Дочь Гробовщика
Шрифт:
— Часа через три или четыре, я влила побольше магии, чтобы ты точно не чувствовал боль. При лечении таких ран, применение рун достаточно болезненно, некоторое время тебе придется походить с онемевшей рукой, — мы неторопливо продвигались среди могил.
Туман рассеивался и место переставало быть таким мрачным и опасным.
Юро остановился, осмотрев меня с ног до головы:
— Спасибо, ты сама как? — чересчур громко спросил он.
Я усмехнулась, и вытащила воск у него из ушей.
Оборотень сглотнул и потряс головой:
— Так гораздо лучше. Кстати, ты бы… вернулась в прежний вид, — шепнул он
Я достала кулон и застегнула
Юро кивнул:
— Вот теперь все в порядке, пойдем.
— Наконец-то я вернусь к цивилизации, а не буду спать под кустом, — пробурчала я.
Мы прошли парное задание, сдали на «отлично», и вернулись относительно целыми и невредимыми. Но на весь следующий день, нас поместили в лазарет. Где над нами, в основном над Юро, из-за его опасной раны, кружили заботливые лекари, но мне от них хотелось сбежать. Я жаждала тишины и покоя, с сожалением вспоминая те дивные часы сна в одном гробу с костями Аричибелы.
Из-за испытания наших одногруппников, братья смогли наведаться ко мне поздно вечером.
Выглядели они не лучшим образом: в запыленных плащах, со всклоченными волосами и красными, от недосыпа, глазами. Инквизиторы проклинали всех студентов за их глупость.
— Абсолютно не умеют держать удар, и если их поставить в бой с высшей нежитью, угадай, кто выиграет, — с сарказмом говорил Маллеус, лежа на соседней от меня койке, потягивая маленькими глоточками бодрящий эликсир.
За ширмой спал Юро. Рану оборотня еще раз продезинфицировали, наложили заживляющую мазь и туго перебинтовали. Мне досталась похвала за спасение его жизни, правда тренер Вариус отругал нас, как самонадеянных юнцов. Но я точно знала: оборотень страшно переживал за племянника.
— Как ты себя чувствуешь? Мы наблюдали за твоей схваткой с русалками, — сказал Малефикарум, внимательно осматривая меня с головы до ног и останавливая взгляд на выглядывающем, из-за ворота пижамы, кусочке бинта.
— Было опасно, и с русалками, и с черной Аннис, но я справился. Наверное, отец мог бы мной гордиться, — я пожала плечами. У меня сильно болела грудная клетка, и восстановление требовало времени. — Кстати, я кое-что слышал…
— Что же? — спросил Малефикарум, подсев ко мне поближе.
Я рассказала о разговоре Галатеи с Арианом, который я услышала в лесу.
Малефикарум задумчиво молчал, Маллеус сел, поставив пустой пузырек на тумбочку:
— Говоришь, эта барышня что-то задумала? Неужели ее мотивы столь прозаичны, верится с трудом.
— Мал, это мы привыкли к загадочным заговорам и хитросплетению мотивов преступников, в женском обществе — все куда проще, — Малефикарум погладил Диаваля по голове. — Не думай о ней и продолжай учиться, ты хорошо проявил себя на испытаниях. Но не отлично — и это будет тебе уроком, надеюсь, ты испытаешь муки раскаяния, — брат говорил шутливым тоном, но я знала, что так оно и будет. За свои ошибки — я буду платить именно раскаянием и чувством стыда. «Как и сказал Вариус — самонадеянные».
— Твой напарник оказался слишком беспечным, позволил черной Аннис ранить себя. Но ничего, на таких, как на собаках, все быстро заживает, поправляйся, — Маллеус подмигнул мне, и они удалились.
«Что же герцогиня выкинет в следующий раз?», — с этими мыслями я и уснула, снова увидев во сне Астарота.
Демон склонился надо мной. Его мягкие, белоснежные волосы защекотали мой нос. Он был прекрасен и безупречен, как если бы был ангелом. Астарот провел светящейся золотым светом ладонью над моей грудью, где были раны от русалок. Мне стало тепло, а боль отступила, и я благодарно ему улыбнулась.
— Спи, моя девочка, я рядом… — прошептал он, даря мне целомудренный поцелуй в лоб.
***
— Диаваль, нарисуй мне защитную пентаграмму, которую ты начертил на кладбище, — профессор Аластор протянул мел.
Некромаг взял белый кусочек и стал быстро рисовать на доске схему, закончив стучать мелом, он посмотрел на Аластора. Мужчина поджал губы и недовольно нахмурил брови.
— Ты допустил ошибку, поэтому черная Аннис смогла наброситься на Юро сверху, — он стер две лишние полосы, оставив на доске бледные разводы. — Впредь, будь внимательнее, и не торопись. Понимаю, что раньше тебя подстраховывали отец и братья, но нужно взрослеть, учиться быть самостоятельным. Представь, что ты был бы там один, и у тебя бы не хватало времени начертить пентаграмму и одновременно отбиваться от нежити первого уровня, а если еще и полупустой резерв, как после встречи с русалками, то твое тело давно уложили бы в гроб.
Диавалия опустила голову, полностью осознавая свою ошибку. Она чувствовала стыд, и это было ненавистное ей чувство. Она понимала, что Аластор не пытается ее унизить, он профессионал своего дела, опытный чертежник.
— Я вас услышал.
— Хм, иначе никак. В следующий раз, соберись и постарайся внимательнее изучать схемы, запоминай их, перечерчивай несколько раз, пока эти знания не отложатся в твоей голове так, чтобы тебя разбудили среди ночи и ты, с точностью до деталей, смог начертить пентаграмму. Так же, как твой отец, учил тебя запоминать руны. Ты очень умело применил их в лечении Юро. Тренер Вариус благодарен за это. Тем не менее, твой напарник также отличился самонадеянностью. Если бы он не открылся, Аннис не смогла бы его ранить.
— Он защищал меня.
— А должен был в первую очередь себя. Если тебе отгрызут ноги или руки, он сможет не только убить тварь, но и вытащить тебя из передряги. Быть напарниками — не значит все делать вместе, сообща — да, но каждый должен здраво оценивать свои возможности. Не каждый может преодолеть гору, иногда кому-то приходится тащить другого на себе. Как это было у нас с Варлоком: я никогда не отличался физической силой. На своем курсе я был тем еще зубрилой, ни с кем не общался. А потом нас с твоим отцом поставили в случайную пару. Видел бы ты, как он был зол, но мы прекрасно дополнили друг друга. Я чертил, а он защищал. Быть более слабым в дуэте, не значит — уязвимым. Тебе нужно тренировать реакцию, стать еще более хладнокровным. Именно таким ты был, спасая Юро от мертвого яда. Если бы не ты, он погиб.
Аластор одновременно и отчитал меня, и похвалил. Из аудитории я вышла в некотором смятении, и отправилась на зельеварение.
Сегодня мы варили напиток жизни. О чем в начале занятия и сообщила госпожа Зеварцер.
Кроме некромагов, в аудитории сидели лекари и боевики. Все места были заняты, и я села рядом с Крабатом, снова за последним столом. Рядом с Матиасом устроилась Джиневра. Разрумянившаяся девушка бросала на соседа улыбчивые взгляды.
— Где Юро? — шепотом спросила я, рассматривая пузырьки для зелья. Все ингредиенты уже стояли на нашем столе, из котла поднимался пар.