потом я залезла в палатку и прижалась к Робу. Надеясь, что когда его разбудят в караул, он меня лапать не будет. Но и не прижаться нельзя, ночью довольно прохладно, а я безумно устала и очень нуждаюсь в тепле.
Натик
Я просыпалась под щебет птиц, и я откуда-то знала, что это дневные птицы. И я вообразила, что я в номере отеля. Только когда потягивалась, лёжа на животе, поняла, что я не чувствую… возраста, хотя 39 ещё не возраст, но ко мне начало приходить понимание, что мне теперь 19! И я красавица! И я друид, поэтому и птиц, ну если не понимаю, то знаю, что они дневные. А потом окончательно проснулась от звонкого шлепка по попе!
Я подскочила и увидела, что я в образе девы! И я совсем голая! И рядом лежит и весело улыбается Роб! А с другой стороны от него невероятно округляет глаза Вика! Я с визгом схватила одежду и пулей вылетела из палатки, вызвав смех сидевшей около костра последней дневальной Жанны в своих эротичных доспехах под распахнутым плащом. Быстро оделась под вопли командирши на Роба, о том, что он себе позволяет. Ну и "эта похотливая дура".
Криво ухмылявшийся Роб, спавший одетым, вылез из палатки, сказал мне:
– Пошли на охоту, прекрасная "красотка днём, в ночи козёл". Но если ты превратилась до рассвета, то я тебе… лицо набью! Я не хочу спать рядом с голым мужичком. Хотя девице лицо бить нехорошо, попрошу Жанну всыпать тебе хорошенько ремнём… Эй, Вика, хватит истерить. Натик просто из кота превратилась почему-то не в кошку, а в свой первоначальный образ. И кошка была не внутри одежды. Берись командовать! Я с нашей стрелком на охоту.
– Я когда засыпала, загадывала, что превращусь в девицу. А перед этим из кота в парня не смогла превратиться. Я же только учусь, – прохихикала я, глядя на сердитое лицо Вики, которая не спешила успокаиваться.
Но когда мы уходили на охоту, Роб не отказал себе в удовольствии ещё разок взбесить Вику, предложив всё-таки провести собрание группы Каппа и прописать порку командирше, которая не справляется с командованием, зато шумит на весь лес.
Как же жалко мне было ту газель! Но красное ушко, которое мне сильно потрепал Роб, говоря, что я стрелок и хожу совершенно бесшумно, доходчиво сообщало, что я не права и даже наказана. И голодная танк Жанна мне ремнём всыплет, если я не добуду дичь… Ну хоть простреленную газель Роб сам добил своим тесаком. Я плакала… А потом ела вкуснейшее мною и приготовленное – я ещё в себе и магические навыки повара оказывается развила – мясо и плакала. Вот такая я дура!
А ещё я покопалась в себе и окончательно поняла, что как и сказал Роб, я люблю себя! Сейчас люблю себя в образе прекрасного парня, и люблю себя в образе кота, в которого могу превращаться, и в образе кошки, в которую превращаюсь днём. Но пока с превращениями решила не спешить. А в образе парня я люблю себя прекрасную девицу. Ну у меня и каша в голове! А ещё я поняла, что хочу… Да! Хочу! Хочу Роба! Потому что хочу и плотской любви! И это тоже разрывает меня на части, потому что я отлично вижу, что Вика почти любит Роба, а он почти любит её. А от меня Роб шарахается, как от ледибоя какого-то. Чёрт!
Пришедшая с коровой Вика, а они уходили прогуляться, пока я готовила, села за импровизированный стол, взяла кусок мяса, прожевала, а потом огорошила нас:
– Мы… Я ходила на… поле боя… Там нет тел. Даже дракона! И на месте могилы амазонки выросло дерево, метра три высотой, но уже какое-то кряжистое и развесистое.
– И здесь выросло дерево, – пробормотал Роб, посмотрев за мою спину. – И странное, ствол серебристый.
Я оглянулась, вытаращила глаза на трёхметровое уже толстое в основании дерево, чуть не подавилась, но прожевала и проблеяла, не понимая, откуда только мысли пришли:
– Это мэллорн! Светлое магическое древо! На них эльфы и светлые маги молятся… Он вырос на месте, куда Роб вылил молоко. Ну и коровка у нас!
Роб достал перо, показал нам, как оно замерцало в его руке, а потом потрогал свои бицепсы и сказал почти спокойно:
– Перо очень необычное. Края острые, и оно может становиться… как нож, как ланцет… И у меня мышц прибыло! Как полезно быть и дояром… Значит так, сейчас сворачиваем палатку. Собираем вещи. Купаемся. Сходим глянуть на древо на могиле. Идём в деревню, – посмотрел на шокированную Вику, не сдержался. – Утверждаешь, командир? И я уже придумал план. В деревне поживём месяц, изучая местные нравы и языки, и тренируясь труду и обороне. Потом, если других идей не появится, идём на юг.