Дочь горного короля
Шрифт:
– И тебе добрый день, дружочек. Красивая у тебя лошадь.
– Моя собственная. Колдун подарил.
– Он не колдун! – гаркнул слуга. – Хватит повторять это слово.
– Черный Человек хочет, чтоб я у него кухарил. Сигурни рассказала ему про меня, вот он и дал мне пони в задаток. – О золотых Баллистар решил умолчать. С Феллом он дружил, Гвин Черноглазый был всегда добр к нему, но Бакрис Беззубый не вызывал у него доверия.
– А ну как он тебя самого зажарит? – усмехнулся сутуловатый Гвин, первый лучник во всем клане Лода.
Баллистар, глядя на него сверху вниз (тот был чуть пониже Фелла), заметил плешь у него на макушке.
– Нынче меня такие вещи не беспокоят. Нынче я смотрю на мир глазами высокого человека.
– Радуйся, пока можешь, – осклабился Бакрис. – А то слезешь со своей лошаденки и опять превратишься в никчемного коротышку.
Эти слова мигом уничтожили веселое настроение Баллистара. Фелл сердито глянул на лесника, но карлик его упредил:
– Да ладно, Фелл. Он злится, что у меня член поболе, чем у него – так ведь они у всех больше, кого ни возьми…
Бакрис бросился на карлика, но Фелл ухватил его за плечо, крикнув:
– Будет!
Испуганный пони устремился вперед, и оба всадника поехали дальше. Баллистар оглянулся на лесников и показал Бакрису мизинчик.
– Горазд же ты врагов себе наживать, – с усмешкой заметил слуга.
– Э, велика важность.
– И почему вы, горцы, придаете такое значения размеру мужского члена? Наслаждение от величины не зависит.
«У тебя, стало быть, тоже мелкий», – подумал Баллистар, а вслух сказал:
– Откуда мне знать? У меня ни разу не было женщины.
В середине дня они преодолели последний подъем перед замком. Баллистар, никогда еще не бывавший так далеко, во все глаза смотрел на величественное здание. Замком в прямом смысле слова оно едва ли могло называться, поскольку не было укреплено. В стенах имелись широкие, ничем не загороженные проходы, ров отсутствовал. Когда-то здесь жил лорд-ловчий клана Григор, полностью уничтоженного во время войны. Немногие выжившие Григоры влились в Лоду. Трехэтажный дом, сложенный из серого гранита, украшала единственная башня у северной стены. В свинцовые оконные переплеты вставлены были цветные стекла.
– Мы опаздываем, – сказал слуга. – Надо спешить.
Баллистар тряхнул поводьями. Руки у него сильно дрожали, и два золотых представлялись совсем небольшой суммой.
4
В горах даже последние дни лета пробирают холодом, напоминая о скором приходе суровой зимы. Огонь горел в обоих концах длинного чертога, бархатные шторы колыхались от проникающего в щели студеного ветра.
– Ты отличный повар, – сказал Асмидир карлику, отодвинув пустую тарелку.
Двое слуг зажигали висячие лампы на стенах, и зал наполнялся мягким светом.
– Могу я теперь уйти? – спросил Баллистар. Стул для него поставили на деревянные чурбачки.
– Разумеется, только зачем? На дворе смеркается, твой пони ночует в уютном стойле, для тебя приготовлена теплая комната с мягкой постелью. Утром кто-нибудь из слуг приготовит тебе завтрак и оседлает лошадку. Что скажешь?
– Все это замечательно, – пробормотал карлик, – но я уж лучше пойду.
– Я внушаю тебе страх?
– Есть немного, – признался Баллистар.
– Ты думаешь, что я колдун. Знаю-знаю, Сигурни мне говорила. Но я самый обыкновенный человек, хотя и владею парой секретов. В Кушире всех детей из богатых семей обучают творить огонь из воздуха, а некоторые даже создают из огня пляшущие фигуры. Только я не из них. Я принадлежу к благородному сословию и был воином. Теперь я горец, хотя кожа у меня потемней, чем у вас, и готов стать твоим другом. Друзьям я зла не делаю и всегда говорю только правду. Веришь ты мне?
– Какая разница, верю я вам или нет? Все равно вы сделаете по-своему.
– Для меня разница есть. В Кушире благородному мужу лгать неприлично. Это одна из причин, по которым низинники, как вы их называете, разбили войско нашего короля. Они-то лгут постоянно. Подписали договор, который и не думали выполнять, заключили мир, а потом вторглись к нам. Их шпионы сеяли трепет среди наших воинов. Страшен враг, не знающий чести.
– Однако вы сражались на их стороне.
– Да, и не устаю сожалеть об этом. Давай-ка сядем у огня и продолжим беседу. – Чернокожий великан опустился в обитое кожей кресло у очага. Слуга отодвинул от стола стул Баллистара. Когда карлик соскочил на пол и вскарабкался на другое кресло, хозяин сказал: – Ты переносишь свое увечье с большим мужеством, Баллистар, и это достойно уважения. О чем будем говорить?
– О том, например, зачем вы служили нижнесторонним.
– Без околичностей, значит? – улыбнулся Асмидир. – Хорошо. Дело в том, что куширский король обвинил нашу семью в измене. В то время, когда к нам вторгся враг, нас жестоко преследовали. Мою сестру и мою жену казнили, отца ослепили и бросили в темницу. Враг моего врага – мой друг, так у нас говорят. Я примкнул к нижнесторонним.
– И теперь раскаялись в этом?
– Да. Месть не приносит истинного удовлетворения, Баллистар. Мститель выпускает на свободу чудовище, пожирающее даже то, что ему дорого. Наши города опустошали, людей убивали и уводили в рабство. Богатую, просвещенную страну отбросили на двести лет в прошлое. Даже победа не остановила повального избиения. Нижнесторонние – варвары, ничего не смыслящие в делах государства. Кушир разбогател на торговле, но война обрубила все торговые связи. Прославленную библиотеку в столичном Кошантине сожгли. – Асмидир вздохнул и поворошил в огне кочергой.
– Вы возненавидели их?
– О да. Ненависть моя высока, как Хай-Друин, но двоих – барона Ранульфа и графа Джасти – я ненавижу более остальных. Их король всего лишь беспощадный дикарь. Настоящая власть сосредоточена в руках барона и графа.
– Вряд ли разумно говорить все это мне, – заметил Баллистар.
– Позволь мне судить самому, мой друг, – проговорил Асмидир с улыбкой. – Вот ты, скажем, веришь Сигурни?
– В чем?
– Веришь ты ее суждению, ее мужеству, ее благородству?