Дочь дьявола
Шрифт:
Слёзы вновь обожгли глаза Арабеллы.
— Что мне делать? — с отчаянием прошептала она. — Он позволит своей подлой матери убить моих родителей. Я должна его остановить!
— Даже ценой собственной жизни? — Да.
— Теперь я оставлю вас, госпожа. — Евнух поднялся и задумчиво оглядел девушку. — Вы необыкновенная женщина, леди Арабелла.
Арабелла не испытывала ни малейшего желания вступать в перепалку с Еленой и ее немногочисленными союзницами. После купания она вернулась в свою крохотную спальню, села на кровать и тупо уставилась в выбеленную стену. Сколько времени
— Леди Арабелла!
Девушка подняла затуманенные болью глаза на Леллу.
— Могу я поговорить с тобой?
— Если хочешь.
Лелла неуклюже устроилась рядом.
— Я восхищаюсь твоим мужеством, — спокойно сказала она.
— Будь я на самом деле чуть храбрее, смогла бы убить его! Наверное, в глубине души я сознавала, что умру, если не промахнусь. Жалкая трусиха!
— Вовсе нет! — покачала головой Лелла, прикрывая руками живот. — Знаешь, дитя мое, я чувствую себя виноватой, ибо наставляла тебя проявлять послушание и дружелюбие.
— Это не так, — твердо заявила Арабелла. — Я сама все затеяла, и ты здесь ни при чем. Кроме того, Камал легко отделался. Простая царапина.
— Тебе повезло, Арабелла, что в Оране правит Камал. Арабелла недоверчиво подняла брови и фыркнула.
— Это правда, — продолжала Лелла, улыбнувшись. — Хамил, мой муж, которого я горячо люблю, любила, — истинный мусульманин. Вздумай ты сопротивляться ему, он повел бы себя совсем по-другому. Не говорю, что он жесток, вовсе нет, но…
— Но считает женщин ничем не лучше собак, — язвительно перебила Арабелла. — Ах, Лелла, как ты можешь быть узницей в этом дворце?!
— Нет, выслушай меня спокойно, дитя мое! Здешние мужчины любят своих женщин, но считают, что эти слабые, нуждающиеся в постоянной опеке создания предназначены только для того, чтобы рожать им сыновей. Они просто не могут представить, что на свете есть другие женщины. Я объясняю все это, чтобы ты знала, как милостив к тебе Камал. Вероятно, он лучше понимает тебя, потому что много лет провел среди христиан.
— Камал действительно жил в Европе?
— Конечно. Он вернулся в Оран всего семь месяцев назад, узнав о гибели Хамила. Камал — справедливый правитель, но сомневаюсь, что он желал себе такой судьбы. Только чувство долга и честь удерживают его здесь. Нет, не думаю, что он счастлив. Камал скорее христианин, чем мусульманин, и в душе его царит постоянный раздор.
— Но если ты права, как он может так обращаться с женщинами? Запирать их в гареме, использовать для собственного удовольствия?
— Камал не глуп, дитя мое, — улыбнулась Лелла. — Он понимает и принимает обычаи Востока. Как бей Орана, он должен соблюдать наши законы и обряды. Если он откажется от гарема и невольниц, подданные усомнятся не только в его способности править, но и в приверженности к религии и традициям нашего народа. Ясно? Это его обязанность, а Камал никогда не уклонялся от обязанностей.
— И понимать не желаю! — категорично заявила Арабелла. — Ненавижу его и сделаю все, чтобы спасти родителей.
— Он не виноват, дитя мое,
— Но ты сама утверждаешь, что он не глуп. И знаешь, какова эта женщина! Почему Камал так слеп?
— Леди Арабелла, она его мать! Разве ты не стремишься защищать собственных родителей до последнего дыхания? Кроме того, Камал совсем ее не знает. Как у нас принято, его маленьким отняли у матери. Камал вырос среди мужчин. Его воспитывали отец с братом. А когда ему исполнилось шестнадцать лет, Хамил и мать Камала убедили Хар эль-Дина отправить мальчика в Европу. Госпожа считала, что если он будет знать обычаи европейцев, это со временем поможет Камалу стать могучим правителем.
Обдумав все сказанное Леллой, Арабелла решила во что бы то ни стало объясниться с Камалом, заставить его поверить ей. Голос Леллы отвлек ее от размышлений.
— Знаешь, он до сих пор отказывается взять жену! И, к ярости матери, объявил, что если я рожу сына, ребенок станет его наследником.
Слабый огонек надежды забрезжил в душе Арабеллы. Возможно, если она сумеет поговорить с Камалом как с европейцем, тот наконец прислушается к ее словам. А если Камал снова посчитает, будто она лжет и притворяется? Ну что же, что же делать? Необходимо остаться одной, чтобы хорошенько поразмыслить.
— Лелла, ты так добра ко мне, а я только и делаю, что спорю и возражаю. Ты, должно быть, устала от меня и едва не падаешь с ног.
Лелла одарила ее ослепительной улыбкой и неуклюже поднялась.
— Дорогое дитя, ничего не предпринимай наспех. Терпение Камала не безгранично. И чтобы быть истинным правителем, он должен сохранять уважение и преданность своих людей. Если я понадоблюсь, пришли Лину.
И с этими словами она направилась к двери.
Арабелла встала и потянулась. Как же все-таки спасти отца с матерью? Теперь, после покушения, Камал станет подозревать ее во всех грехах.
Она уныло повесила голову, глядя на носки красных сафьяновых туфель, и лишь сейчас честно призналась себе, что вовсе не хотела убивать Камала. Это его мать заслуживает казни, он же ни в чем не виноват. Но как же ей поступить?
Арабелла решила выйти в сад, где гуляли прелестные девушки, которых держали здесь ради забав повелителя. Невольницы весело болтали, не обращая на нее внимания. Девушка неожиданно замерла. Его забавы! Он хотел ее, конечно, хотел, однако не подумал взять силой. Ей нечего отдать ему, кроме своего тела!
Арабелла мгновенно испытала страх при мысли о том, что останется обнаженной в его власти. Лицо исказилось гримасой отчаяния. Но она вынесет все… должна вынести. И готова добровольно лечь в его постель в обмен на жизнь родителей.
Девушка нахмурилась, охваченная дурными предчувствиями. Конечно, она невинна, но ей исполнилось двадцать лет! Совсем не так молода! Что, если она уже не девственница? И способен ли мужчина распознать, была ли до него женщина с кем-то другим? А вдруг, насытившись ею, он еще больше уверится в том, что она распутна? Или просто посмеется над их соглашением после того, как получит все, что хотел?