Дочь Афродиты
Шрифт:
— Вы очень быстро царапаете ваше решение на табличках. Но часто оно продиктовано завистью и собственной несостоятельностью. Нельзя ссылать порядочных людей, которые соображают гораздо лучше вас. Я на себе испытал, что значит быть вдали от родины и видеть, как неумело управляют страной те, кто остался. Особенно в тяжелые времена, когда родина в опасности. Если вы не перестанете отправлять в ссылку тех, кто высказывает новые смелые идеи, то скоро все лучшие люди государства окажутся на островах.
Эти слова Ксантиппа заставили
Началось обсуждение плана, и те, кто только что хотел сослать Фемистокла, проголосовали за строительство стен и укрепленной гавани. Причем все обещали не жалеть для этого собственных домов, памятников и камней с могил предков.
Гонец сообщил о прибытии македонского царя Александра с посольством.
Александр, сын Аминты? К чему бы это?
Афиняне недоверчиво смотрели на гостя с севера, который явился с шестью невооруженными послами. Македонец не был врагом Афин, но персы заставили его выступить на своей стороне.
Когда Александр начал говорить, в собрании установилась полная тишина.
— Мужи Афин! — обратился к ним македонец. — Меня послал Мардоний, полководец персов. Он передал следующее предложение о заключении мира: должно быть забыто все, что оба народа причинили друг другу! Вы останетесь свободными гражданами, как и раньше, и вся земля Эллады будет возвращена вам. К тому же вы можете выбрать себе еще какую-нибудь землю из владений великого царя. Персы даже предлагают вам восстановить все разрушенные святилища. Будьте благоразумны и не продолжайте борьбу против великого царя. Вы видели, как велика боевая мощь варваров. Вы победите одно войско, а на его место придет новое, еще более сильное. Поэтому я, Александр, которого называют «другом греков», советую вам, мужам Афин, заключить мир с Ксерксом, чтобы в будущем враги персов были бы и вашими врагами.
Когда Александр закончил, все молчали. Предложение о мире было настолько неожиданным, что большинство афинян сомневались, а не кроется ли здесь какой-нибудь подвох. Присутствующие начали шептаться, спорить, и уже через несколько мгновений поднялся невероятный крик. Каждый старался перекричать другого, отстаивая свое мнение. Целая толпа афинян обступила трибуну с намерением стащить с нее Александра и его спутников.
— Бросить предателей в колодец! — кричали они хором, и к ним присоединялось все больше и больше людей.
Молодой человек с длинными светлыми волосами пробился к подиуму и громко требовал, чтобы его выслушали. Его звали Ликид.
— Какие вы дураки, мужи Афин! Одержав с помощью богов-олимпийцев одну победу, вы возомнили, что всегда сможете побеждать персов. Если вы по-настоящему любите свою страну и не хотите, чтобы она превратилась в прах и пепел, примите предложение македонца.
Ликид попытался продолжить, но озлобленные афиняне стали бросать в него камни. Однако Ликид не испугался.
— Убить его, предателя! — орали из толпы.
— Сослать его к персам!
Вслед за камнями полетели глиняные таблички для голосования. Одна попала Ликиду в лоб. Потекла кровь, и молодой человек осел на землю. Тут же на обмякшее тело посыпались камни величиной с кулак. Афиняне ненавидели персов, и Ликид, который выступил за союз с варварами, был воспринят взбудораженной толпой как пособник персов.
Затаив дыхание, Александр и его спутники наблюдали за кровавым самосудом. Фемистокл отчаянно пытался утихомирить разгоряченных людей, но ему самому пришлось спрятаться за колонну, чтобы избежать такой же участи.
— Перс! Мидиец! Варвар!
Каждый бросок камня сопровождался подобным выкриком. Если бы Фемистокл сейчас вмешался, то его самого забили бы до смерти. Ему было стыдно перед македонцами, которым афиняне самым жутким образом продемонстрировали, как они ненавидят все варварское.
Град камней прекратился так же внезапно, как и начался. Двое молодых людей подняли бездыханное тело Ликида и понесли его сквозь расступившуюся толпу. Александр ошеломленно смотрел им вслед. И это уважаемый народ эллинов?
Фемистокл угадал мысли македонца. Он поднял руки, прося тишины.
— Вы, мужи с севера! Нужен ли вам ответ после всего, что здесь произошло? Вы своими глазами видели, как дорога афинянам свобода. И какими бы могущественными ни были варвары, пока светит солнце, греки не подчинятся диктату варваров.
Афиняне заулюлюкали и стали кричать:
— Отомстим за разрушенные жилища наших богов! Долой варваров! — И они подняли камни, чтобы бросить их в македонцев.
Фемистоклу с трудом удалось добиться, чтобы его выслушали.
— Остановитесь, афиняне! Это наши друзья, которых вы давно знаете. Они хотят вам добра!
— Добра?! Чтобы мы подчинились варварам?
— Гнать их из города!
— Забить их камнями!
Фемистокл вздохнул с облегчением, когда вывел Александра и его спутников из собрания целыми и невредимыми. Неужели это те самые афиняне, которые подарили миру Солона и Клисфена?
Финикийская триера, которая везла великого царя в Эфес, танцевала на волнах Эгейского моря. Сильный северный ветер не давал морякам держать правильный курс.
Ксеркс испуганно вжимался в трон, прикрепленный цепями к мачте, и ругал рулевого:
— Ты, сын финикийской проститутки! Хочешь утопить своего царя?
Тяжелый вал обрушился на палубу, заглушая отчаянные крики и причитания находившихся под палубой наложниц. Гермонтим, как мог, успокаивал испуганных женщин. Каждый раз, когда большая волна захлестывала корабль, соленая вода стекала внутрь, накапливаясь и отяжеляя судно. Дафна молилась Посейдону.
Гермонтим с трудом пробрался к люку и крикнул: