Добрый доктор Айбандит
Шрифт:
– Нашла? – не успокаивался Макс.
– Алахвердова, похоже, кинула сотовый в мусорный контейнер, бак стоит почти у входа в библиотеку, – горестно вздохнула я. – Мне придется рыться в отбросах! Пойду в машину за резиновыми перчатками.
– Наплюй на трубку, купим новую, – пообещал Макс.
– Нет, – уперлась я, – там фото маленьких Муси и Фиры. Я хотела перебросить их на компьютер, да все как-то времени не было.
– Удачи тебе, – засмеялся Макс. – Надеюсь, Роза не закопала мобильник под пакеты, на которых сидят тараканы.
– Фу, какая гадость! – закричала я. – Ненавижу прусаков!
– Они не кусаются, просто глядят и усами шевелят, – подначил
Я покосилась на здоровенный железный ящик, стоявший прямо под ярко горевшим фонарем. Потом сбегала к своей «букашке», прихватила из багажника одноразовые перчатки, задержала дыхание, резко подняла крышку, вскрикнула, тут же уронила ее и уставилась на капельки крови, которые быстро побежали по руке. Неприятно порезать палец, но если вы получили травму, пытаясь открыть контейнер с отбросами, маленькая незадача превращается в большую проблему. Представляете, какое количество микробов живет в помойке?
Но я человек предусмотрительный, поэтому всегда держу при себе одноразовые антибактериальные салфетки «Асептика». Поверьте, это очень удобная вещь! Во-первых, пакетики маленького размера и помещаются в женской сумочке или в кармане, могут преспокойно лежать у вас на работе в ящике письменного стола или в домашней аптечке. Препарат, которым пропитано это средство мгновенной помощи, быстро останавливает кровотечение, обеззараживает рану и обезболивает ее.
Раньше в моей машине всегда ездил пузырек йода, старого, испытанного не одним поколением антисептика. Но спиртовая настойка не особо удобна в употреблении, ее надо наносить ватной палочкой, содержимое бутылочки легко разлить, а йод здорово пачкается. С салфеткой же вообще нет никаких проблем, разорвали пакетик – и готово. Еще мне нравится, что она не из бумаги, а из какого-то текстильного материала, который не разваливается на куски, можете держать его на травмированном участке сколько угодно.
И вот еще одно замечательное свойство «Асептика»: от препарата, коим она пропитана, рану совсем не щиплет. Прекрасно помню, как в свое время обрабатывала зеленкой разбитые коленки Кирюши [2] . Сколько было крика и плача! Ну почему, когда мальчик ходил в школу, у меня не было под рукой чудо-салфеток? Сберегла бы кучу нервов и не причиняла бедному Кирюшке боль!
Я быстро сдернула перчатку, обработала травмированный палец, убедилась, что кровь перестала капать, натянула новую латексную перчатку, опять подняла тяжелую крышку, заглянула внутрь контейнера и снова его захлопнула. Нет, теперь я не порезалась. Мне требовалось срочно соединиться с мужем. Я набрала номер Макса и прошептала:
2
О Кирюше подробно рассказывается в книге Дарьи Донцовой «Маникюр для покойника», издательство «Эксмо».
– Нашла.
– Ай, молодца! – похвалил супруг. – Теперь рули в офис. Покажу тебе кое-что интересное.
Я откашлялась.
– Ты меня не понял! Я обнаружила не сотовый.
– А что? – удивился Макс.
– Труп Розы, – выдавила я из себя. – Он лежит в контейнере с мусором.
– Еду, – коротко отозвался муж. – Сядь в машину и жди.
Но я уже пришла в себя.
– Лучше останусь около помойки. Не хочу, чтобы кто-нибудь из жильцов сюда пришел и все улики затоптал.
Через час тихий дворик заполнился людьми. Вместе с Максом прибыли криминалисты и наш друг, следователь Иван Крапивин, который вместо приветствия сурово спросил меня:
– Что трогала?
– Только крышку, – отрапортовала я. – Причем была в перчатках, надела их из брезгливости. И немного протерла антисептической салфеткой край бачка, туда попала кровь из моего порезанного пальца. Извини, я не ожидала обнаружить в контейнере труп.
– Никогда не знаешь, что попадется на помойке, – философски изрек Ваня.
– Иван Григорьевич! – закричал один из экспертов. – Она жива!
Мы все кинулись на крик.
– Пульс есть, на шее нащупал, – громко объявил криминалист, – «Скорую» надо. Эй, ребята, вызовите врача! И давайте пострадавшую пока в наш мини-вэн на носилках вкатим – на улице похолодало, а на ней куртенка легкая. Одеяло принесите.
– Она выздоровеет? – спросила я, когда криминалист, приладив капельницу, устроил Розу в микроавтобусе.
– Не знаю, – ответил эксперт. – На лбу глубокая рана, крови она потеряла немало.
– Я приняла ее за покойницу, – поежилась я. – Роза лежала с закрытыми глазами, не шевелилась, лицо, шея, грудь в бордовых пятнах. Фонарь ярко светит, я ее лицо отлично разглядела.
– У покойников, как правило, часто глаза открыты, – завел эксперт. – И у них…
Крапивин поморщился.
– Остановись, Серега, давай без лишних подробностей. Чем ударили пострадавшую?
Эксперт покачался с пятки на носок.
– Точно скажу после вскрытия.
– Эй, она живая! – напомнила я.
Криминалист моргнул и нахмурился.
– Ничего, Серега, мы понимаем, – почти нежно произнес Иван. – Попробуем еще раз. Каким орудием ранили Алахвердову?
Медик скрестил руки на груди.
– Однозначного ответа пока нет.
– А есть предположительный? – наседал Ваня.
Сергей показал на контейнер.
– Думаю, ее стукнули лицом о край контейнера. Тут дело тонкое. Форсированная пальпация подозрительных на вдавление участков недопустима вследствие опасности смещения обломков черепа. Появляющийся валик отека по краям поврежденной мышцы и апоневроза может стать ложно положительным признаком вдавленного перелома черепа. Хотя обычно при наличии зияющей раны вдавленный перелом черепа определяется без труда. В нашем же случае есть сложность, обусловленная…
– Короче, Серега! – оборвав криминалиста, потребовал Макс. – И проще, как для идиотов.
Эксперт скривился.
– Ладно, спэшел фор ю. Рентген ей надо сделать для начала.
– Когда она начнет говорить? – поинтересовалась я.
– Ну, ты спросила… – буркнул Сергей. – Как только, так сразу. Я по данному вопросу ничего прояснить не могу. Если господа идиоты удовлетворены моим ответом, я поползу собирать улики. Это типа волосы, волокна, всякие жидкости, кусочки тканей… Объяснить еще проще? О, «Скорая» прибыла! Быстро доскакала, повезло пострадавшей. Мы-то ей по полной программе помочь не можем, так, прокапали, что при себе имели. У нас вроде для живых ничего нет. Зато мешки для трупов нам суперские выдали, прямо конфетки. У немцев закупили.
Сергей развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел к машине с красным крестом, которая парковалась рядом с мини-вэном криминалистов.
Макс взял меня под руку.
– Поехали в офис.
Я сделала пару шагов и остановилась.
– У Розы при себе была ярко-желтая сумка, в которой лежал ее ноутбук.
Макс направился к эксперту, совсем молодому парню, который возился около помойки.
– Вам не попадалась торба цвета взбесившейся канарейки?
– Я оформил ее, – ответил тот, – запакетировал. Внутреннее содержание сфоткал. Все по протоколу.